движением растоптать тебя, ничтожного, и бросить на съедение тиграм. (При
этих словах слон многозначительно поднял и опустил ногу.) Но их высочество
великодушны: они ограничиваются десятью ударами по пяткам за неразумные
слова и приказывают купить тебе этих двух его любимых кошек.
знакомый, тем более хороший. Он сжал кулаки и повернулся к друзьям: слышал
ли кто из них что-нибудь подобное?! Десять палок! Любимые кошки!
просто ошеломляющие. Стоявший смирно слон вдруг выхватил из машины советника
в золочёном мундире и, перевернув в воздухе, затолкал его глубоко под
сиденье. Потом он проделал то же самое со вторым советником и под возгласы
разбегающейся свиты, обхватив хоботом принца, посадил его на советника.
Подцепив кончиком хобота двух любимых кошек наследного принца, слон швырнул
их ему на голову. Потом он сделал шаг вперёд и под общий ропот опустился на
колени перед Челкашкиным. Пионерчиков смущённо приоткрыл рот. Он подскочил к
доктору и шёпотом спросил:
при чём! Сам удивляюсь! - И он, разведя руками, весело кивнул на болтающиеся
в воздухе ноги советников.
слон приподнял хоботом самого доктора, а за ним Перчикова и усадил их,
одного за другим, к себе на спину.
в корзину и рысцой побежал по улице. С его спины были видны проносящиеся
мимо дома, широкая листва пальм и нежно дымящийся океан.
мелькнёт ли где-нибудь рыжая голова Солнышкина.
сверкающих банков целый океан бедных лачуг.
их бока тихо тонут в земле. Нет здесь на прилавках ни гордых ананасов, ни
ярких апельсинов, и только у ног какого-нибудь продавца зеленеют на циновке
перья лука или петрушки.
Солнышкин со свёртком под мышкой. Ни Перчикова, ни Челкашкина, ни
Пионерчикова нигде не было. Он проскочил через мост, под которым, как рыбы в
проруби, толкались в грязной реке тысячи джонок, и остановился у какой-то
маленькой лавки. Вся она была завешана циновками и, как жучками, разрисована
иероглифами. Ни прочитать, ни отгадать! Солнышкин повертел головой. И вдруг
странный чёрный кот потянул его за штанину, а появившийся из-за циновок
грустный хозяин, тихо кланяясь, сказал:
окнах лавки висели сушёные каракатицы, с крыши на верёвочках спускались
сухие осьминоги и шелестели щупальцами у самого уха. Солнышкину стало не по
себе. Он попятился и хотел припустить дальше.
из двери противоположного дома раздался добрый старческий голос:
по-французски, по-русски и поклонился на все четыре стороны.
дорогу.
зубами и улыбающийся добрый пуделек.
руку, увлекая в дом, причём Солнышкину показалось, что старичок очень близко
наклонился к его свёртку и как-то странно лязгнул зубами. Но, ступив на
порог, Солнышкин сразу об этом забыл. Перед ним открылся зал, сплошь
заставленный собачьими будками. В будках вертелись лайки, шпицы, моськи;
собаки метались, визжали, лаяли, грызли сухие корочки.
бульдог, около которого была тарелка с нарезанной колбасой. Перед ним,
согнувшись, стоял старый лакей. А сбоку сидел, заносчиво вертя мордой,
маленький плюгавый шпиц. Будьдог грыз фазанью лапку и так мрачно поглядывал
на Солнышкина, что тому снова захотелось побыстрее спросить, как выбраться в
порт. Но дальше произошло такое, что Солнышкин прикусил язык. Старичок
рысцой подбежал к будьдогу и, поклонившись, ласково пропел:
старичок, стоявший около бульдога.
фазанью ножку, подвинул к себе зубами тарелку и ударом лапы небрежно метнул
вверх два куска колбасы. Оба старичка подпрыгнули и, открыв рты, по-собачьи
клацнули зубами. Глаза у них жадно вспыхнули и тут же погасли.
старичок в камзоле.- Это не цигк, а тогговое заведение, но наши собачки есть
и в цигке. Бывшая хозяйка оставила его сиятельству заведение в наследство.
За вегную службу, за пгеданность. Но вегных товагищей он не забывает и
сейчас. Вот видите?
тявкнул.
дворцы, Солнышкин иногда читал. Но чтобы собаки торговали собаками - да ещё
своей породы,- о такой подлости он не слышал!
тут же получил огрызок кости.
Солнышкину опять показалось, что он очень близко наклоняется к его пакету и
по-собачьи втягивает воздух.
носом нацелился на пакет.- Вот у этого великолепная родословная.
два бульдога.
потому что носы обоих так и тянулись к пакету. И вдруг, споткнувшись,
Солнышкин едва не сел на порог. Сбоку от двери стояла клетка, в которой,
опустив лохматую голову, сидел большой, грустный пёс.
потому, что он пгиказал сделать жагкое из какого-то пагшивого щенка,- пропел
добренький, вежливый старичок и радостно, сладко добавил: - А если сегодня
его не купят, так из него самого для нас сделают такое жагкое, какого не
едала сама хозяйка.
такой визг, что невозможно было что-либо разобрать.
Не выйдет!" И он сунул руку в карман за деньгами. Но ведь всё - до единой
бумажки - осталось в кошельке у торговца птицами! И Солнышкин решился на
отчаянный план.
свёртком, что бульдог немедленно потянул носом. Его тоже тревожили ветчинные
запахи, доносившиеся из пакета. "Его превосходительство" высокомерно поднял
морду.
передних лапах. Наконец, отойдя в сторону, Солнышкин сделал вид, что ищет
деньги, и уронил пакет на пол. Из него вывалились великолепные бутерброды,
приготовленные Борщиком. Оба старичка обалдело плюхнулись ничком на пол, а
следом, описав в воздухе дугу, им на загривки опустился хозяин.
приговаривали старички. Они вцепились друг в друга и уже ничего не видели.
Следом за ними увязался шпиц, но так получил дверью по носу, что откинул
задние лапки и упал в обморок.
но это свистели наглаженные вчера брюки.
ароматы.
жёлтыми, курносыми бананами, лимонами, из корзин торчали чубчики ананасов...
штукой больше, штукой меньше - какая разница!
Володихин Дмитрий
Роллинс Джеймс
Андреев Николай
Доценко Виктор
Распопов Дмитрий
Роллинс Джеймс