read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


Какое-то время я не смог издать и звука.
Наконец спросил Нателу:
-- И что ты ему сказала?
-- Спросила - существует ли совесть? А как же, ответил, иначе-то?!
Вправо от сердца. В специальной ложбинке. Где таится душа.
-- Душа, сказал, тоже существует?!
-- Назвал даже вес: одиннадцать унций.
Я поднялся со стула и направился к выходу:
-- Мне уже говорить нечего. Всё очень плохо. И очень смешно.
Натела пригнулась, подняла на грудь толкавшегося в ногах петуха и,
повернувшись ко мне спиной, уставилась в пространство за окном. В оконной
раме по-прежнему стояло заграничное облако, и засушенные гуси висели в
облаке мёртвым косяком.
-- Я всё знаю. Мне уже всё сказали, -- проговорила она, не
оборачиваясь: -- А доктор, конечно, - гондон!
-- Что именно сказали? -- буркнул я.
Натела не оборачивалась:
-- Что книгу положил в шкаф ты. И что дал её тебе твой отец. И что рано
или поздно ты ко мне за нею придёшь. И что у тебя, может, и есть совесть, но
у доктора её никогда не было. И что книгу он хочет просто вывезти и
продать... Сэрж это сказал. Генерал Абасов.
Я притворился, будто мне всё понятно:
-- С чем же ты отпустила доктора?
-- Обещала поговорить с Абасовым, но не буду.
-- Да? -- вздохнул я и вынул пачку сторублёвок.
-- Не надо! Приходи завтра к Сэржу. Пропуск закажу с утра...
Я обрадовался, поцеловал ей руку и поспешил за ту самую дверь, на
пороге которой впервые и узнал в Нателе Исабелу-Руфь. Сейчас уже, однако,
петхаинская иудейка казалась мне более волнующей, чем испанская. Хотя бы
благодаря тому, что стояла предо мной:
-- Вопрос: можно ли влюбиться в меня с первого взгляда?
-- Можно, -- кивнул я. -- но давай увидимся и завтра!





22. Всё в наших руках за исключением того, что не в наших

В течение следующего дня влюбиться в неё возможности у меня не было,
поскольку общались мы в основном у Абасова. В кабинете с высокими стенами,
завешанными афишами парижских музеев.
Начальник отдела контрразведки генерал КГБ Сергей Рубенович Абасов
походил на того, кем был - армянином и контрразведчиком. Походил он, правда,
не на советского армянина и контрразведчика, а на французского. Причём, не
только манерами. Даже его лицо с широко оттопыренными ушами напомнило мне не
отечественный, а французский автомобиль с незахлопнутыми дверцами.
Ему было за пятьдесят, и он этого не стеснялся. Как все французы,
которым перевалило за полвека, он курил трубку, набитую голландским табаком,
и имел двубортный английский пиджак, перстень с зелёным камнем и глаза,
выдающие поединок то ли с гастритом, то ли с венерической болезнью.
Я объявил ему, что если бы не трубка, его не отличить от некурящего
киноактёра Жана Марэ, сыгравшего графа Монтекристо и - прямо на моих глазах,
добавил я с нескрываемой гордостью, - купившего как-то малахитовый перстень
в вестибюле московского "Интуриста".
Абасов ответил невпопад, но забавно.
Сказал, что бывал во Франции, но из парижской богемы встречался только
с Азнавуром и нашёл с ним мало общего, поскольку "этот гениальный шансонье
армянского происхождения" интересовался в основном возрождением армянского
самосознания на территории Закавказья.
Что же касается самого Сергея Рубеновича, его, оказывается, волновали
лишь принципиально новые тенденции. О чём он и будет со мною беседовать,
хотя, подобно Азнавуру, допускает, что иногда прогрессом является такое
движение вперёд, которое возвращает в прекрасное прошлое. В эпоху высокого
национального самосознания. Иными словами, как выразился, мол, другой
француз, в будущее следует входить пятясь. По его собственному признанию,
генерал отличался недоверием к технологическому окружению, и каждые пять лет
готов был объявлять пятилетку отказа от технических изобретений.
-- Не смейтесь, -- сказал он мне с Нателой и засмеялся сам, -- но я
считаю себя никчемным человеком: живу в двадцатом веке и ничему из
современного не научился: не знаю даже как делают карандаши!
Абасов был зато информирован в области гуманитарной.
Не позволяя нам с Нателой завести речь о Бретской библии, он сообщил
мне ещё, что, хотя считает своим коньком историю, хотел бы уважить меня и
поговорить о философии. Говорил он, как Ницше, афоризмами, и несколько из
них, не исключено, принадлежали ему.
Сказал, например, что, судя по всему происходящему сейчас в мировой
политике, у человека обе руки правые, но одна - просто правая, а другая -
крайне правая.
Потом перешёл к рассуждению о времени: прошлое живёт только в
настоящем, поскольку существует в памяти, которая, в свою очередь, не может
существовать ни в прошлом, ни в будущем временах.
О настоящем сказал, что время разрушителей и созидателей прошло, -
настало время сторожей. Что символом настоящего является пёстрая мозаика,
которую ничто не способно удерживать в каком-либо узнаваемом рисунке. Что
поскольку мир един, и иной мир есть частица единого, плюрализм сводится
сегодня к выбору между разнообразным злом.
Ещё мне понравилось, что любая идея рано или поздно покидает голову - и
не делает этого лишь в том случае, если ей там очень просторно. Из чего
следует, что истинной ценностью обладают именно преходящие идеи. То есть -
входящие в голову и сразу же выходящие из неё.
Ещё он сказал, - а это понравилось Нателе, - что время есть деньги, но
деньги лучше. Сбив меня с толка, но не давая открыть рта, Абасов
сосредоточился, наконец, на мне и заявил, что я тоже напоминаю ему усопшего
деятеля. Моего родного отца, который, оказывается, ссылаясь на боль в
ложбинке у сердца, приходил к нему как-то за Бретской библией:
-- Я отказал. Времена были совсем другие. От нас мало что зависело: всё
решала Москва. Но сила жизни - вы-то знаете - заключается в её способности
изменять времена. Сегодня - другое дело! Кто бы мог тогда предсказать, что
начнём выпускать людей? Предсказывать трудно. Особенно - когда это касается
будущего... Теперь всё в наших руках! За исключением того, что не в наших...
Вы меня, надеюсь, поняли. Для философа понимание, в отличие от заблуждения,
не требует ни времени, ни труда...
Генерал надеялся напрасно. Я не понял ничего, кроме того, что, быть
может, именно это и входило в его планы.
Он поднялся с места и, сославшись на чепуху, вышел из кабинета.
Объяснила Натела. Оказывается, Абасов не возражал против возвращения
Бретской рукописи, но ждал от меня в обмен услугу, которая не требовала
изменений в моих планах: я продолжаю жить как собираюсь, то есть уезжаю в
Нью-Йорк и поселяюсь в Квинсе, где живут петхаинцы и куда скоро переберутся
остальные. Растерявшись в чуждой Америке, петхаинцы, как это принято там,
сколачивают Землячество, председателем которого выбирают, конечно, меня. На
этом этапе от меня требуется то, что мне удастся сделать смехотворно легко:
выказать гуманность и способствовать сохранению петхаинской общины...





23. Человеку нравится не только то, что ему нравится

Натела умолкла, и мною овладело глубокое смятение.
Мне стало ясно, что искупление прошлых ошибок не стоит того, чтобы
согласиться на гебистскую операцию длительностью в жизнь. С другой стороны,
отказ от этой операции сталкивал меня с необходимостью принять немыслимое
решение: либо забыть о переселении в Америку, либо, на зло гебистам,
трудиться там с целью испарения родной общины.
Оставалось одно: возмутиться, что отныне вся моя жизнь поневоле может
оказаться гебистским трюком.
Сделал я это громко:
-- Так вы тут что? Вербуете меня?!
Ответил Абасов, оказавшийся уже на прежнем месте:
-- Упаси Господи! За кого вы нас принимаете? Мы в людях разбираемся, --
и затянулся трубкой. -- Какая же тут вербовка? Будете жить себе как умеете,
а в награду получите великую книгу...
-- А какая награда вам?
-- Никакая! -- воскликнул генерал, но, выдохнув из лёгких голландский
дым, "раскололся". -- Награда, вернее, простая: у нас, у грузин, нету
диаспоры... Ну, полтыщи во Франции, но все они князья и все - со вставными
зубами. Ну и на Святой Земле... Там-то их больше, и без князей, но там, увы,
земля маленькая. А в Штатах у нас никого пока нету. У русских есть, у армян,
у украинцев тоже есть, а у нас - нету. И это весьма плохо!
Кивком головы Натела согласилась, что это весьма плохо.
-- Сергей Рубенович, -- сказал я, -- вы же армянин?
-- Только когда бьют армян.
-- А если вдруг не бьют?
-- Я родился в Грузии, -- объяснил генерал и стал ковыряться в трубке
ворсистым штырём. -- Прошу прощения, что ковыряюсь в трубке ворсистым



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 [ 11 ] 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.