быту на новом месте, чем в Писки (Писки был их родной город в
средней части Соединенных Штатов; рамздэльский же дом раньше
принадлежал покойной свекрови; в Рамздэль они переехали около
двух лет тому назад). "Отчего Ло была несчастна в той первой
школе?" "Ах", сказала вдова, "мне ли не знать. Я, бедная, сама
прошла через это в детстве: ужасны эти мальчишки, которые
выкручивают тебе руку, нарочно влетают в тебя с кипой книг,
дергают за волосы, больно щиплют за грудь, стараются задрать
тебе юбку. Конечно, капризность является сопутствующим
обстоятельством нормального развития, но Ло переходит всякие
границы. Она хмурая и изворотливая. Ведет себя дерзко и
вызывающе. На днях Виола, итальяночка у нее в классе,
жаловалась, что Лолита ее кольнула в зад самопишущим пером.
Знаете*', сказала Гейзиха, "чего бы мне хотелось? Если бы вы,
monsieur, случайно еще были здесь осенью, я бы вас попросила
помочь ей готовить уроки - мне кажется, вы знаете буквально все
- географию, математику, французский". "Все, все", ответил
monsieur. "Ага", подхватила Гейзиха, "значит вы еще будете
здесь?" Я готов был крикнуть, что я бы остался навеки, если я
мог бы надеяться изредка понежить обещанную ученицу. Но я не
доверял Гейзихе. Поэтому я только хмыкнул, потянулся, и, не
желая долее сопутствовать ее обстоятельности (le mot juste)
вскоре ушел к себе в комнату. Но вдовушка, видимо, не считала,
что день окончился. Я покоился на своем холодном ложе, прижимая
к лицу ладонь с душистой тенью Лолиты, когда услышал, как моя
неугомонная хозяйка крадется к двери и сквозь нее шепчет:
"только хочу знать, кончили ли вы "Взгляд и Вздох(TM)?"
(иллюстрированный журнал, на днях мне одолженный). Из комнаты
дочки раздался вопль Ло: журнал был у нее. Чорт возьми - не дом,
а прокатная библиотека.
университетского издательства, в котором выходит мой учебник,
если бы я в нем привел выражение Ронсара насчет "маленькой
аленькой щели" или строчки Реми Бэлло: "тот холмик небольшой,
мхом нежным опушенный, с пунцовой посреди чертою проведенной" -
и так далее. Боюсь, опять заболею нервным расстройством, если
останусь жить в этом доме, под постоянным напором невыносимого
соблазна, около моей душеньки - моей и Эдгаровой душеньки -
"моей жизни, невесты моей". Посвятила ли ее уже мать-природа в
Тайну Менархии? Ощущение раздутости. "Проклятие", как называют
это ирландки... Иносказательно: "падение с крыши" или "гостит
бабушка". "Госпожа Матка (цитирую из журнала для девочек)
начинает строить толстую мягкую перегородку - пригодится, если
внутри ляжет ребеночек". Крохотный сумасшедший в своей обитой
войлоком палате для буйных.
Между прочим: если когда-нибудь я совершу всерьез убийство -
отметьте это "если" - позыв потребовался бы посильнее чем тот,
который я испытал по отношению к Валерии. Тщательно отметьте,
что тогда я действовал довольно бестолково. Когда вам захочется
- если захочется - жарить меня на электрическом стуле, имейте в
виду, пожалуйста, что только припадок помешательства мог
наделить меня той примитивной энергией, без которой нельзя
превратиться в зверя (возможно, что все это место подправлено по
сравнению с дневничком). Иногда я во сне покушаюсь на убийство.
Но знаете, что случается? Держу, например, пистолет. Целюсь,
например, в спокойного врага, проявляющего безучастный интерес к
моим действиям. О да, я исправно нажимаю на собачку, но одна
пуля за другой вяло выкатывается на пол из придурковатого дула.
В этих моих снах у меня лишь одно желание - скрыть провал от
врага, который, однако, медленно начинает сердиться.
Сегодня за обедом старая ехидна, искоса блеснув косым,
по-матерински насмешливым взглядом на Ло (я только что кончил
описывать в шутливом тоне прелестные усики щеточкой, которые
почти решил отпустить), сказала: "Лучше не нужно, иначе у
кого-то совсем закружится головка". Ло немедленно отодвинула
свою тарелку с вареной рыбой, чуть не опрокинув при этом стакан
молока, и метнулась вон из столовой. "Вам было бы не слишком
скучно", проговорила Гейзиха, "завтра поехать с нами на озеро
купаться, если Ло извинится за свою выходку?"
Некоторое время спустя ко мне в комнату донеслось гулкое
дверное бухание и другие звуки, исходившие из каких-то
содрогавшихся недр, где у соперниц происходила яростная ссора.
Она не извинилась. Поездка отменена. А ведь могло бы быть
забавно.
Суббота. Вот уже несколько дней, как оставляю дверь
приоткрытой, когда у себя работаю; но только сегодня уловка
удалась. Со многими ужимками, шлепая и шаркая туфлями (с целью
скрыть смущение, что вот посетила меня без зова), Ло вошла и,
повертевшись там и сям, стала рассматривать кошмарные завитушки,
которыми я измарал лист бумаги. О нет - то не было следствием
вдохновенной паузы эссеиста между двумя параграфами; то была
гнусная тайнопись (которую понять она не могла) моего рокового
вожделения. Ее русые локоны склонились над столом, у которого я
сидел, и Хумберт Хриплый обнял ее одной рукой - жалкое
подражание кровному родству. Держа лист и продолжая его изучать
чуть-чуть близорукими глазами, моя наивная маленькая гостья
медленно полуприсела ко мне на колено. Ее прелестный профиль,
приоткрытые губы, теплые волосы были в каких-нибудь трех вершках
от моего ощеренного резца, и сквозь грубоватую ткань
мальчишеской одежды я чувствовал жар ее тела. Вдруг я ясно
понял, что могу поцеловать ее в шею или в уголок рта с полной
безнаказанностью - понял, что она мне это позволит и даже
прикроет при этом глаза по всем правилам Холливуда. Это так же
просто, как двойная порция сливочного мороженого с горячим
шоколадным соусом. Не могу объяснить моему ученому читателю
(брови которого, вероятно, так полезли вверх, что уже доехали до
затылка через всю плешь), каким образом я это понял; может быть,
звериным чутьем я уловил легчайшую перемену в ритме ее дыхания,
ибо теперь она уже не столько разглядывала мою мазню - о моя
прозрачная нимфетка! - сколько ждала с тихим любопытством, чтобы
произошло именно то, чего до смерти хотелось обаятельному
квартиранту. Дитя нашего времени, жадное до киножурналов,
знающее толк в снятых крупным планом, млеющих, медлящих кадрах,
она, наверное, не нашла бы ничего странного в том, чтобы
взрослый друг, статный красавец - Поздно! Весь дом вдруг загудел
от голоса говорливой Луизы, докладывающей госпоже Гейз, которая
только что вернулась, о каком-то мертвом зверьке, найденном ею и
Томсоном (соседским шофером) в подвале - и, конечно, моя
Лолиточка не могла пропустить такой интересный случай.
полна терпкой грации резвого подростка. Она нестерпимо
привлекательна с головы до ног (отдаю всю Новую Англию за перо
популярной романистки!) - начиная с готового банта и заколок в
волосах и кончая небольшим шрамом на нижней части стройной икры
(куда ее лягнул роликовым коньком мальчишка в Писки), как раз
над уровнем белого шерстяного носка. Она только что отправилась
с мамашей к Гамильтонам - празднование дня рождения подруги, что
ли. Бумажное платье в клетку с широкой юбкой. Грудки, кажется,
уже хорошо оформились. Как ты спешишь, моя прелесть!
одного из тех раздутых пауков жемчужного цвета, каких видишь в
старых садах. Сидит в центре блестящей паутины и помаленьку
дергает ту или другую нить. Моя же сеть простирается по всему
дому, а сам я сижу в кресле, как хитрый кудесник, и
прислушиваюсь. Где Ло? У себя? Тихонько дергаю шелковинку. Нет,
она вышла оттуда; я только что слышал прерывистый треск
поворачивающегося туалетного ролика; но закинутое мной слуховое
волоконце не проследило шагов из ванной обратно к ней в комнату.
Может быть, она все еще чистит зубы (единственное гигиеническое
действие, которое Лолита производит с подлинным рвением). Нет.
Дверь ванной только что хлопнула; значит, надобно пошарить
дальше по дому в поисках дивной добычи. Давай-ка пущу шелковую
нить на нижний этаж. Этим путем убеждаюсь, что ее нет на кухне,
что она, например, не затворяет с грохотом дверцу рефрижератора,
не шипит на ненавистную мать (которая, полагаю, наслаждается
третьим с утра воркотливым, сдержанно-веселым разговором по
телефону). Что ж, будем дальше нащупывать и уповать. Как луч,
проскальзываю в гостиную и устанавливаю, что радио молчит (между
тем как мамаша все еще говорит с миссис Чатфильд или миссис
Гамильтон, очень приглушенно, улыбаясь, рдея, прикрывая ладонью
свободной руки трубку, отрицая и намекая, что не совсем отрицает
забавные слухи о квартиранте, ах, перестаньте, и все это
нашептывая так задушевно, как никогда не делает она, эта
отчетливая дама, в обыкновенной беседе). Итак, моей нимфетки
просто нет в доме! Упорхнула! Радужная ткань обернулась всего
лишь серой от ветхости паутиной, дом пуст, дом мертв.. Вдруг -
сквозь полуоткрытую дверь нежный смешок Лолиты: "Не говорите
маме, но я съела весь ваш бекон". Но когда я выскакиваю на
площадку, ее уже нет. Лолита, где ты? Поднос с моим утренним
Акунин Борис
Белов Вольф
Орлов Алекс
Корнев Павел
Прозоров Александр
Прозоров Александр