группа Ваента официально заявила о том, что с синтезом бета-треона может
возникнуть задержка. По плану воздействия к тому моменту синтез уже должен
был быть осуществлен, и на базе были наготове ресурсы для развертывания
производства этого вещества. Задержка с его синтезом означала, что
прошедшие восьмой метаморфоз онгерриты не получат жизненно необходимого им
количества бета-треона, а это фактически означало близкую гибель для
значительной части резко возрастающего населения планеты.
использовать естественные запасы бета-треона из недр планеты. Речи о
Резервуаре тогда еще не было, но анализ изотопного состава поступающего из
источников бета-треона говорил о солидном его возрасте, и естественно было
предположить, что, поскольку синтез вещества где-то в глубинах планеты и
его поступление на поверхность разделены значительным промежутком времени,
недра Кабенга должны были содержать значительные его количества. Даже
малая часть запасов бета-треона, предположительно содержащихся в недрах,
могла бы дать людям отсрочку для организации синтеза, обеспечив на
какое-то время нужды онгерритов.
взрыве. Ничего нового для меня в ней, конечно, не было. Но теперь, после
событий и разговоров прошедшего дня, она выглядела еще более тревожной.
Почти два года подряд численность онгерритов, прошедших восьмой
метаморфоз, возрастала. А это означало, что первый метаморфоз они прошли
десять лет назад. Как раз в то время, когда на Джильберте были замечены
первые отклонения от нормы. А всего за полгода до этого, кстати,
Сильвицкий сделал свой доклад о галактическом источнике ТВ/XI, аномальное
пространственное смещение которого, между прочим, до сих пор не нашло
объяснения. Любопытные совпадения - если это просто совпадения.
доступные файлы, но никаких других существенных событий в этот период не
обнаружил. Это, конечно, не значило, что их не было - просто далеко не все
проявляется так сразу, как это случилось на Джильберте. Численность
онгерритов стала возрастать лишь через восемь лет. Что-то еще, возможно,
скажется через десяток, два десятка, сотню лет. А что-то уже сказывается -
но мы не в силах пока обнаружить его влияние.
известно - группа Дьереши не пройдет мимо таких совпадений. Как и мимо
того факта, что онгерриты в их нынешнем застывшем состоянии, возможно, уже
существовали во времена медждов. И не исключено, что меджды, точно так же,
как это делаем мы сегодня, уже пытались оказать им помощь. Следов их в
системе Кабенга пока что не было обнаружено, но это еще ни о чем не
говорило. За десятки миллионов лет исчезают почти любые следы. А те, что
остаются - отклонения в изотопном составе, чудом сохранившееся в толщах
осадочных пород артефакты, следы частичной переработки каких-то
месторождений - не всегда удается обнаружить и интерпретировать. Что же
касается изменений, внесенных в биосферу... Меджды были похожи на людей,
они стремились быть максимально осторожными, и никаких биосферных следов
их деятельности пока что нигде обнаружить не удалось. Да, наверное, это и
невозможно сделать. Ведь любая живая, развивающаяся биосфера неизбежно
сгладит все внесенные в нее изменения.
онгерриты миллионы лет просуществовали в неизменном виде. И каковы они
будут, эти онгерриты, когда после миллионов лет застоя мы дадим им
возможность продолжить развитие своей цивилизации?
ни грозила, я не сомневался. Человечество всегда добивалось поставленных
целей, если только цели эти не изменялись. Быть может, именно трудность
целей, которые мы перед собой ставили, и определила темпы нашего развития
и масштабы экспансии в Галактике. Рано или поздно, но бета-треон, если в
нем состоит вся проблема оказания помощи онгерритам, будет синтезирован -
даже если ради этого придется овладеть четвертым измерением. Ну а пока -
сгодится и Резервуар.
базы почти два года назад. И с тех пор все усилия группы геофизики были
направлены на то, чтобы достичь Резервуара. Все это время лучшая техника
Земли, предназначенная для глубинной проходки, пробивалась к Резервуару,
но достичь его, преодолев пятнадцать километров скальных пород - задача
двух-трех месяцев для обычных условий - пока не удавалось. Первая скважина
была неожиданно разрушена, когда до цели оставалось не более пятисот
метров, и до сих пор причина разрушения оставалась непонятной. Вторая не
прошла и половины расстояния, когда подвижки глубинных пластов, вызвавшие
самое разрушительное за всю историю исследования Кабенга землетрясение,
уничтожили работу двух месяцев. Третья, нацеленная в самый центр
Резервуара, каким-то непонятным пока образом отклонилась в сторону, и
бурение пришлось прекратить. Сейчас одновременно бурились четвертая и
пятая скважины, но гарантии того, что они достигнут, наконец, цели,
геофизики дать не могли.
лучше. Было почти шесть - значит, проспал я часа два. И спал бы, наверное,
еще не меньше часа, если бы не назойливое гудение вызова, зазвучавшее в
мозгу. Временами мне кажется, что эти пробуждения под звуки разного рода
сигнализации - самое гнусное из того, чем одарила нас цивилизация.
тем, чтобы привести мысли в порядок. Я даже зевнул и потянулся, потом сел
на кровати и подключился к каналу связи.
барабанил пальцами по столу.
что, спал что ли?
случилось?
него действительно был крайне усталый. Ему тут, пожалуй, здорово
достается, впервые подумал я, но постарался отогнать эту мысль. В конечном
счете, не он ведь получил сверхсмертельную дозу. И не он остался без
Т-лакта.
минут через пять.
сарказма. Да и голос, сказать по правде, тоже звучал издевательски, когда
он начал:
ограничиться кабинетом. Ты разрешишь мне войти?
зевнул и понуро поплелся за мной к рабочему столу. - В другой раз буду
умнее и сразу завалюсь спать.
почувствовал его взгляд. Оборачиваться мне не захотелось. - Прикажете
включить имидж?
видеосинтез бури на Престе. Прекрасный способ испортить любое настроение.
Но я не стал ничего говорить, просто потянулся к его пульту и вырубил звук
и прочие эффекты. А картинка - на картинку мне было сейчас наплевать. Лишь
бы изолировала нас от возможного наблюдения. Хотя кто возьмется
утверждать, что какой-либо имидж способен экранировать вас от Нашествия и
его носителей.
он, и потому сидел и молчал, не сводя глаз с его лица.
заговорил он. Голос его звучал несколько неуверенно.
правду. А это могло означать лишь одно - то, что заготовленные мною
вопросы были не единственными, о чем следовало бы его спросить, то, что
случай на энергоблоке был, возможно, не самым страшным из того, о чем я
еще не знал.
нуклеонного механизма на энергоблоке.
лишился остатков агрессивности.
знает.
Сертаков Виталий
Сертаков Виталий
Свержин Владимир
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Пехов Алексей