изображение какого-то грозного восточного божества. Голубь Квилп, сын
другого моего голубя, Квазимодо, обожал лодочный спорт; расположившись на
крохотном баке "Бутла Толстогузого", он вел себя так, будто очутился на
прогулочной палубе лайнера "Куин Мэри". Прохаживается взад-вперед, потом
остановится, чтобы после быстрого пируэта, выпятив зоб, исполнить концертный
номер для контральто - ни дать, ни взять оперная звезда в морском
путешествии. Только когда портилась погода, голубь начинал нервничать и в
поисках утешения садился на колени капитану.
стороны крохотным островком в кольце рифов, где обитало множество
интереснейших тварей. Больше всего привлекала меня изобилующая на мелководье
собачка-павлин (Blennius pavo). Морская собачка - причудливая с виду рыбка
с удлиненным, подчас угревидным телом длиной около десяти сантиметров.
Выпученные глаза и толстые губы придают ей некоторое сходство с бегемотом.
Очень красочно во время брачного периода выглядел самец: позади глаз -
черное пятнышко в голубой кайме; на голове сверху, словно горбик, - тупой
оранжевый гребень; темноватое тело расписано ультрамариновыми или
фиолетовыми крапинами; горло - цвета морской воды, с более темными полосами.
Самки в отличие от самцов были окрашены в бледный оливковый цвет с голубыми
крапинами; плавники - нежно-зеленого цвета. Сейчас как раз была пора
нереста, и мне очень хотелось поймать несколько этих ярко окрашенных рыбок,
поместить в один из моих аквариумов и проследить брачный ритуал.
серебристыми оливковыми рощами и высокими зарослями золотистого ракитника,
от которого над прозрачными тихими водами плыл тяжелый мускусный запах.
Возле рифа я бросил якорь на глубине около полуметра, потом разделся,
вооружился сачком и банкой с широким горлышком и ступил в теплую, будто в
ванне, кристально прозрачную воду.
не отвлекаться от главной задачи. Среди разноцветных водорослей огромными
бородавчатыми коричневыми сосисками возлежали полчища морских улиток. На
камнях примостились темно-пурпурные и черные "подушечки для иголок" -
морские ежи, чьи иглы качались взад-вперед, точно компасная стрелка. Между
ними тут и там лепились похожие на мокриц-переростков хитоны и передвигались
щеголяющие яркими пятнышками конусовидные раковины каллиостом, занятые когда
своим законным обитателем, а когда и узурпатором в лице рака-отшельника с
красной головой и алыми клешнями. Покрытый водорослями камешек вдруг
удалялся своим ходом от моей ступни - не камешек, а краб с аккуратно
посаженными для камуфляжа растениями на спинной части карапакса.
высмотрел отличного самца, переливающегося яркими красками брачного наряда.
Осторожно подвожу к нему сачок - он подозрительно отступает, выпячивая
толстые губы. Делаю внезапное резкое движение, но он настороже и легко
уходит от сачка. Снова и снова пытаюсь застигнуть его врасплох - каждый раз
неудачно, каждый раз он отступает назад. В конце концов, устав от моих
приставаний, самец юркнул в сторону и укрылся в своем жилище - половинке
разбитого глиняного горшка, в какие рыбаки ловят неосмотрительных
осьминогов. Ему казалось, что он спасен, на самом же деле эта уловка его
погубила: я подцепил сачком горшок вместе с жильцом и переправил в стоявшую
в лодке просторную посудину.
зеленых супруг для самца, а также детеныша каракатицы и морскую звезду
незнакомого мне прежде интересного вида. Солнце нещадно припекало, и
большинство морских тварей спряталось в тени под камнями. Я вышел на берег,
чтобы перекусить под оливами. Воздух был наполнен запахом ракитника и звоном
цикад. Принимаясь за еду, я смотрел, как здоровенная темно-зеленая ящерица с
ярко-синими круглыми пятнами вдоль всего тела осторожно подкрадывается и
хватает парусника с крылышками цвета зебры. Чем не подвиг, если учесть, что
эти бабочки недолго засиживаются на одном месте и полет их хаотичен и
непредсказуем. К тому же ящерица поймала парусника на лету, подпрыгнув в
воздух сантиметров на сорок.
команду и направился домой, чтобы поместить морских собачек в
предназначенную им обитель. Выбрав аквариум побольше, я положил горшок с
самцом на дно посередине, потом осторожно пустил в воду самок. Весь остаток
дня я посвятил наблюдению, однако ничего захватывающего не увидел. Самец
знай себе лежал у входа в горшок, выпячивая губы и прогоняя воду через
жабры, и самки не менее прилежно занимались тем же в другом конце аквариума.
не дремали на рассвете: внутри горшка, на верхней плоскости, появились
икринки. Которая из самок потрудилась, нельзя было определить, но самец
весьма решительно играл роль отца, защитника потомства, и яростно атаковал
мой палец, когда я приподнял горшок, чтобы как следует рассмотреть икринки.
спектакля, я сбегал за своим завтраком и ел, сидя на корточках перед
аквариумом и не отрывая глаз от морских собачек. До сих пор родные почитали
рыбок самыми безобидными членами моего зверинца, однако собачки вынудили их
усомниться в этом, ибо в последующие часы я не давал покоя проходящим мимо,
просил принести то апельсин, то воды попить или же заставлял чинить мне
карандаш: я коротал время, делая в дневнике зарисовки морских собачек. Мне
принесли к аквариуму второй завтрак; потянулись долгие жаркие пополуденные
часы, и меня начало клонить в сон. Псам быстро наскучило это непонятное
бдение, и они давно уже отправились в оливковые рощи, предоставив меня и
рыбок самим себе.
между камешками на дне, другая лежала на песке, прокачивая воду через жабры.
Вместе с рыбками в аквариуме обитали два маленьких краба с водорослями на
карапаксе; сверх того один из них украсил свою голову маленькой розовой
актинией, наподобие дамской шляпки. И как раз этот щеголь ускорил развитие
романа морских собачек. Расхаживая по дну аквариума, он аккуратно подбирал
клешнями разные соринки и отправлял их в рот, словно манерная старая дама,
кушающая бутерброд с огурцом. Ненароком крабик очутился у входа в горшок.
Тотчас переливающийся яркими красками самец выскочил наружу, готовый дать
отпор нахалу.
безуспешных попыток оборониться клешнями краб смиренно повернул кругом и
обратился в бегство. А победитель, дав выход благородному негодованию, с
довольным видом занял позицию перед своей обителью.
песке, было привлечено потасовкой; теперь она подплыла ближе и остановилась
сантиметрах в десяти-двенадцати от самца. При виде нее он заметно
возбудился; казалось даже, что его окраска стала еще ярче. Внезапно он напал
на самку - бросился к ней в укусил за голову. Одновременно, изогнувшись
дугой, он бил ее хвостом. Его поведение поразило меня, но тут я заметил, что
самка, на которую обрушились удары и толчки, ведет себя абсолютно пассивно и
не помышляет о том, чтобы дать сдачи. Вместо ничем не спровоцированного
нападения я наблюдал буйный брачный ритуал. Кусая самку за голову и ударяя
хвостом, самец фактически теснил ее к своему горшку, как овчарки направляют
овец к загону.
приспособлением, которое обычно служило мне для наблюдения за птичьими
гнездами, - длинным бамбуковым прутом с зеркальцем на конце. Когда я сам не
мог добраться до гнезда, укрепленное под углом зеркальце играло роль
перископа, позволяя рассмотреть яйца или птенцов. Теперь я решил
использовать его в аквариуме. Когда я вернулся, рыбки как раз укрылись в
горшке. С величайшей осторожностью, чтобы не спугнуть их, я погрузил прут в
воду и подвел зеркальце к входу в убежище. Поманеврировав своим
приспособлением, я добился того, что солнечный зайчик осветил внутренность
горшка, так что все было прекрасно видно.
плавниками. Заполучив самку в убежище, самец перестал бросаться на нее;
воинственность сменилась миролюбием. Минут через десять самка отплыла в
сторонку и выметала на гладкую поверхность горшка гроздь прозрачных икринок,
похожих на лягушачьи, после чего отодвинулась, и место над икринками занял
самец. К сожалению, самка заслонила его от меня, и я не видел, как он
оплодотворяет икру, хотя не сомневался, что он это делает. Придя к
заключению, что ее роль исполнена, самка выплыла из горшка и направилась в
другой конец аквариума, не проявляя больше никакого интереса к икринкам.
Зато самец еще некоторое время сновал около них, потом лег у входа в горшок,
чтобы охранять.
плохо очищалась, потому что мальки вышли только из двух икринок. И одного из
двух крошек, к моему ужасу, у меня на глазах сожрала его мамаша. Не желая
быть причастным к двойному детоубийству, я пересадил второго малька в банку
и отправился на лодке к заливу, где были пойманы его родители. Здесь с
наилучшими пожеланиями я выпустил его в чистую теплую воду в обрамлении
золотистого ракитника, от души надеясь, что он благополучно вырастит
множество разноцветных отпрысков.
помады золотистыми, точно кокон шелкопряда, густыми кудрями; такого же цвета
изящно завитые усики; чуть выпуклые глаза неприятного бледно-зеленого цвета.
Громадный чемодан его изрядно напугал маму, которая решила, что гость
вознамерился жить у нас все лето. Однако мы вскоре выяснили, что граф,
воздавая должное своей привлекательной - в чем он не сомневался - внешности,
почитал необходимым менять костюмы раз восемь в день. Его платье было таким
элегантным, пошито искусным портным из такого изысканного материала, что
Марго не знала - то ли завидовать гардеробу графа, то ли презирать его
изнеженность. Кроме ярко выраженной самовлюбленности граф был наделен и
другими антипатичными чертами. Его духи обладали таким сильным запахом, что
он тотчас наполнял всю комнату, куда входил наш гость, а диванные подушки, к
Флинт Эрик
Аникина Наталья
Прозоров Александр
Ковальчук Вера
Херберт Фрэнк
Посняков Андрей