сдержать свой порыв, я обхватил ее за талию, притянул к себе и поцеловал
в губы. Она вырвалась и оттолкнула меня. В глазах ее промелькнуло что-то
очень быстрое, и я был уверен, что в следующий момент она влепит мне
пощечину, как это однажды уже случилось. Но Лина не двигалась и молчала,
с интересом заглядывая мне в глаза. Я не выдержал ее пристального
взгляда, повернулся и ушел с вечеринки, ни с кем не прощаясь.
без движения смотрел в белый потолок. Я ничего не чувствовал, кроме
одиночества. Только одиночество и больше ничего. Одиночество как
оторванность от мира и от себя самого, от мыслей и от чувств.
целлофане. Он не спеша развернул его и бережно усадил на тумбочку в
изголовье своей кровати. На несколько секунд он задержал руку у его
большой круглой головы, как бы убеждаясь в том, что беспомощный плюшевый
зверь не упадет без его поддержки. Я ощутил в себе ревность к этому
медведю. Это было глупо, и все же я ревновал Игора не к самой Лине, а к
ее подарку, к этой большой и рыхлой игрушке, безмозглой и
бесчувственной.
тебе это известно?
Должно быть, у Игора в сердце было то же чувство, потому что он
порывисто протянул мне руку. Я сжал его крепкую горячую ладонь и мне
сразу стало легче.
перед собой ее милое лицо - мне чудилась в нем какая-то тонкая загадка,
которую нельзя разгадать, не сломав ее, а сломав - не разгадаешь до
конца. Внезапно я поймал себя на том, что мои мысли похожи на бред:
"тонкая загадка"... "сломать загадку"... Мне стало неспокойно. Я
почувствовал, как по моему телу от головы к ногам горячей волной
проходит жар и в венах закипает кровь. "Она где-то рядом", - ударило мне
в голову ответной волной. В ту же секунду в открытом окне послышался
шум. Я замер, боясь вспугнуть предчувствие... Из темноты за окном
появилась и легла на подоконник тонкая рука, за ней вторая. Сквозь
громкие удары сердца я услышал легкий шелест и короткий треск
расходящейся по шву материи. Вслед за этим в проеме окна появились
очертания головы и плечей, груди и талии, а в комнату с подоконника
свесились стройные белые ноги... Да, это была Лина! За ее спиной прошел
слепящий луч прожектора - я зажмурил глаза, а когда открыл их, то не
увидел ничего, кроме белого пятна с резко очерченным профилем верхней
части лининого тела. Я моргнул, и профиль раздвоился... Неужели, я видел
мираж? Кровать подо мной осторожно прогнулась, и я почувствовал на своей
щеке легкое дуновение теплого дыхания. Для призрака - слишком реально...
Я плотно сжал веки, избавляясь от слепоты, а когда снова открыл глаза,
то увидел прямо перед собой блестящие глаза Лины. Глаза в глаза. Я обнял
ее, и она прижалась ко мне.
когда-нибудь была девушка?
скинула шелковые трусики. У меня захватило дух от грациозности изгибов
ее божественного тела. Я сел на кровати и снял с себя пижаму. Лина
забралась ко мне под одеяло. Я прильнул к ее горячим послушным губам и
лег на нее. Ее тонкие пальцы быстро прошлись вдоль моей спины. Наши тела
соединились - я почувствовал тепло и влагу ее плоти, я ощутил себя
частью ее, и мне жгуче захотелось, чтобы я всегда оставался в ней, чтобы
моя плоть стала ее плотью и чтобы так продолжалось вечно... Лина слабо
вскрикнула, и я задрожал от пронзительной нежности к ней, я целовал ее
губы, ее щеки, ее шею, ее ресницы и волосы. Она благодарно ласкала мое
тело чувственными гибкими руками.
босыми ногами в душ. Только теперь я вспомнил, что мы были в комнате не
одни. Я повернулся в сторону кровати Игора - он лежал лицом к стене.
неудобства перед ним. Любовь к Лине вытесняла все остальные чувства, мне
ничего больше не надо было от жизни, кроме нее.
открытой. Она встала прямо передо мной, как бы предлагая мне рассмотреть
ее получше. Ее лицо было гордо поднято вверх, длинная шея казалась
выточенной из белого мрамора, через одно плечо было наискось перекинуто,
как тога, широкое полотенце, а на другом плече блестели крупные капли.
Я хотела бы стать самой развратной женщиной на Земмле.
Тебе нельзя любить меня. Я не хочу, чтобы ты страдал. Ты должен забыть
меня как подлую развратную женщину, соблазнившую и предавшую тебя.
сверху вниз. - Ты еще не знаешь, нане знаешь, на какие подлости я
способна. Ты хочеш
эта двойственность лишала меня воли, парализовывала и вводила в ступор.
Я не чувствовал в себе силы пошевелиться.
сбросила с себя полотенце, стремительно приблизилась к кровати Игора,
стянула с него одеяло и, бесцеремонно взяв за плечо, перевернула его на
спину. Он не открыл глаза, но теперь уже было ясно, что он не спит.
Через пижамные штаны явственно проступала эрекция.
грудь высоко вздернута, спина выгнута, а длинные ноги напряженно
вытянуты. Она по-прежнему была божественна, но теперь превратилась в
агрессивно-беспощадную богиню войны. Резкими, отрывистыми движениями она
сдернула с Игора штаны, перекинула ногу через его бедра и села на него.
смогла так быстро перемениться? Я смотрел на ее непристойную позу, на ее
похотливо дергающееся тело, слышал ее бесстыжие стоны и не мог ничего
понять. Лина была теперь для меня еще большей загадкой, чем прежде,
когда я ее меньше знал. Нет, я совсем не знал ее раньше! И тут меня
поразила новая мысль: а знала ли она себя сама?
закончила насиловать Игора. Он так ничем и не показал, что не спит, не
сделал ни одного движения, только щеки раскраснелись и лоб покрылся
испариной. Мне было неприятно на него смотреть. Лина встала с него, не
торопясь натянула платье, деловито оправила его перед зеркалом, картинно
чмокнула меня в щеку, влезла на подоконник и выпрыгнула в окно. Как
будто ее и не было.
он действительно в шоке.
там Лину. Нас обоих тянуло к встрече с ней, но каждого по-своему, потому
что мы не говорили о ней и не вспоминали вслух о том, что случилось
ночью. При свете дня ночное происшествие с Линой казалось бредовой
книжной фантазией, из тех, что выходят из-под пера незрелых сексуально
Березин Федор
Посняков Андрей
Каргалов Вадим
Никитин Юрий
Сертаков Виталий
Шилова Юлия