все услуги, клиенты - каждый, абсолютно каждый, - тщательно моют руки с
мылом, без чего прежде прекрасно обходились. Неужели люди начнут ценить
таланты только тогда, когда их заставят платить за них?
интересуют. Ему может помочь разве что совсем еще небывалая форма плат-
ных услуг: "Если Вы страдаете от тупоумия окружающих, кооператив "Мое
почтение" за умеренную плату готов поддакивать каждому Вашему суждению и
выказывать глубочайшее почтение ко всему, чем Вы дорожите". Более всего
Сабуров дорожит такой никчемной ерундой, как мнения. Их он производит -
ими и дорожит. Как хорошему столяру, должно быть, невыносимо видеть ин-
валидов вроде тех, которых Сабуров сколачивал в каморке под лестницей,
так и Сабурову нестерпимо видеть вокруг себя нагромождения безобразной и
халтурной продукции человеческого разума.
рядом с Сабуровым, самодовольно провозглашает: "Хорошо - деньги стали
брать. Теперь будет порядок!". Хоть бы ты задумался, идиот, сколько дря-
ни тебе всучивают за деньги! Ни один буржуазный идеолог не верует так
свято и бескорыстно в благодетельный "закон чистогана", как советский
обыватель. Впрочем, идиоты нынче поляризовались - одна часть молится
спасительному чистогану, другая - священному Порядку.
му, не замечается потому, что людям недостаточно платят; на другом полю-
се убеждены, что новейший Ньютон не является оттого, что на людей недос-
таточно давят. И на обоих полюсах умерли бы со смеху, если им сказать,
что у Сабурова с Натальей совершенно иная жизненная драма, что они жела-
ют не брать, а отдавать, да только - увы! - никто не спешит за их сокро-
вищами. Точнее, к Наталье кое-кто все же спешит, а к нему...
чинов, и тоже прониклись презрением к деньгам и карьере. А выше этого им
ничего не предложили - Сабуров сам не желал еще и для них трагедии от-
вергнутой жертвы: ведь все нестандартное наверняка будет отторгнуто и
Сидоровыми, и Медным Всадником.
носившимся стариком, семенящим бессильным шажочком шириной в воробьиную
четверть, - старик тоже кого-то навещал.
бурову, не имеющему дочерей, именно мальчишки бросались в глаза: стриже-
ные головы и - зеленка, зеленка... Море разливанное зеленки.
наковые, но очень, очень однообразные, - сам Адольф Павлович Сидоров,
партгрупорг и политинформатор, был бы доволен таким единообразием, Все
мятое, заношенное до лоска... До щемления в груди, хотя Сабуров знал,
что эта форма только для уличных игр, а на улицу и Шурка, когда был по-
меньше, одевался не лучше, - он за один выход одежку уделывал до неузна-
ваемости, а потому и не любил обнов - ответственности.
вешалках новая школьная форма, добротные пальто, осенние и зимние, форма
для выхода в город, самостоятельно ими вычищенная и отпаренная. Но когда
Сабуров видел ребятишек, электрическим утюгом старательно отпаривающих
курточку и брючки, у него на душе становилось еще муторней, и Шуркина
безалаберность, с которой они много лет безуспешно борются, представля-
лась прямо-таки умильной: да ведь так и должен вести себя мальчишка в
доме, где чувствует себя любимым - штаны в один угол, рубашку в другой,
сапожки стряхнуть с ноги на кого бог пошлет...
Рукописная заметка "Как избежать стригущего лишая" - поменьше гладить
незнакомых кошек и собак. А где же взять знакомых? Небольшая эпопейка о
гриппе: "Невидимкой к ветру века, видно, накрепко прилип враг здоровья
человека - злополучный спутник грипп" - и все в таком духе, строк двес-
ти. Еще заметка - "На скользской дорожке": Бортникова, Руденко и Троепа-
лова распили бутылку вина; по этой же скользской дорожке устремились Ры-
жов, Шевчук, Клушина, Бобров, Гвоздева, Оноприенко, Седых, Молдагалиев,
Згуревич, Габуния "и кое-кто еще".
общественного питания смешивался с запахом общественной уборной. Впро-
чем, в коридорах и палатах довольно чисто, - вот и сейчас дежурный
мальчуган унылыми движениями швабры гонит рядом с собой кучу мусора, в
которой преобладают едва надкусанные и даже вовсе нетронутые куски хле-
ба, между которыми бросается в глаза целехонький пионерский галстук и
шмат надкушенной вареной колбасы (в городе такую колбасу отпускают по
талонам).
ется больше, чем они с Натальей тратят на своих горячо любимых деток, а
в итоге - запах столовой перемешивается с запахом уборной. Здесь прихо-
дится платить за то, что папа с мамой делают бесплатно и добровольно, -
и следовательно в десять раз лучше. Но если их добрая воля однажды уле-
тучится, ни самые свирепые приказы, ни самые щедрые заказы не смогут
возродить того, что делается само собой.
ров, к стыду своему, запомнить никак не может), - поздоровавшись, не от-
водят глаз, будто ждут чего-то. Сабуров как бы мимоходом угощает ириска-
ми, кое-кто благодарит, но смотреть все равно продолжают, - ужасно не-
ловко "не замечать" этого.
не бросился к нему, ища защиты и сочувствия, а, едва кивнув, прошел мимо
умываться от слез. Вполне буднично прошел, и полотенце висело через пле-
чо. Он не бросился к Сабурову, он ни от кого ничего не ждал.
дил бы и в Сабурове какой-то живой источник...
отца или мать? - как будто ждут от него чего-то. Чего наверняка нет у
него за душой, и он чувствует себя обманщиком, внушившим детям какие-то
надежды. Он уже раздал почти все ириски, а они по-прежнему терзают его
своими выжидательными взглядами. Он, не зная, что сказать, начал
расспрашивать, как жизнь, что интересного произошло, - и невыносимо слы-
шать, с какой искренней готовностью они начинают отвечать на его пусто-
порожние вопросы. Что же за сила заставляет, переступая от нетерпения,
повторять: "А я... а у меня...", пока не удастся вклиниться между чужими
новостями:
не могу вынырнуть, тогда я напряг силы и...
мотришь, тебя бог накажет, а он как захохочет, а потом как спотыкнется!
желание быть интересным для другого? Этим Наталья и оседлала своих под-
чиненных - ей ведь и вправду все интересны.
центре кружка, кажется, и сам почувствовал к нему некоторый интерес. Но
только он пристроился к компании, как вихрем налетевшая черноглазая де-
вочка изо всей силы огрела его ладонью по спине и затрясла ушибленной
рукой, будто обжегшись. Витя тоже подскочил, но, свирепо обернувшись,
разулыбался, и лопатками поводил от удара с каким-то покряхтывающим бла-
женством, словно в бане на полке. А маленькая разбойница выжидательно
уставилась своими глазищами на Сабурова, - она была из тех, кто словно
ждал от него чего-то.
смотрю, а она идет. Я выскочил и кричу: у Большачихи трусы белые!
дать, какое впечатление на него произвела эта новость. Хорошая мордочка
- живая, умненькая, - надолго ли ее хватит?
Сабуров.
Хотите, заматерюсь?
тесь.
шпионы написали туда одну только жвачку.
"жвачка", - Витя с застенчивым удовольствием даже повторил вполголоса:
"Жвачка".
тать, потом долбить одним пальцем "Похоронный марш" на пианино, а потом
еще и залил меня водой.
интересованно.
ку, а шпион, который должен был меня везти, не хотел отрываться от доми-
но, и народу на остановке скопилось видимо-невидимо, стоять пришлось
долго-предолго. Наконец шпион смилостивился и подъехал к остановке, но
не совсем, немножко не доехал. И вся толпа шпионов как кинется!
Лукин Евгений
Конюшевский Владислав
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия
Чернецов Андрей
Громыко Ольга