четверых?
гладиаторов. И сделка совершилась.
истории. Если бы не видел Медведя. Теперь же юношу могло удивить только
одно: как ухитрились посадить на галерную скамью такого исполина?
окошком. Юноша подтянулся на руках и выглянул наружу. Окошко выходило на
тренировочные площадки, но из-за толщины стен Кэр понял это лишь по звукам,
доносившимся снизу. Зато юноше было хорошо видно величественное здание с
желтой крышей, над опущенными книзу краями которой белели статуи воинов. То
был Дворец Царского Совета. Кэр, разумеется, этого не знал. Прекрасное
зрение позволило юноше различить каждую деталь резьбы, покрывавшей
обращенную к востоку стену дворца. Сцены побед, которых за тысячелетнюю
историю Карнагрии было не меньше, чем поражений.
одно и то же, показались Кэру чем-то вроде старой мотыги в сравнении с мечом
воина. Неискушенному самерийцу трудно было по справедливости оценить
фантазию прежних обитателей клетушки.
стражника, полирующего клочком кожи острие пики. До самерийца ему было не
больше дела, чем до тараканов, шныряющих по полу.
насекомыми? Впрочем, юноша так устал, что уснул бы и на овечьем помете.
одеяло.
собственного дворца и откровенно скучал, разглядывая фрески на потолке.
герольд.
приглашает владыку Шарам Сарнала из земли Райно предстать пред ним! --
отозвался второй герольд.
мехом трона.
Вместо нас!"
сам владыка Шарам Сарнал, желчный старик, смертельно обиженный тем, что
Фаргал не сделал его Советником.
владыки.
мимо стражников в красных доспехах,-- к подножию царского трона.
медленно распрямился. Медленно, потому что благородного владыку мучили боли
в пояснице.
противоположным его чувствам.
вольного обращения. Милость иной раз жжет не хуже оскорбления.
Заралан! Прошу справедливости, мой царь!
Если бы это были мои стада, я не стал бы тащиться в Великондар и вымаливать
помощь! Бедная моя Карнагрия!
соснами пологие холмы. И фруктовые сады, мили фруктовых садов там, где
полноводная Агра делает пологую петлю, огибая землю Райно. Три года назад
царь лично посетил и землю Райно, землю Реми, подлежащую руке Ладара, не
менее прекрасную. Посетил, чтобы убедиться: невинная девушка и слепой старик
с полным кошелем золотых монет могут без ущерба дойти от берега Агры до
берега Великона по царской дороге. Потому что сила императора Фаргала
охраняет их!
своего капитана и он восстановит порядок!
превосходил тысячников. Внутри Дивного Города только начальник царской
стражи не подчинялся ему. Впрочем, начальник царской стражи повиновался
только царю. Сам Ашшур не мог встать между императором и тем, кто жизнью
своей отвечал за жизнь владыки Карнагрии.
из-за того, что Фаргалу не по нраву Шарам Сарнал. И, посылая Шотара, он,
царь, показывает, как важна для него обида, причиненная Райно. Это
справедливо!
Фаргала.-- Если мне будет позволено еще некоторое время побыть под твоей
защитой...
речи и успокоился.
мог заметить. Но не заметил.
была сплошная тьма. Слева же, кое-где, между крон редко стоящих могучих
деревьев просачивался лунный свет.
охватывала широкая серебристая диадема. Но металл, из которого шесть веков
назад выковали эту чудесную вещь, был много дороже серебра. Еще древнее -
вправленный в металл камень. Сердцевина его красным огнем горела над
переносицей всадника. Как глаз зверя.
мигая, смотрел он вперед. И различал каждый камешек на дороге и каждый лист
в темных кронах. С виду немолод был светловолосый всадник, но в седле
держался уверенно и лицо его сохранило холодную красоту. Оружия у первого
всадника не было, того оружия, которое носят воины. Только короткий кинжал,
что разрешен в Карнагрии любому свободному. Но и без меча всякий мог видеть,
что перед ним - не простой человек.
Капюшон шерстяного плаща укрывал его голову, а из-под полы плаща выглядывали
ножны двуручного меча.
стойла. А значит ночь была для всадников предпочтительнее дня.
в свете полной луны. Озеро Реми.
похожий на звук, что издает клинок, когда им ведут по точильному камню.
красив. Полнолуние, безветрие, тишина. И водная чаша -- как драгоценность в
оправе древнего леса.