Чтение 11–й страницы книги ~Детские игры~

ли Вам, что исследуя врага, легче победить его?

-- И как же ты представляешь себе такое исследование? -- грустно
спросил Магистр Ирлан, -- Ведь мы не можем даже подступиться к его
территории...

-- Ну, я не зна-а-аю, -- разочарованно протянул Рыцарь. -- Мне всего
лишь хотелось понять...

-- Понять -- значит простить, -- вмешался отец Кевин, пристально глядя
на молодого человека. -- Так говорил один земной мудрец.

Магистр Ирлан задумался. Подняв глаза на Рыцаря, он спросил:

-- Неужели ты хочешь простить, Гуон? Все наши жертвы, всех погибших за
миллионы лет, всех, кто погибнет еще...

-- Простить? Не знаю, не задумывался о ТАКОЙ возможности, но можно
попробовать мысленно встать на его место: он желает снести эту Вселенную,
чтобы из ее руин возродить Изначальную. Представьте себе графа, покинувшего
свой замок годы и годы назад, а затем случайно вернувшегося и обнаружившего,
что древние родные стены снесли и на месте замка устроили отхожее место или
постоялый двор... Разве не пожелает он снести лачуги, чтобы на их месте
вновь вознеслись гордые и прекрасные стены замка?!

-- Построенного на черепах обитателей этих лачуг?! Пойми, Гуон, мой
мальчик, мой Ученик: мы не виноваты в том, что живем как живем, мы просто не
можем жить иначе. Если же мы научимся этому -- это будем уже не мы... Очень
может быть, что с нашими разведчиками именно это и произошло.

-- Я понимаю, -- подавленно ответил Гуон, -- Но все же не могу принять
подобную справедливость.

-- Ты молод, со временем примешь. У тебя просто не будет другого
выхода. Что нам еще остается?..

-- Например -- пофантазировать... -- Гуон чуть улыбнулся и распрямил
затекшие ноги, неловко звякнув доспехами. -- Предположим, что и нет ничего,
кроме Дня и Ночи. Тогда Тень -- это где техника и магия мешают друг другу. А
Мрак... Если он не принял разделения Вселенной, то в нем, как и в
Изначальной, должны объединиться и мирно работать рука об руку обе формы.
Тогда эта история с точки зрения Мрака будет выглядеть куда трагичней...
Кстати, поведение Лорда Мрака мне куда более напоминает не взрослого бога, а
рассерженного младенца. А если представить себе это так: Лорду Дня было 18
лет, Лорду Ночи 12, а Лорду Мрака в те времена было всего лишь... допустим,
восемь месяцев! Подумайте: восьмимесячный малыш, оказавшийся в абсолютно
незнакомом месте, да еще и совершенно один! А если при этом малыш всезнающ и
прекрасно сознает, что его родители погибли, что их больше не будет
никогда!

-- Психотравма, -- холодно констатировал отец Кевин. Гуон пропустил
непонятную реплику мимо ушей и с жаром продолжал:

-- А теперь представьте, что у малыша была игрушка-погремушка, которая
красиво сверкала и приятно звенела, и вдруг малыша помещают в комнату, в
одной половине которой игрушка сверкает, но не звенит, а в другой -- звенит,
но не сверкает. Что сделает тогда малыш? Скорее всего, в детской злобе
начнет расшвыривать попадающиеся под руку предметы и в злости колотить по
ним... А если малыш при этом всемогущ? Вот и прошел лавиной Лорд Мрака,
расшвыривая звезды и планеты. А затем уже, когда повзрослел, то и появилась
у него идея снести этот мир, чтобы возродить прежний...

-- И кто же благородному сэру поведал сию гипотезу? -- саркастически
осведомился несколько ошарашенный Магистр.

-- Думал, -- рассеянно ответил сэр Гуон. В глазах его вдруг заплясали
проказливые чертенята и он продолжил с улыбкой: -- Думал, как Вы советовали,
Учитель. Не все же мечом махать, как Вы УЧИЛИ!

Магистр отреагировал мгновенно:

-- Двадцать отжиманий от пола! -- и, секунду помедлив, добавил: -- В
доспехах!!!

Отец Кевин раскатисто расхохотался...

Глава 7

Энглион де Батарди:

На следующий день собрались мы и выехали. Братишка мой в седле держится
уверенно, посадка прямая -- прямо загляденье. Сразу видно, не простой крови
отрок. Хорошо, хоть этому учить не придется, меньше мороки.

Как совсем рассвело, осадил я своего Кальдина:

-- Стой! Привал. Да не расслабляйся, братец, отдыхать не станем. Пора
тебя учить понемногу. Бери меч!

Меч он держать не умел. Тут уж извините. Правда, смышленый, все на лету
хватает, но начинать с азов пришлось. Тренировались, пока он не взмок,
отдохнули немного, перекусили, и снова занялись. Дал я ему лук небольшой, по
его руке, поставил прут шагов за тридцать и говорю:

-- Постарайся, чтобы стрела как можно ближе пролетела.

Малец вредно ухмыляется, хватает лук и пускает стрелу навскидку. Смотрю
я -- а прутик надвое расколот! И вправду, Альтаугр Зоркий! Где же он так
стрелять научился? Делаю вид, что так и надо, и спрашиваю:

-- Неплохо, неплохо для начала. Учился этому делу?

-- Лук -- пустяки, -- отвечает, -- я из сарбакана лучше умею!

-- Из чего?

-- Из этого, -- говорит. Достает из-за пазухи трубку стальную и стрелку
маленькую, с зеленым оперением. Зарядил, приложил ко рту, дунул -- торчит
его стрелка из большой стрелы, что в сучке.

-- Метко, ничего не скажешь. Да только что толку с такой мелочи? Ее
даже гоблин не заметит, не то что тролль или дракон.

-- Просто так не заметит, да только на стрелке -- снотворное...

-- Что?

-- Ну, зелье сонное. Человеку на четыре часа хватит.

Ну, в этом я толк знаю. Только вот не слышал я, чтобы сонное зелье
иначе, как с едой или питьем использовали. Яд -- другое дело... И трубка
эта... сарбакан, как он говорит...

-- А трубку свою где взял? -- спрашиваю. -- Сам придумал или подсказал
кто?

-- Да у нас многие ребята с такими ходят -- ничего особенно... -- начал
он, да осекся. И молчок.

Откуда он родом, братишка мой? Я весь Риадан, считай, объездил, но
таких трубок не видал. И в Соронсе их нет, я-то знаю! И Магистр Ирлан о
подобном нам не рассказывал... Что-то быстро растет мой список... Вот
закончу с нынешним поручением, да расспрошу оруженосца своего как следует.

-- Ладно, -- говорю, -- недосуг сейчас загадки разгадывать. Люди помощи
ждут, поехали дальше.

Долго ли, коротко ли, но приехали мы в ту деревню. Не деревня, а
деревенька, два десятка домишек, усадьба баронская вся в дырах, будто ее
тараном били, крыша прохудилась... Встретил нас староста местный, под стать
деревушке -- зачуханный какой-то, мычит да сопли подбирает. Хорошо, ужин
подать догадался. Пока выпытал у него, что тут стряслось, так семь потов
сошло -- гаргулью и то легче ловить.

А дело, видать, нешуточное. Началось с того, что объявилась в округе
шайка орков. Соседнюю деревню дотла спалили, стадо перебили. Правда, немного
их, штук тридцать, наверное. На них и Рыцаря не нужно, крестьяне с вилами
сами справятся. Да только пошли мужики, и пропали; только двое вернулись, да
и то потому, что отстали по нужде. Трясутся от страха и рассказывают, что
вышел навстречу один орк, ростом да шириной вдвое больше, чем положено,
взглянул -- и застыли мужики, шевельнуться не могут. Тут вся шайка налетела,
и перерезали всех до единого. Долго, видать, резали, знаю я эту мразь...

Наутро собрался я поглядеть, как там и что. Снарядился, как положено,
заклинаний подготовил. Только на коня сел, как Джино ко мне пристал --
зачем, мол, с собой брал, если на бой сам еду, ведь пропаду без него, что он
тогда делать будет? Пришлось объяснять ему, что рано его с собой брать -- он
же меч еще держать не умеет, приемов боевых не знает, только мешать будет,
если что. Посмурнел братишка -- понял. Повесил голову, да и пошел в уголок.

-- Да не горюй ты, -- успокаиваю его. -- Хватит и на твой век нечисти,
поди, не изведу я ее всю, много ее...

Провожал он меня до самой околицы. И чудное дело -- пока не скрылась
деревушка из вида, как-то хорошо мне на душе было. Не один я теперь на
свете, есть у меня брат младший...

Еду я так по лесу, оглядываюсь, а все больше за Кальдином слежу. Он у
меня ученый, опасность за версту чует; но пока идет спокойно, на ходу
листочки с кустов обдирает и жует. Хотя какие там листочки -- жухлые да
скрученные, зима на носу. А ему, видать, нравится. Ну, на вкус, на цвет... Я
вот тоже селедку с душком люблю.

И вдруг встал Кальдин. Напрягся весь, ушки на макушке, пофыркивает.
Близко, значит. И правда -- вымахнули из кустов, штук тридцать или сорок --
и на меня. Ну, это не страшно. Вытащил я Гарфист, меч свой рунный,
заклинание скорости припомнил, и кинулись мы с Кальдином на них. Орки против
нас, как замороженные -- еле шевелятся.

Только разобрался с ними -- слышу крик:

-- Старший, сзади!

Оборачиваюсь -- батюшки! Еще штук шестьдесят, не меньше. Эх,
селяне-пахари, даже считать толком не умеют! Стоп, а кто кричал? Ну точно --
сидит братишка мой на дереве и ухмыляется, подлец малолетний. Ладно, сиди
пока, орки по деревьям не лазят, но как вернемся, так я тебе устрою, будь
уверен... Пока я так думал, он из лука двух орков свалил. Шустро шевелится,
быстрее меня, пожалуй. Ничего, и об этом расспросим.

Сейчас я этих поганцев... А они по кустам рассыпались, один остался. И
верно, громадина, с меня на коне ростом. Поднял он руку с жезлом каким-то,
показал на меня -- и оцепенел я весь, шевельнуться не могу, и Кальдин тоже.
"Все, -- думаю, -- вот оно. Статуя конного рыцаря." Другие орки увидели --
осмелели, из кустов повылезали, и ко мне. Заклинание все еще действует, так
что ползут они еле-еле, а сделать ничего не могу. Джино еще десяток уложил,
и стрелы у него кончились, а гадов этих еще много...