тяжении всей экспедиции ровно в двенадцать часов, независимо от условий,
капитан выходил в эфир на связь с Тенлей. Но Тенля на сей раз молчала,
не отвечая на запрос. И капитан ничего реального не смог придумать для
объяснения этого обстоятельства. И самое главное было не в том, что Тен-
ля записала или нет экспедицию в число покойников, а в том, что именно
ему следовало предпринять: или возвращение, или побег раз и навсегда в
неизведанные дали Вселенной. Побег лишал всякой возможности вернуться
обратно на свою родную планету независимо от обстановки на Тенле, и при-
чина тому - ограниченный запас топлива, не расчитанный на межзвездные
мытарства. Другими словами, капитан понимал этот шаг как медленную ги-
бель в течении нескольких лет, а, может, нескольких десятков лет.
ная смерть, ведь в любом случае рождение приводит к смерти. Рождается
человек, с помощью родителей, а потом сам, без их помощи, начинает прис-
посабливаться к существованию, которое считает жизнью, иногда даже
счастливой, некоторое время живет ожиданием, борьбой за право существо-
вания, и наконец, добившись своего, какое-то время живет тем, к чему
стремился, и умирает. Но ведь все мои славные ребята хоть и живут в кос-
мосе по несколько лет, но всегда и везде, независимо от них самих, в них
живет надежда на возвращение, и я не могу утверждать, что они приспосо-
бились к жизни в космосе. Они приспособились долгое время работать и
жить, а я им предлагаю все время до конца их жизни жить и работать. А
ведь это две большие разницы - работать и жить, или жить и работать...
Жить и работать из этих четырех человек сможет, пожалуй, только Дэнил, а
охламоны и Джейн - вряд ли. Кто мне даст ответ, что лучше - смерть на
Тенле или смерть в космосе?"
так как Тенля по неизвестным причинам впервые не вышла на связь. Джон,
после обеда хорошенько проверь всю приемо-передающую аппаратуру.
стало легче. Помолчав немного, Смит добавил:
рии, а если и тогда не будет известно, останется еще двенадцать часов до
маневра.
мости, по своим каютам. Джон поплыл в рубку к спецтерминалу для контроля
с помощью Эпокапа всех радиосистем, а Джин вышел в открытый космос,
предварительно включившись в систему обработки данных проверочного тес-
тирования Эпокапа для точной настройки и юстирования всех антенн "Фае-
ра".
думно летал по всем отсекам до тех пор, пока не наткнулся на спортзал.
Только тут он понял, что именно этого ему не хватало. Невзирая на пре-
дупреждения, которые не рекомендовали после обеда активно двигаться,
штурман самоистязал себя на тренажерах до тех пор, пока не помутнело в
голове от усталости. Кое-как он добрался до душа и уснул. Но захлеб-
нуться брызгами воды в условиях невесомости ему не грозило: он не забыл
надеть водозащитную маску дыхательного аппарата. Впоследствии его нашел
Дик и оттранспортировал спящего в каюту.
достал телескоп собственного изготовления и, дымя сигарами, ушел в себя,
разглядывая взлохмаченные туманности, колючие точки далеких звезд, кро-
хотные сгустки далеких галактик и все остальное. Ничто не могло ему по-
мешать.
лась в Елиссейские сады, по которым за все время пребывания на Саморе
соскучилась.
напился.
на меня не готовь.
прости, но я лучше приду к тебе сразу после ужина, хорошо?
предстоит готовить ужин. Может, и он не захочет, как ты думаешь?
дочный, наверняка откажется.
могу поужинать с тобой? При мысли, что мы будем ужинать вместе, у меня
разгорается жуткий аппетит.
жусь, я тебе дам знать.
на. В голове крутились мысли о женской чести, независимости. Но в душе
какой-то непонятный, чуть-чуть добрый, чуть-чуть злой волшебник звал ку-
да-то, светя ярким огоньком крохотной свечи, ласково улыбаясь и дуя в
лицо дурманящей теплотой. Он звал туда, где неизведанные места, нетрону-
тые родники хрустальной воды и парные облака во власти холодно-мятных
небес. У Джейн было такое чувство, что оттуда обратной дороги нет. И по-
тому ей хотелось остаться здесь, хотя здесь скучно, но привычно. Эта
борьба длилась неизвестно сколько бы, но ее думы прервал сам Джон:
бе приплыть, если ты не возражаешь.
свернулось в клубок и стремительно метнулось в угол и, словно хрус-
тальная ваза, рассыпавшись на мелкие кусочки, растеклось по полу, став
опять невидимым. Концентрация энергии уменьшилась, достигнув своего ре-
зультата...
Джейн. Она сидела на стуле, облачившись в костюм из ферромагнитной тка-
ни. Джона
сказочную добрую фею. При этом виде Джону стало грустно, на его лице по-
явилось выражение жалкой тоски. Он олицетворял собой безысходную непри-
частность к вере во что-то лучшее.
растирая виски и напряженно о чем-то думая, - понимаешь, я сейчас просто
подумал, даже не знаю, как сказать... Я приплыл к тебе, и когда увидел
тебя такую, то ты мне показалась какой-то недосягаемой, нетенной, точ-
нее, некосмической... Понимаешь? Мне почему-то захотелось стать твоим
слугой, а ведь где начинается рабство, там кончается любовь, и вообще,
где кончается любовь, там начинается что-то непонятное, даже нечелове-
ческое: или унижение, или гордость, или подлость, или скупость. Видимо,
я напрочь отвык видеть тебя неповседневной, или не знаю...
говоря так, словно при каждом слове его пронзала дикая нечеловеческая
боль. Джейн какое-то мгновение сидела в смутном оцепенении. Ее рука мед-
ленно и робко сползла с коленей, покатилась вниз, отстегнула магнитные
присоски, и в следующий миг стремительно, словно стрела, Джейн метнулась
в центр каюты, к Джону, обволокла его тело, оплела, запуталась в нем,
связавшись космическим узлом.
ся... Боялся пропустить...
торая стала почему-то неуютной и холодной, засыпал Дэнил. Голубое обла-
ко, словно текучая лужа, просочилось через шахту на нижние этажи и неза-
метно залилось в каюту к капитану, испарившись там и став невидимым...
ответишь?