read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



времен старого короля Иакова, когда я был суетен и считал великой честью,
если меня приглашали на придворный маскарад. На рождество там появлялся
целый рой подобных маленьких существ, и мы называли их детьми деда Мороза.
Но как попала эта гостья в мой дом?
- Да, действительно! - воскликнул добрый старый мистер Уилсон. - Что это
за птичка с алыми перышками? Знаете, я видел точно такие фигурки, когда
солнечные лучи проникали сквозь цветные оконные стекла и на пол ложились
золотые и пурпурные пятна. Но это было на старой родине. Скажи нам, малютка,
кто ты такая и почему твоей матери пришла фантазия так странно тебя
нарядить? Ты христианский ребенок? Учили тебя катехизису? Может быть, ты
злой эльф или фея, которых, нам казалось, мы оставили вместе с разными
папистскими пережитками в доброй старой Англии?
- Я - мамина дочка, - ответило алое видение, - и зовут меня Перл.
- Перл? Скорее Рубин, или Коралл, или в крайнем случае Красная Роза, если
судить по твоему цвету! - (заметил старый священник, тщетно пытаясь
потрепать рукой щечку маленькой Перл. - А где же твоя мама? О, я вижу! -
добавил он и, повернувшись к губернатору Беллингхему, шепнул: - Это то самое
дитя греха, о котором мы с вами беседовали. А вон стоит несчастная Гестер
Прин, ее мать.
- Что вы говорите? - воскликнул губернатор. - Впрочем, мы могли
предвидеть, что мать такого ребенка должна быть блудницей, подлинной
вавилонской блудницей. Но пришла она вовремя, и мы сразу же займемся этим
делом.
Губернатор Беллингхем и его спутники вошли в холл.
- Гестер Прин, в последнее время о тебе было много разговоров, - сказал
губернатор, и его суровые глаза впились в носительницу алой буквы. - Нам
пришлось всесторонне обсудить вопрос о том, согласно ли с совестью поступили
мы, облеченные властью и влиянием люди, вручив бессмертную душу стоящего
здесь ребенка попечению женщины, которая оступилась и попала в западню
соблазнов мира сего. Ты мать этого ребенка, скажи же свое слово! Не думаешь
ли ты, что если девочку возьмут у тебя, и скромно оденут, и будут держать в
строгости, и научат истинам, божественным и человеческим, это послужит
благополучию твоей дочери на земле и спасению ее души на небе? Что для этого
можешь сделать ты?
- Я могу научить мою маленькую Перл тому, чему меня научило вот это! -
ответила Гестер Прин, дотрагиваясь пальцем до красной буквы.
- Женщина, это символ твоего позора! - сурово ответил губернатор. - Мы
хотим передать ребенка в другие руки именно из-за нечистого пятна, на
которое указывает буква.
- Тем не менее, - бледная, но не теряя спокойствия, ответила мать, - этот
знак научил меня, учит каждый день, учит в эту самую минуту тому, что
поможет моему ребенку стать благоразумнее и лучше, чем была я, хотя мне уже
ничто не поможет.
- Мы будем судить с осмотрительностью, - оказал Беллингхем, - и глубоко
обдумаем, как нам надлежит поступить. Достопочтенный отец Уилсон, задайте
вопросы Перл - поскольку таково ее имя - и выясните, получает ли она ту
христианскую пищу, какую должен получать каждый ребенок в этом возрасте.
Старый пастор сел в кресло и попробовал притянуть к себе Перл. Но
девочка, не привыкшая к прикосновению чьих-либо рук, кроме материнских,
выбежала в открытую дверь и остановилась на верхней ступеньке, похожая на
неприрученную тропическую птичку с яркими перышками, готовую вот-вот
вспорхнуть и улететь. Мистер Уилсон, весьма удивленный тем, что Перл
вырвалась от него, ибо его добродушная старческая внешность обычно
располагала к нему детей, все же попытался задать ей вопрос.
- Перл, - торжественно произнес он, - ты должна прилежно учиться, чтобы в
должное время в твоем сердце засиял драгоценный перл. Можешь ты сказать,
дитя мое, кто тебя создал?
Перл отлично знала, кто ее создал, так как Гестер, дочь благочестивых
родителей, вскоре после разговора с дочерью о небесном отце начала внушать
ей истины, которые человеческий разум, не достигший еще полной зрелости,
впитывает в себя с неослабным вниманием. Успехи Перл за три первых года ее
жизни были таковы, что она могла бы с успехом ответить на все вопросы по
Ново-английскому букварю или по первому столбцу Вестминстерского катехизиса,
хотя и в глаза не видела этих прославленных учебников. Но именно в эту на
редкость неподходящую минуту девочкой овладело упрямство, так или иначе
свойственное всем детям, а ей в особенности, и она либо вообще молчала, либо
говорила невпопад. Сперва маленькая Перл, сунув палец в рот, сердито
отказалась отвечать на вопросы доброго мистера Уилсона, а под конец заявила,
что никто ее не создал, а просто мать нашла в розовом кусте у дверей тюрьмы.
Эта выдумка была, очевидно, навеяна как близостью красных роз
губернатора, - Перл все еще стояла на ступеньке лестницы, - так и
воспоминанием о розовом кусте возле тюрьмы, мимо которого она в этот день
проходила.
Старый Роджер Чиллингуорс, улыбаясь, шепнул что-то на ухо молодому
священнику. Гестер взглянула на врача, и даже в эту минуту, когда решалась
ее судьба, не могла не поразиться перемене, происшедшей в нем с тех давних
пор, когда она близко его знала: он стал еще безобразнее - смуглые щеки еще
потемнели, искривленная фигура совсем сгорбилась. На мгновение глаза их
встретились, но Гестер сразу же пришлось сосредоточить все свое внимание на
том, что происходило в холле.
- Это ужасно! - возмущался губернатор, медленно приходя в себя от
изумления, в которое поверг его ответ Перл. - Девочке уже три года, а она не
знает, кто ее создал! Ее душа погружена во тьму, она не понимает ни своей
теперешней порочности, ни того, что ей уготовано в будущем! Я думаю,
джентльмены, нам не о чем больше спрашивать.
Гестер схватила Перл и прижала ее к себе, гневно глядя на старого
пуританина. Одинокая, отвергнутая миром, владевшая только этим сокровищем,
отогревавшим ее сердце, она считала свои права неотъемлемыми и готова была
ценой собственной жизни отстаивать их против всего мира.
- Эту девочку мне дал господь! - воскликнула она. - Он дал мне ее, чтобы
возместить все, что вы у меня отняли! В ней мое счастье и мое мучение! Перл
удерживает меня в жизни, и она же меня карает! Разве вы не видите, что она
тоже - алая буква, но эту алую букву я люблю, и поэтому нет для меня на
свете страшнее возмездия, чем она! Вы не отнимете ее у меня! Прежде отнимите
жизнь!
- Бедная женщина! - оказал не совсем очерствевший старый священник. - За
ребенком будут хорошо присматривать, гораздо лучше, чем ты сама.
- Господь вверил ее мне! - почти до крика повышая голос, повторила
Гестер. - Я ее не отдам! - И тут, движимая внезапным порывом, она обернулась
к молодому священнику, мистеру Димсдейлу, на которого до сих пор, казалось,
ни разу не взглянула. - Вступись же хоть ты за меня! - воскликнула она. - Ты
был моим пастырем и пекся о моей душе; ты знаешь меня лучше, чем эти люди! Я
не отдам ребенка! Вступись за меня! В тебе больше доброты, чем в них, и ты
знаешь, что скрыто в моем сердце, и каковы материнские права, и насколько
они велики, когда у матери нет ничего, кроме ее ребенка и алой буквы! Защити
же меня! Я не отдам ребенка! Защити меня!
Услышав этот странный и страстный призыв, говоривший о том, что Гестер
доведена почти до безумия, мистер Димсдейл побледнел и, прижав руку к
сердцу, как делал всякий раз, когда что-нибудь задевало его необычайно
обостренную чувствительность, сразу же выступил вперед. Он казался еще более
измученным и исхудалым, чем во время описанной нами сцены у позорного
столба, и потому ли, что его здоровье пошатнулось, по другой ли причине, но
в беспокойной и печальной глубине больших черных глаз молодого священника
таился целый мир страданий.
- В ее словах есть правда, - оказал он голосом, мягким и дрожащим, но
столь сильным, что по холлу прокатилось эхо, на которое отозвались пустые
доспехи. - Есть правда и в словах Гестер и в чувствах, ее одушевляющих!
Господь дал ей ребенка, а вместе с ним и бессознательное понимание его нужд
и характера - совсем необычного, насколько можно судить; такого понимания
больше не может быть ни у единого смертного существа. А кроме того, разве не
таится нечто высокое и священное в отношениях этой матери и этого ребенка?
- Что вы хотите оказать, любезный мистер Димсдейл? - прервал его
губернатор. - Объяснитесь, пожалуйста!
- Безусловно, таится, - ответил сам себе мистер Димсдейл. - Ибо, не
согласившись с этим, мы тем самым стали бы утверждать, что небесный отец -
создатель всего сущего - легко принимает греховный проступок и не делает
различия между нечестивой страстью и святой любовью. Это дитя отцовского
греха и материнского позора явилось на свет по воле вседержителя, чтобы
множеством способов воздействовать на сердце той, которая так горячо и с
такой горькой мукой молит о праве не расставаться с ним. Ребенок дан был
матери как благословение - единственное благословение ее жизни! Дан он был
также, - и это признала она сама, - как наказание, как пытка, как острая
боль, которая настигает в самые неожиданные минуты, как удар хлыста, как
вечное терзание среди отравленной радости. Разве не выразила она этого в
одеянии несчастной малютки, которое неуклонно напоминает нам о красном
знаке, испепеляющем грудь грешницы?
- Хорошо оказано! - воскликнул добрый мистер Уилсон. - Я боялся, что
женщиной движет низменное желание превратить девочку в фиглярку.
- Нет, о нет! - продолжал священник. - Поверьте мне, она понимает, что,
подарив ей ребенка, господь сотворил великое чудо. Пусть же она чувствует -
а иначе, по моему мнению, и быть не может, - что это благодеяние было
свершено для того, чтобы сохранить живой душу матери и предостеречь от еще
более черных бездн греха, куда, в противном случае, ее мог бы ввергнуть
дьявол. Поэтому правильно, что бедной грешнице вверено дитя с бессмертной
душой, существо, могущее заслужить вечные муки или вечное блаженство,
ребенок, порученный ее попечению, дабы она воспитала его в добродетели и
ежесекундно помнила, глядя на него, о своем падении и вместе с тем понимала,
что если она вырастит этого ребенка - священный дар творца - достойным
небес, ребенок откроет врата небес и для своей матери. В этом грешная мать
счастливее грешного отца. Во имя Гестер Прин, а также во имя несчастного



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 [ 11 ] 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.