улицам Альквалондэ. Грустная это была экскурсия. Каждый камень здесь нес
отпечаток ума и таланта, чьи-то искусные руки с любовью и тщанием некогда
покрыли изысканной резьбой не только стены, но даже тротуары. Изящные
скульптуры застыли над пустыми чашами фонтанов, украшенными осыпающейся
мозаикой.
печалью, навеваемой развалинами Помпей или Парфенона. На Земле погибали
прекрасные цивилизации, но жизнь не кончалась, ее вечное обновление вновь
и вновь возрождало красоту и культуру. А здесь во всем чувствовался
приближающийся неизбежный и окончательный конец. Этот город устал от
жизни, и некому было его возродить.
было видно, как суетился на причале Дима, готовясь к пешему походу.
деятельности есть что-то неестественное. Если бы я в кого-то так
влюбилась, как он в Финриль, то вряд ли помогала бы ему добраться до
Лориэна.
теплее относиться. И Финриль больше сблизилась с Димой, чем раньше. Может
быть, он на это и надеется - когда она станет ему больше доверять, он
попытается ее отговорить?
из них можно было уговорить. Они все рвутся к Лориэну, как каторжник к
свободе. И мне страшно подумать, что будет с Димой, если его попытка не
удастся.
Сильвен, но он боялся боли, которую принесет этот безнадежный разговор.
Казалось легче загнать свои чувства в глубину и делать вид, что все идет
как надо.
на причале начали разбирать сумки, и Лилиан с Сергеем поспешили к ним.
Жители Альквалондэ проводили отряд до начала дороги в Тирион и долго
махали вслед, пока не скрылись из глаз за поворотом.
петляла за стеной скал, лишь изредка выходя на обрывистый берег залива.
Элладан рассчитывал дойти до цели дня за три. Когда движение отряда
установилось, и все вошли в ритм размеренного скорого шага, он пошел рядом
с Сергеем и Аэлиндином.
Знаменитый корабельный мастер Гаэрос еще живет здесь. Он рассказал мне
все, что знает о серебристых кораблях. По слухам, их строили сами Валары,
и гавань, в которой они стоят, находится у чертогов Мандоса, повелителя
душ мертвых, на крайнем западе Амана. Гаэрос не раз видел, как эти корабли
приходили с юга перед тем, как отправляться в Средиземье, и на юг уходили,
доставив переселенцев. Он думает, что они просто огибали Аман, с севера
его не обогнешь, он доходит до вечных льдов.
Море и небо отражались в их бортах, и они сливались с волнами, издалека их
было трудно разглядеть. Но Гаэрос рассказал и кое-что новое для меня.
Однажды он попытался пойти на своей ладье за серебристым кораблем, чтобы
проследить его путь. Вскоре ветер стих, и паруса ладьи повисли, но
серебристый корабль продолжал двигаться так же быстро, и скоро исчез из
виду. Гаэрос уверен, что он двигался силой волшебства.
быстро без всяких парусов. А в том, что в серебристых кораблях заложены
знания, которых нет у ваших корабелов, я и без того не сомневаюсь.
сильнее я во власти желания увидеть эти чудеса.
они подходили, тем серьезнее и отрешеннее становились лица эльфов,
минорнее звучали их песни. Дима не отходил от Финриль, тихо беседовал с
ней в конце колонны, и все чаще Сергей замечал на его лице такую же
светлую отрешенность.
эльфов, когда совсем стемнело, им пришлось расположиться на ночь на одной
из редких зеленых лужаек, встречавшихся вдоль дороги. Сергей лежал на
траве, завернувшись в одеяло, и безуспешно пытался разобраться в смутных
предчувствиях, мешавших ему уснуть. Ему казалось, что завтрашний день
определит их дальнейшую судьбу.
поворотом дороги, открылось величественное ущелье Калакирия. Перед ними,
залитый нежным утренним светом, лежал Тирион.
ними, захватывало дух. Белоснежные, круто поднимающиеся уступами террасы,
пересеченные широкими лестницами, ажурные, кажущиеся невесомыми дворцы и
башни - все было величественным и бесконечно прекрасным. Дивная гармония
линий и пропорций завораживала, создавала впечатление ликующего
музыкального аккорда. Им невозможно было насытиться, двинуться с места,
оторваться от созерцания великого города. Его совершенство было разящим в
своей законченности.
Сергей. - Этот город загубил бы меня, как мастера Данилу Каменный Цветок."
Стряхнув оцепенение, он попытался увидеть в Тирионе приметы упадка,
наложившего печать на Аваллонэ и Альквалондэ. Однако, в красоте города не
было изъянов, если не считать недостатком царящее в нем безлюдье. Впрочем,
здесь оно действительно не казалось недостатком - Тирион выглядел не жилым
городом, а, скорее, величественным мемориальным комплексом.
благоговейную тишину. Эльфы вокруг зашевелились, как внезапно разбуженные
ото сна. Аэлиндин показывал вниз, на маленькую гавань, где чуть
покачивались несколько мачт. - Мой "Мелеар" цел!
Однако, другие эльфы вряд ли расслышали Аэлиндина. На их лицах застыл
религиозный восторг. Построившись, они запели тяжелую минорную мелодию и
начали медленно подниматься по дороге к городу. Остальным ничего не
оставалось, как последовать за ними.
немногочисленные эльфы, равнодушно приветствующие колонну. Они безучастно
смотрели на поющих паломников, как на привычное и надоевшее зрелище.
Сергей все больше чувствовал себя участником похоронной процессии. Он
подошел к Элладану.
порасспрашивать здесь перед тем, как идти в Валмар. Но, боюсь, наши друзья
не собираются здесь задерживаться. Горько было бы расстаться с ними, не
простившись. В конце ущелья, за воротами Тэленнин, где расходятся дороги в
Валмар и в Лориэн, принято прощаться с уходящими. Давайте проводим их до
перекрестка, и там решим, идти ли сразу дальше, или вернуться в Тирион.
много, чтобы отдать дань дружбе.
избежать церемонии прощания. От всего этого веяло жутью. Безжизненные
архитектурные шедевры, мимо которых они проходили, лишь усиливали это
впечатление. Миновав грандиозную площадь на вершине перевала, они
спустились на широкую, прямую как луч, дорогу, идущую вдоль ущелья
Калакирия.
скалы с двух сторон создавали ощущение узкого разреза в горном хребте.
Сейчас утреннее солнце освещало ущелье насквозь, но днем здесь, наверное,
было мрачновато. Дорога шла вдоль левой скальной стенки, которую украшали
барельефы с какими-то батальными сюжетами. Эльфы безостановочно шли мимо
них, не обращая внимания.
примешивается какой-то посторонний звук, как будто где-то стучали
молотком. Присмотревшись, он увидел далеко впереди человека, работавшего у
скалы. Впервые после отплытия с Эрессеа Сергей увидел эльфа, который
что-то делал, и не просто делал, а продолжал украшать свой полупустой
город! Чем ближе они подходили, тем яснее становилось, что незнакомый
ваятель работал над очередным барельефом. Скала за ним еще была
нетронутой.
расстоянии километра от города он выбил в одиночку. Но когда они
поравнялись со скульптором, эта мысль перестала казаться такой уж
сумасшедшей. Могучий широкоплечий мужчина, выше Сергея ростом, весь
запорошенный серой каменной пылью, работал уверенно и целеустремленно, не
обращая внимания на проходящих мимо.
почувствовал к этому человеку глубокое уважение и доверие. Но в этот
момент ваятель распрямился, чтобы стряхнуть пыль со лба, и бросил через
плечо мрачный взгляд на процессию поющих эльфов. Он ахнул и выронил