с ним 10 людей издадут воинственный клич, перепрыгнут через стену и перебьют
Мазаев. Если все случится так, то Мазаи, сытые и сонные, как дикие звери
побегут ко входу в кустарник, прямо на тех, кто будет стоять у входа, а я,
Инкубу и Аскари подождем и перебьем остальных. Вот мои план, если у тебя
есть лучше, скажи!
мне, выражая величайшее удивление ловко и умно составленному плану атаки.
Старый зулус поистине был лучшим командиром, какого я знал. Посте некоторого
обсуждения мы порешили принять этот план, представлявший единственный
возможный исход и подававшим некоторую надежду на успех.
выжидать добычу, как кусать ее, умеешь ловко хватать ее, где ее слишком
много!
видал. Хороший будет бой! Пахнет кровью, я говорил тебе, пахнет кровью!
наружу, за каменную стену. Мужчины, женщины, дети собрались группами,
разговаривая о дикарях, об их обычаях, об участи, которая ждет их, если
кровожадным воинам удастся проникнуть за стену.
привести мальчиков 12-15 лет и направил их в разные места следить за лагерем
Мазаев с приказанием доносить время от времени, что там происходит.
Несколько парней и женщин были поставлены вдоль стены, чтобы предупредить
нас в случае неожиданного нападения. Затем двадцать человек, составлявшие
наши главные силы, собрались в доме, и наш хозяин обратился к ним и к нашим
Аскари с речью.
присутствовавших.
шляпу, одна рука его, пока он говорил, была поднята кверху, другая покоилась
на гигантском стволе дерева. На добром лице его ясно отражалась душевная
скорбь. Близ него сидела на стуле его бедная жена, закрыв лицо руками. Сбоку
стоял Альфонс, выглядевший очень печально, а позади него стояли мы трое. За
ними Умслопогас, склонив вниз свое угрюмое лицо и опираясь, по обыкновению,
на свой топор. Впереди стояла группа вооруженных людей, одни с винтовками в
руках, другие -- с копьями и щитами, следившие с серьезным вниманием за
каждым словом миссионера.
светом всю сцену, а меланхолическая песня ночного ветра прибавляла еще более
тяжелый оттенок грусти всей картине.
возможно яснее, -- много лет я был вашим лучшим другом, защищал вас, учил,
берег вас и ваши семьи от всяких тревог, и вы благоденствовали здесь, у
меня!
ее называете, моя дочь росла и расцветала, с самого раннего детства до
теперешнего времени. Она была товарищем игр ваших детей, она помогала
няньчить больных, и вы всегда любили ее!
нее!
тяжелый час тревоги. Ее молодая жизнь в опасности, дикари хотят убить ее,
ибо, поистине, они сами не знают, что делают!
избавить меня и мою жену от отчаяния. Подумайте о ваших женах и детях! Дитя
умрет, и за ее смертью последует нападение на нас; если вы сами уцелеете, то
ваши дома и сады будут разрушены, а имущество и скот сделаются добычей
врагов. Вы знаете, что я мирный человек. За все эти годы я не пролил капли
человеческой крови, но теперь я буду бороться, во имя Божие. Он поможет нам
спасти нашу жизнь и наши дома. Клянитесь, -- он продолжал с возрастающим
жаром, -- клянитесь мне, что пока хотя бы один человек из вас останется в
живых, вы будете сражаться рядом со мной и с этими храбрыми людьми, чтобы
спасти дитя от ужасной смерти!
принадлежавший старейшему из обитателей миссии. -- Мы клянемся. Пусть мы и
наши семьи умрут собачьей смертью, пусть шакалы грызут наши кости, если мы
нарушим нашу клятву! Страшное дело, отец мой, нам бороться с множеством
врагов, но мы пойдем сражаться и умрем, если нужно! Клянемся!
вас можно положиться. А теперь, друзья мои, и черные, и белые, преклоним
колени и вознесем наши смиренные молитвы Всемогущему! Его десница управляет
нашей жизнью. Он дает жизнь и смерть. Ему угодно будет укрепить нашу руку,
чтобы мы одержали верх над врагами сегодня, на рассвете!
который мрачно стоял позади, опираясь на свой топор. У гордого старого
зулуса не было ни семьи, ни имущества, ничего, кроме боевого топора!
к сражению. Люди были заботливо выбраны, им дана подробная инструкция, что и
как делать. После долгих обсуждений мы решили, что 10 человек,
предводительствуемые Гудом, не возьмут огнестрельного оружия, кроме самого
Гуда, у которого был револьвер и меч, тот самый, который я вытащил из груди
убитого в лодке Аскари. Мы боялись, что их перекрестные выстрелы могут убить
наших собственных людей. Кроме того, мы думали, что они отлично обойдутся и
холодным оружием, так же, как Умслопогас, горячий защитник стали. У нас было
четыре винтовки Винчестера и полдюжины винтовок Мартини. Я вооружился своей
собственной винтовкой, превосходным оружием. Мистер Мекензи также взял
винтовку. Остальные были розданы двоим людям, которые умели хорошо стрелять
из них. Винтовки Мартини были вручены тем, которые должны были открыть огонь
с разных сторон крааля в спящих Мазаев и более или менее привыкли к
употреблению оружия. Умслопогас остался со своим топором. Сэр Генри и один
из Аскари должны были засесть у входа в крааль и перебить дикарей, если бы
они вздумали спасаться бегством; также они попросили дать им какое-нибудь
холодное оружие. К счастью, у мистера Мекензи был выбор великолепнейших,
английского изделия, топориков. Сэр Генри выбрал один из них, Аскари взял
другой, Умслопогас прикрепил рукоятки, сделанные из какого-то туземного
дерева, похожего на ясень, потом опустил их на полчаса в ведро с водой, чтоб
дерево разбухло к рукоятки вошли прочнее. В это время я ушел в свою комнату
и принялся открывать маленький жестяной ящик, содержавший в себе -- что вы
думаете? Не более, не менее, как 4 кольчуги.
обязаны спасением своей жизни. Припомнив это, я решил, что мы наденем их,
прежде чем отравимся в нашу опасную экспедицию. Работа бирмингамских
мастеров была превосходна, кольца сделаны из лучшей стали. Моя кольчуга
весила только семь фунтов, я мог носить ее несколько дней, и она не
нагревалась. У сэра Генри было целых две кольчуги, одна -- обыкновенная,
облегающая тело, как джерси, и другая, сделанная по его собственному
указанию и весившая 12 фунтов. Она покрывала все тело до колен, но была не
так удобна, так как застегивалась позади и была несколько тяжела. Несколько
странно, конечно, говорить о кольчугах в наши дни, так как они совершенно
бесполезны против пуль.
непроницаемы для ударов и оказывают несомненную услугу.
их с собой, радуясь, что наши носильщики не успели украсть их, когда бежали
со всем нашим имуществом. Так как Куртис имел две кольчуги, то я предложил
ему одолжить одну Умслопогасу, который также подвергался немалой опасности.
Он согласился и позвал зулуса, который пришел, неся топор сэра Генри,
совершенно готовый к употреблению. Мы показали ему стальную рубашку и
объяснили, что ее надо надеть на себя; он сначала заявил, что носит свою
собственную кожу целых сорок лет и не хочет надевать на себя железную. Тогда
я взял острое копье, бросил рубашку на пол и изо всей силы ударил ее копьем.
предосторожность необходима, если она может сохранить жизнь человека, что,
одев эту рубашку, он может свободно владеть щитом, так как обе руки будут
свободны, он согласился надеть на себя "железную кожу". Рубашка, сделанная
для сэра Генри, отлично сидела на зулусе. Оба они были почти одинакового
роста, и хотя Куртис выглядел толще, но мне кажется, эта разница
существовала только в нашем воображении. В сущности, он вовсе не был толст.
Руки Умслопогаса были тоньше, но крепки и мускулисты. Когда оба они встали
рядом, одетые в кольчуги, облегавшие как платье их могучие члены, выказывая
сильные мускулы и изгибы тела -- это была такая пара, что десять человек
могли отступить при встрече с ними!
крови быков и наевшись до отвалу, отправились спать вокруг костров. Часовые
расставлены у всех отверстий крааля. -- Флосси, -- добавили они, -- сидит
недалеко от стены у западной стороны крааля, с ней няня и белый осел,
который привязан. Ноги девочки связаны веревкой, и воины улеглись вокруг
нее.
удивлялся, когда Умслопогас повалился на пол и сейчас же заснул глубоким
сном. Не знаю, как другие, но я не мог спать. Обыкновенно, в таких случаях,
хотя мне досадно в этом сознаться, я чувствовал всегда некоторый страх. Но
теперь я спокойно обдумывал наше предприятие, которое мне совсем не
Орловский Гай Юлий
Андреев Николай
Шилова Юлия
Сапковский Анджей
Никитин Юрий
Лукин Евгений