в сторону Рожайки, велел Гному с Томпсоном вести лошадей одним аллюром.
Было всего лишь час дня, дня летнего, очень большого и долгот. Поэтому и
ехал он медленно, зная, что приезжать слишком рано не стоит. Артельщики
должны только принять решение. Времени изменить его им оставлять нельзя.
окна, вешали замки и последний раз обходили комнаты, проверяя спящих. Уже
гарцевал по двору на сером в яблоках жеребце Лонч, и не очень умело седлал
своего коня Лип. Уже Старик грузным шагом сходил с крыльца, принимая у
Барта поводья. А Григ и Чака медленно трусили по дороге, и молчание висело
в сгущающемся вокруг них воздухе, и плохо было. Тоска клешнила сердце,
отчаянная тоска безнадежной любви.
спасение было в работе. Она ждала впереди. И думать надо было сейчас
только о деле. Только о нем и ни о чем другом. Те, кто позволял себе в
Поиске думать о другом, обычно пропадали без вести. Григ слишком хорошо
это знал.
себя. - Может, ты все же посвятишь меня в свои планы?
по-офицерски прямо держа спину, слегка приподнимаясь на стременах.
невзначай и навредить.
что я что-то скрываю. Просто мне нечего тебе сказать. Бумагу, что написал
Антип, ты видела. Я очень надеюсь на нее. А плана у меня никакого нет.
Действовать будем по обстановке. Ты лучше молчи. Стой чуть сзади и молчи.
Ты - мой младший брат, тебе положено молчать. Надеюсь, в этом нет ничего
обидного?
Навязали на мою голову, пусть сама думает, как не помешать. В крайнем
случае, Томпсон остановит. У меня и так забот по горло".
остановил ее.
договориться. Я понимаю, что моя компания тебе не по душе. Но сейчас не до
этого. Сейчас у нас только одно дело - Контакт. Ему должно быть подчинено
все. А дуться будешь потом. Ясно?
прежде, чем он понял, что ее так поразило, она протянула руку вперед и
внезапно севшим голосом возвестила: - Село...
деревьями лугу, виднелся возле заново выбеленной церкви выведенный уже под
крышу господский дом, окруженный хозяйственными постройками, а дальше, у
подножия холма, но только с другой стороны проселка, синела речка и
лепились друг к другу хилые, крытые камышом избы.
лошадь. - Приехали. Нам туда.
села стояла обычная русская изба, в которой жили артельщики. Они и сейчас
были там. В господском доме оставалась еще работа, но артель сегодня
отдыхала, и Григ знал - почему.
росшему возле дома дереву, и пошли к крыльцу. В избе было смонтировано
несколько камер, и, следя за артельщиками, Григ специально замедлил шаг,
добиваясь, чтобы артельщики, заметившие их в боковые окна, успели прийти в
себя и принять хоть какое-нибудь решение. С первого дня их появления
здесь, он следил за ними, изучив особенности и привычки каждого, и, зная
их, как родных, с нетерпением ждал личной встречи.
доме, мирно занимаясь своими делами. Пров с Кузьмой возились у печи.
Напротив виден был сидящий на коньке Федор. Федор был кем-то вроде
бригадира в артели. Вообще-то в артели не было старшего. Антип тогда не
врал Григу в тюрьме. Общественные обязанности мужики демократично делили
поровну. Но Федор с его густой бородой и зычным басом выглядел
представительней остальных, и поэтому именно ему поручалось вести от имени
артели переговоры, наниматься на работу и получать деньги. До появления
Грига он сосредоточенно латал кафтан.
очереди кидали зернь и проигравший тут же подставлял лоб под щелчки.
Играли они с увлечением, но тем не менее именно Анемподист взглянул в окно
и увидел подъезжающих к дому всадников. Он вскочил и, крикнув Федора,
мигом метнулся в красный гол, срывая занавешивавший икону убрус.
поправляя подпоясанную шнуром рубаху, появился Федор. Он молча возвышался
над Григом, не двигаясь и не размыкая рта.
Кичига.
руку. Очень сильно рассчитывал он на это рукопожатие. Был у артельщиков в
ходу обычай здороваться, по-особому переплетая большие пальцы. Что-то
вроде тайного масонского знака. Григ знал об этом и теперь, плотно вогнав
ладонь, прижался своим большим пальцем к верхней косточке запястья Федора,
напряженно ожидая его ответа. И тот, опешив от неожиданности, повторил
привычный жест. Повторил - и тут же отдернул руку, словно бросил.
Гаврюшка. Ан сице брат мой младой, Ивашка. А ты бо, Федор. Ну, поидем в
избу, разговор есть.
своими делами. Но не отпускали друг другу щелчков Митяй и Анемподист, и
Кузьма бросил собирать на стол, сидел, глядя в окно, на лавке. И только
Пров все так же ковырял кочергой в печи, будто искал там что-то.
- Ан иде мочно поговорити? - обратился он к Федору, обводя взглядом избу.
пазухи письмо Антипа. - Грамоте обучен? Ну тогда чти.
казалось, был продуман до мелочей. Центр разработал десятки вариантов
возможных действий артельщиков, учел личностные характеристики Федора,
сделал необходимые поправки на факторы, определяющие функциональное
состояние его организма. Долгими тренировками и страховкой Гнома мимика
Грига была доведена до совершенства. Даже одежду ему подбирали с учетом
любимых цветов вышедшего к нему артельщика.
клеточкой тела ждал этого, вслушивался, стараясь предугадать реакцию
Федора, в малейшие оттенки его интонации, ловил самые незаметные движения
рук.
на Грига.
Непотребное о государе рекл. Не летати боле соколу. Взяли ж его, ан аз к
вам побегох, яко он повелел. Аз Гаврюшка, Иванов, подьячий, на Земстем
дворе в письме состою. Нешто он не сказывал вам о таком? У мене годовал
он. Завсегда, пришед на Москву, жил. В запрошлый раз открылся он мне во
всем. Аз верую теперича истинно... - Он встал на колени, спиной к красному
углу, и, глядя остекленевшим взглядом сквозь замершею у печи Права, отбил
три земных поклона, - ...в царя демонскаго, отца бесовскаго, князя тьмы.
Его почитаю, ему предаю душу свою, ему рад служить ныне и присно и во веки
веком.
вперед и, оборотившись так же, как и он, спиной к красному углу, бухнулась
на колени, чтобы отвесить троекратный поклон.
Чти, Пров.
разглядывая знак внизу листа.
глазами артельщиков, замерших в тоскливом осознавании случившегося.
же так? - спросил он, обращаясь к Григу. - Како такое содеялось?
государеву делу. И на пытке он собе язык скусил. До тот аз его не видох,