Чтение 11–й страницы книги ~Худеющий~

"Худеющий", - скрипуче прокаркал цыган-стервятник, пролетая над
парком, над клубом, над "Уолденбукс", что на углу улиц Мэн и Девон, над
"Эста-Эста" неплохим итальянским рестораном Фэйрвью, над почтой, над
заправочной станцией "Амоко", над современной стеклянной коробкой
публичной библиотеки и, наконец, над засоленными пустотами к заливу.

Худеющий - всего одно слово, но оно несло в себе проклятие, и Халлек
воочию в этом убеждался. Все в этом очаровательном городке Новой Англии,
расположенном в самом сердце края Джона Чивера, все его преуспевающие,
вежливые жители - все умирали от голода.

Он торопливо, быстрее и быстрее, шагал по главной улице, будучи при
этом невидимым, - во сне все возможно, и с ужасом наблюдал последствия
цыганского проклятия. Фэйрвью словно превратился в прибежище спасенных из
концлагеря. Дети с большими головами и скелетообразными тельцами орали на
богатых лужайках своих домов. Из кафе-мороженого "Вишня сверху",
спотыкаясь и шатаясь, вышли две женщины в роскошных платьях. Их
лица-черепа, обтянутые кожей, провалившиеся глаза, выпирающие скулы, шеи
торчали из ямы между костлявыми плечами.

Появился Майкл Хаустон, он кое-как передвигался, напоминая огородное
пугало на тонких ногах с крупными суставами, на его почти бесплотном
остове свободно болтался костюм. В костлявых пальцах он держал сосуд с
кокаином. "Попробуй! - завизжал он Халлеку голосом крысы, угодившей в
капкан, - предсмертный крик животного. - Попробуй! Он ускорит твой
метаболизм, Билли-бой! Попробуй! Попро..."

С растущим ужасом Халлек понял, что рука, протягивающая ему сосуд,
вовсе не рука как таковая, а кости. Человек был ходящим и говорящим
скелетом.

Он повернулся, чтобы бежать, но, как это бывает в кошмарах, не мог
сдвинуться с места. Хотя Билли находился на тротуаре главной улицы, ему
казалось, что он пытается бежать в глубокой и густой липкой грязи. В любой
момент скелет - Майкл Хаустон настигнет его и... и коснется его плеча. А
может быть, костяшки пальцев вцепятся ему в глотку.

"Попробуй! Попробуй! Попробуй!" - визжал крысиный пронзительный голос
Хаустона. Визг этот приближался. Халлек знал, что, если обернется, это
видение будет совсем рядом, вплотную к нему, глазные яблоки будут
устремлены кошмарным взглядом из пустых глазниц на него, голые челюсти
будут щелкать и раскрываться.

Он увидел Ярда Стивенса, выходящего из салона "Выше голову!", его
халат развевался вокруг несуществующего более живота. Ярд каркал, как
ворона, а когда обернулся к Халлеку, оказалось, что это вовсе и не Ярд, а
Рональд Рейган. "Где мое остальное? - заорал он. - Где мое остальное?! ГДЕ
МОЕ ОСТАЛЬНОЕ?!!!"

"Худеющий", - шептал теперь Майкл Хаустон в самое ухо Халлека, и
теперь случилось то, чего он так опасался: костлявые пальцы скелета
коснулись его, вцепились в рукав, и Халлеку показалось, что он сходит с
ума от этого прикосновения. "Худеющий, совсем исхудал... Это была его
жена, Билли-бой, его жена... А тебе - кранты. Совсем дело дрянь..."

8. БРЮКИ БИЛЛИ

Билли проснулся, сильно вздрогнув, тяжело дыша. Приложил ладонь ко
рту. Хейди мирно спала рядом с ним, плотно укрывшись покрывалом. Весенний
ветер шумел за окном в кронах молодой листвы.

Халлек бросил испуганный взгляд на спальню, чтобы убедиться, что
Майкл Хаустон или его версия в виде скелета не присутствует в комнате.
Нет, это была его обычная спальня, где ему знаком каждый уголок. Кошмар
начал размываться в памяти... и все же какая-то его остаточная часть
заставила Билли придвинуться ближе к Хейди. Прикасаться к ней он не стал -
она спала всегда очень чутко, - зато оказался в зоне ее тепла и стащил на
себя небольшую часть ее покрывала.

Всего лишь сон.

"Худеющий", упрямо повторил в сознании голос.

Потом он снова уснул.

Утром после кошмарного сна весы в ванной показали 215, и Халлек
ощутил надежду. Только два фунта. Кокаин или нет, но Хаустон оказался
прав: процесс начал замедляться. Посвистывая, он спустился вниз и съел
яичницу из трех яиц и полдюжины сосисок из гирлянды.

По пути к станции электрички он смутно припомнил ночной кошмар. Но,
скорее, это было не воспоминанием, а странным чувством, "дежа вю".
Проезжая мимо "Выше голову!", салона, зажатого между "Отличным мясом"
Фрэнка и магазином "Игрушки-радость", выглянул в окно машины и в какой-то
миг ожидал увидеть несколько шатающихся, спотыкающихся скелетов, словно
каким-то образом благополучный Фэйрвью превратился в Биафру. Но люди на
улице выглядели прекрасно, просто превосходно. Ярд Стивенс во плоти
помахал ему рукой, и Халлек жестом ответил на приветствие. Подумал: "Твой
метаболизм предупреждает тебя - бросай курить, Ярд". Мысль вызвала легкую
улыбку. К тому времени, как электричка прибыла на Большую Центральную,
последние фрагменты страшного сна были забыты.

Успокоившись на счет потери веса, Халлек в следующие четыре дня на
весы не становился вовсе и даже особенно их не вспоминал. И вдруг он чуть
не угодил в постыдную ситуацию во время очередного судебного
разбирательства перед лицом судьи Хилмера Бойтона, у которого юмора было
не больше, чем у сухопутной черепахи. Ситуация получилась дурацкая - такие
видишь в плохих снах в старшем школьном возрасте.

Халлек поднялся, чтобы заявить протест, и вдруг его брюки поползли
вниз.

Собственно, он даже не встал, а только начал подниматься, когда
обнаружил, что штаны стали соскальзывать с бедер, ягодиц прямо к коленям.
Он торопливо сел на место. А наступил как раз тот момент, когда его
протест был бы весьма объективен, и тот факт, что он вдруг сел на место,
вызвал некоторое недоумение. Щеки его залила краска стыда.

- Это ваше возражение, мистер Халлек, или газовая атака?

Правда, только немногие из присутствующих слегка засмеялись.

- Ничего, ваша честь, - пробормотал Халлек. - Я... я передумал.

Бойтон хмыкнул. Процесс продолжался, а Халлека прошиб пот: он не
представлял, как ему теперь подняться.

Десять минут спустя судья объявил перерыв. Халлек остался сидеть на
своем месте, делая вид, что изучает бумаги. Когда комната почти опустела,
он поднялся, держа руки в карманах брюк, надеясь, что выглядит достаточно
естественно. Разумеется, он просто-напросто поддерживал штаны от сползания
вниз.

Запершись в туалете, Билли снял пиджак, повесил его на крюк и
осмотрел брюки. Потом снял пояс, и штаны с застегнутой молнией сползли к
ступням, только звякнула мелочь в кармане. Он присел на унитаз, поднял
перед собой ремень и осмотрел его, как древний свиток. Линда подарила его
два года назад в День Отца, теперь он рассматривал его, ощущая, как
учащенно от страха забилось сердце.

Дочь купила ему ремень, который оказался немного маловат. Халлек
вспомнил, как подумал о простительном оптимизме Линды. Во всяком случае,
он застегивал его на вторую дырочку, и это было в самый раз. Только потом,
когда бросил курить, стало трудновато его застегивать, даже используя
первую дырочку.

После того, как бросил курить... но до того, как сбил цыганку.

Теперь в ремне использовались другие дырки - за четвертой - пятая и,
наконец, шестая.

С растущим страхом Халлек осматривал ремень, который куда более
лаконично и правдиво все рассказал, чем это сделал доктор Майкл Хаустон.
Потеря веса продолжалась, возрос темп, а вовсе не затормозился. Вот и
дошел до последней дырки в ремне фирмы "Ник", который всего пару месяцев
назад решил тихо-мирно спрятать и купить другой - подлиннее. Теперь нужная
была седьмая дырка, а ее не было.

Посмотрел на часы: пора было возвращаться в зал. Но кое-что стало
куда важнее, нежели проблема судьи Бойтона, - оспаривать или нет какое-то
завещание.

Халлек прислушался. В мужском туалете больше никого не было.
Приподняв штаны и придерживая их, он вышел из кабины. Остановившись перед
зеркалом, он позволил им вновь свалиться. Задрал рубашку, чтобы лучше
осмотреть живот.

Невольно ахнул, и тут же горло сдавил спазм, - только и всего, но
вполне достаточно. Брюхо исчезло. Был нормальный живот. Штаны лежали на
полу, рубашка задрана из-под расстегнутого жилета - поза комичная, но
факты были на лицо. Реальные факты, как обычно, можно истолковывать и
обсуждать - в юридических делах к этому быстро привыкаешь, - но сравнение,
которое пришло в голову, было неопровержимым. Он выглядел, как юнец,
напяливший на себя одежды отца. Халлек стоял перед зеркалом напротив ряда
умывальных раковин и истерично думал: "Маскарад! Детская игра. Осталось
только усики себе подрисовать".

В глотке рождался хохот от зрелища упавших порток, из которых торчали
его волосатые ноги в черных нейлоновых носках. В этот момент он внезапно и
просто поверил... во все. Цыган проклял его, и никакое это не раковое
заболевание. Рак был бы куда милосерднее и быстрее. Здесь нечто иное, и
познание этого только начиналось.

Голос кондуктора закричал в его голове: "Следующая станция - "Пропажа
аппетита на нервной почве!" "Анорексия невроза"! Приготовьтесь к выходу
заранее!"