Чтение 11–й страницы книги ~Приключения Васи Куролесова~

Глава первая. Цветочек без поливки

Жизнь Васина потекла теперь самым обычным образом. Она,
как говорится, вошла в свою колею.

Но колея эта Васе не очень-то нравилась. Ему хотелось,
чтобы была она с каким-нибудь вывертом, с загогулинкой.

Однако откуда было взяться этой загогулинке, если с утра
до вечера приходилось ему учиться на механизатора, часами
сидеть над книжкой с мощным названием "Трактор"? И если он
видел какую-нибудь загогулинку, так только в руках тракториста
Наливайко, который ковырялся ею в тракторном моторе.

Недели через две после возвращения из Карманова Вася
решил написать Болдыреву письмо и посмотреть, что из этого
получится. Взяв чистый лист бумаги, он стал писать:

Добрый день (или добрый вечер, не знаю), дорогой товарищ
капитан!

Пишет письмо вам ваш знакомый Василий Куролесов из Сычей,
который усы лепил (от полушубка). Он пишет письмо в милицию
первый раз, поэтому прошу извинить его за ошибки (запятые или
буквы). А если не извиняете, все равно дочитайте письмо до
конца.

В первых строках обращаюсь к вам с глубочайшей сердечной
просьбой. Сообщите мне: поймали Курочкина или нет?

Во вторых строках меня интересует Рашпиль (рябой). Все в
том доме живет или переехал?

В последних строках сообщаю вам, что я тогда не струсил,
а просто напугался. Если надо, то я пойду сражаться за Родину.

Жду ответа, как космонавта ракета.

Василий Куролесов.

Вася перечел письмо, заклеил его в конверт и вывел крупно
адрес: "Райцентр Карманов, милиция, капитану Болдыреву
(лично)". Вверху приписал еще слово: "Срочно". Но этого ему
показалось мало: в уголке конверта, рядом с маркой, он
добавил: "Почтальон! Шире шаг!"

Опустив письмо в ящик, приколоченный к сельсовету, Вася
стал ждать ответа.

День шел за днем - ответа не было, и Вася становился все
более мрачным. Улыбка что-то совсем исчезла с его лица.
Приходя домой, он садился на сундук и глядел задумчиво на
фотографии дальних родственников.

- Васька у меня как цветочек без поливки, - жаловалась
соседям Евлампьевна. - Совсем захирел.

Соседи разводили руками, пожимали плечами - надо бы, мол,
полить этот цветочек, да как это сделать, неизвестно. Не
придумано еще такой аппаратуры, чтобы душевные неприятности
поливать.

А между тем настоящие цветочки - анютины глазки и
вероники - повсюду уже распускались. Дождь их поливал, грело
солнце, и дни, как рыбки, уплывали.

Вот только что был день, только что держал его Вася в
руках, а вот уж и нет его, в руках пусто, и ночь наступила.

Как-то утром Евлампьевна разбудила Васю.

- Васьк, - сказала она, - письмо!

Глава вторая. Щепки летят

Сегодня была нерабочая суббота, и тишина стояла в деревне
Сычи.

Конечно, это не была такая уж мертвая тишина. Например,
слышно было, как соседка Марусенька доит корову. Струйки
молока били в ведро с однообразным пилящим звуком: вжж...
вжж... вжж... Можно было даже подумать, что Марусенька пилит
это ведро. Но это она доила корову. Розку.

Сонными еще руками Вася разорвал конверт и вынул оттуда
письменный листок: "ВАСЬКА! БЕРЕГИСЬ! ТЫ ПОЛУЧИШЬ СВОЕ!"

Вася крутил листок в руках и глядел на него, ничего не
понимая.

- Вась! - приставала Евлампьевна. - От кого письмо?

- От тети Шуры, - соврал зачем-то Вася.

- Ну что там у них под Казанью?

- Корова отелилась.

- Телочка или бычок? - допытывалась Евлампьевна.

- Бычок, - сказал Вася.

Матрос вылез из-под кровати, лизнул Васю в пятку и
понюхал письмо. Запах ему не понравился. Он фыркнул и ушел
обратно под кровать.

"Курочкин! - подумал вдруг Вася. - Это он угрожает".

Натянув брюки, Вася схватил зачем-то топор и выбежал на
улицу.

Помахивая топором, Вася обошел весь двор. Каждую секунду
он почему-то ожидал встретить у сарая Курочкина, но никого не
встретил.

У сарая лежали напиленные дрова.

Чтоб топор зря в руке не пропадал, Вася вынул из кучи
еловое полено и поставил его перед собой.

Странная история - полено показалось похожим на
Курочкина. Ясное дело, не было у него ни носа, ни глаз, а все
ж и вправду оно походило на Курочкина.

- Получай, Курочкин! - сказал Вася и вдруг со всей силой
трахнул полено по башке. Оно разломилось, как яблоко.

И второе полено тоже оказалось похожим на Курочкина, и
его Вася так долбанул, что топор, пройдя насквозь, вонзился в
землю.

Третье полено было корявым и суковатым, кора на нем
облетела.

"Рашпиль!" - тревожно подумал Вася.

Он установил полено и врезал топором в его широкую
розовую морду. Топор вонзился неловко в край. Чирикнув, щепка,
как воробей, отлетела в кусты.

С этим поленом пришлось повозиться. Вася взял железный
клин и вколотил его, разрывая древесные узлы. Полено закричало
и лопнуло.

К обеду Вася расколол штук сто "курочкиных" и полсотни
"рашпилей".

"Как же он узнал мой адрес? - думал Вася. - Наверно,
следил".

Нет, Курочкин, конечно, не следил. Он еще в милиции
слышал, как Вася назвал свой адрес Тараканову.

Всю ночь Вася неровно спал. Ему казалось, что Курочкин
подглядывает неприятным взглядом. Вскакивая с кровати, он
вглядывался в темное окно, ожидая увидеть наглые курочкинские
скулы, но видел только крышу собственного сарая, а над ней -
Малую Медведицу.

Впрочем, за сараем все-таки маячила какая-то туманная
фигура.

Выскочив на крыльцо, Вася залепил в нее поленом и
крикнул:

- Получай, Курочкин!

Но это был не Курочкин, а тракторист Наливайко, который
случайно прогуливался за сараем.

Потрясенный Васиным поленом, тракторист Наливайко побежал
по дороге, высоко подскакивая над лужами.

Глава третья. Вася хочет быть лошадью

А от Болдырева по-прежнему ничего не было - ни ответа ни
привета.

И не удивительно: вместо почтового ящика Вася сунул свое
письмо в ящик вопросов и ответов, приколоченный к сельсовету.
Все вопросы были заданы, ответы на них получены, и в ящик
никто не заглядывал.

Капитан сам хотел было написать Васе, да не собрался -
дел у него было по горло.

Капитан "разрабатывал" Рашпиля.

Как иной огородник терпеливо обрабатывает почву, чтоб
посеять в нее огурцы, так действовал и капитан. Только он не
размахивал лопатой: он выяснял, что делает Рашпиль, куда
ходит, кого видит. И скоро многое узнал. Узнал, к примеру, что
Рашпиль любит вставлять стекла. Даже ходит по улицам и орет
неприятно: