прервал разговор Поляковский. - Боюсь, что и вы, Юленька, пока далеко не всё
понимаете. Вы бы хоть взглянули сначала на мужа этой вашей роковой
соперницы. Пока ваш гнев не разгорелся..." Тут пришла очередь грозной Юлии,
всю жизнь мечтавшей "выцарапать той её бесстыжие глаза", ошеломлённо
опуститься на стул. Рядом с "роковой соперницей" ей смущённо улыбался тот
самый Дани, ради которого она и не выкинула путёвку - тайком от настырной
Томки... Света, в свою очередь, похолодела, переводя взгляд с такого
положительного своего иностранца, на эту мегеру, как она тотчас окрестила
Юлию. Ни-че-го себе, толчки, думала она. Из огня да в полымя. Сейчас
выяснится, что и этот ужасный маг тут не случайно...
косточку. - А ваш Олег красивый? Похож на маму, да?" "Да. - растерянно
ответила Юлия. - Пожалуй, больше не меня, чем на отца, а что?" "Да не, я
имею в виду на мою маму." "Чего это вдруг?.. Она у вас что, дефективная?"
"Не надо, Юленька, - коснулся её дрожащей руки Поляковский. - Девочка,
конечно, придуривается. Или намеренно провоцирует, в её возрасте это самый
смак, но, между прочим, если у них были сильные чувства, то ребёнок одного
из, скажем так, возлюбленных..." "Любовников, - мстительно поправила
"дефективная" Катька. - Дядя Женя был маминым любвовником, так? А потом у
него родился сын, верно?" "Замолчи, Катя, тебе не пять лет, - отчаянно
пыталась взять себя в руки Света. - Люди действительно подумают, что ты у
нас дурочка..." "Тогда и дядя Натан дурак, - парировала девочка. - Он же
только что сказал, что..." "Дани, вы действительно знакомы? - неожиданно для
себя спросила Света при всех то, что решила было выяснить наедине. - Ты с
ней... встречаешься во время твоих бесчисленных командировок в Москву?! -
понесло вдруг скромную Свету, мгновенно превратившуюся в одесскую гултайку.
- Ты меня водишь за нос?.." "Отвечай, Юлия! - вызверился весь красный
Евгений. - Коль уж вопрос задан..." "Вот это цирк! - восторженно визжала
Катька. - Прям лучше, чем в кино - любовник на любовнике и любовником
погоняет! Колись, Козлов, а то тебя мамка сейчас прямо сквозь окно в океан
вышвырнет, смотри, у неё аж ноздри побелели, а ты знаешь, что такое наша
тихая мама на боевой тропе... Юля эта от неё будет весь круиз в туалете
прятаться! Так было или не было, папа? А то тётка она симпатичная, бюст не
хуже маминого, а для тебя в этом нашем органе - смысл жизни." "Катька!!"
"Стойте, - каким-то не своим, сценическим голосом перебил ссору Поляковский.
- Всем - молчать... Сцепите руки... Кому я сказал, Катя? Вот так... Дыхание
через нос... Катя, закрой рот!" "У меня полипы." "Я те дам полипы. Все
готовы? Выступает народный артист СССР Натан Поляковский. Психологическа
ты способен на такой мужской поступок! И всё это было задолго до знакомства
со мной... И больше ты не видел её ни разу?.."- Света и не заметила, что во
время гипнотического сеанса они с Катей повисли на бледном Дани, до крови
вцепившегося ногтями в свои кисти. "Простите меня, тётя Юля... - гладила
Катя руку потрясённой воспоминаниями Юлии. - Я не дурочка, я действительно
придуривалась, чтобы мою маму от вас защитить... А вы такая... такая
красивая, такая беззащитная! И такая гордая... Я бы так не смогла. А
папа..." "Я тобой горжусь, Дани, - повторяла Света, целуя мужа так, что он
только успевал ловить очки. - Но вы действительно больше не встречались?"
"Увы, - бледная до синевы после вновь пережитого ужаса Юлия свер-кнула на
мужа глазами. - И рада бы, да надо и честь знать..." "Честь, - прохрипел
поражённый увиденным Евгений. - Честь... Так вот ты на какую пилу села! Я
сразу понял, что это след от нагайки, только не мог и вообразить, кто бы это
мог тебя так стегнуть, до мяса, и даже бельё не подпортить и кровью не
запачкать. Я всё тайком проверил. Но чтобы Юлия позволила себя так сечь, да
ещё голую... Дани, спасибо вам большое. Жаль, что меня там не было." "Тебя!
- истерически захохотала Юлия. - Тебя!? Тебе жаль, что тебя там не было!..
Да ты бы тут же вступил с ними в мирные переговоры, после чего эти парни
запросто бы тебя распяли на второй палке - рядом со мной! У каждого из них
рука толщиной с твоё бедро... Дани только потому отбил меня, что УМЕЕТ
УБИВАТЬ, ЕСЛИ НАДО! Сначала убить, а потом думать, что было бы, если бы не
решился... Мы все против него - щенки. Включая моего могучего мужа. Это были
такие монстры, что любое колебание, секунда промедления означала мучительную
смерть любому другому. Любому, но - не Дани!" - она вдруг выхватила его руку
и поцеловала её прямо над столом. "Она права, - поспешил Поляковский. -
Но... Если я вам не очень надоел, то вот вам второй сеанс. Психологическая
картинка "Роковая ошибка." Посвящается Юлии
конца салфеткой вспотевшее багровое лицо. - По-моему, ей всё-таки рано..."
"Ничего подобного, - до всеобщего ужаса серьёзно сказала заплаканная Катя. -
Не рано! Наоборот, ещё не поздно. Не буду такой дурой, как тётя Юлия..."
"Катенька! Посуди сама. А что же ещё я могла подумать?.." - плакала Юлия, в
свою очередь очутившаяся за время сеанса на коленях у зацелованного и до
слёз смущённого Жени. Он умоляюще смотрел на мага, пытаясь поймать его
взгляд. Тот откликнулся и тонко улыбнулся, поднимая косматую бровь. "Ну! -
соскочила с колен Юлия. - Что там ещё? Натан, я вас прошу, если уж пошли
такие откровения..." "То... лучше во-время остановиться, - твёрдо сказал
Поляковский. - Я не смею перегружать ваш мозг." "Я его уже простила, -
заторопилась Юлия. - И всё ему прощу. Кто там ещё? Ну же. А то я воображу
стократ хуже, вы же все теперь всё знаете!.. И меня знаете!" "Женя?" "Валяй,
Натан. Хуже уже не будет. Я её действительно уже знаю!.."
Жень, ну у вас и вкус! Мама... Вернее, сначала тётя Юля с таким бюстом,
потом мама, тоже ничего, а потом эта, как её там звать?" "Ну, уж это вам
совсем ни к чему..." "Вот она, - Поляковский протянул Кате журнал.-
Нравится?" "Обал-деть!! И - с котёнком! Это вы придумали, дядь Женя?" "Я..."
"И давно ты... этим занимаешься? - поразилась Юлия, возвращаясь на колени
мужа. - И как это я не догадывалась, откуда у кандидатишки наук такие
деньги... И ты их всех, Женечка ты мой, прости, Катя, трахаешь после
сеанса?.." "Только эту, клянусь... Из жалости!" "Такую грех не пожалеть, -
сказал, наконец, хоть что-то Дани. "И ты бы приголубил? - строго спросила
едва было пришедшая в себя Света. - Иди, я отпускаю... ОН тебя познакомит,
скажет, что герой, профессионал и прочее. Он тоже, оказывается, герой, в
другой, правда, области... Но ко мне больше..." "Мам, ты хоть дурой не
будь..."
юг, к недоброй памяти Цусиме, к казавшемуся необратимым для великой империи
позору русского флота. Но Россия большая. Ну, потеряла флот, отряхнулась и
новые линкоры построила. Утопила и их в Новороссийске и что? А ничего, опять
построила, немецким "юнкерсам." подставила, опять утопила... И - хрен с
ними, в конце концов. Большая. Богатая. Ей всё можно себе позволить, думал
Дани. И Америке можно. И Франции. Нельзя было рисковать собой только
Израилю, а он рискнул... И - всё...Слишком маленьким он оказался для
глобальных экспериментов со своей страной и историей. ***
душу, но в нашем случае, даже не передать, как я вам благодарен, - Евгений
вынырнул из воды судового бассейна и держался за барьер напротив сидящего в
белом кресле Поляковского. - Вы буквально спасли меня. Как вы это делаете? Я
понимаю, что это профессиональная тайна, но..." "Никакой тайны, - маг,
кряхтя, спустился в синеватую воду и отряхнулся, вытирая лысину. - Это даже
не профессиональное... Ещё в детстве я почувствовал, что чужие мозги для
меня прозрачны, как стенки вот этого бассейна. Это пугало и меня, и
родителей, а особенно учителей. А как раздражало это моих одноклассников, не
говоря об одноклассницах, не передать. Потом я, уже в аспирантуре ЛГУ,
будучи в дружине, помог милиции раскрыть целую банду фальшивомонетчиков. Те
устроили на меня прямо облаву. Это ведь всем мафиям мафия! Международный
синдикат... Тут как раз я попал под влияние сионистов, а те посоветовали
скрыться в Израиле, который, как им казалось, обладает уникальной полицией и
иммунитетом от международной преступности. Я видел, как жестоко брежневское
КГБ, во главе, кстати, с будущим демократом номер один Андроповым, давит
узников Сиона. Поразмыслив, я сам пришёл в Большой дом. Я уже был известный
артист Ленконцерта, меня тотчас приняли, как родного. Я поставил одно
условие: я вам открываю агентов любой страны, кроме Израиля. А вы меня за
это отпускаете на историческую родину. Они оказались довольно обязательными
и приятными ребятами, во всяком случае те, кто со мной там имел дело. И я
оказался на Святой Земле. Как и все прочие, я полагал, что только меня там и
не хватало. Тем более с моим уникальным даром. Но оказалось, что там чуть не
каждый третий строит из себя мага. Полно экстасенсов, ясновидящих,
астрологов и предсказателей. Меня даже не хотели проверить, выслушать, как я
ни бился. Тогда я решил доказать их хвалёной полиции, что я могу быть им
полезным и указал на скрытого мошенника, но тот оказался родичем
полицейского чина. Меня подкараулили и едва не вышибли мои уникальные мозги
в Южном Тель-Авиве, где преступник чуть не каждый встречный. Короче, я
перебивался в нищете, пока меня не заметила одна правая партия... Я
рассказал её лидеру, что думают о нём его ближайшие друзья, он был в
ужасе... И - меня выгнали. Я возненавидел Израиль и евреев вообще, особенно
израильтян. Я и этого нашего нового общего приятеля Дани, очень приятного
малого, едва переношу... Тут как раз я попал случайно на Площадь Царей, куда
местные большевики из "Шалом-ахшав" привезли на автобусах из киббуцев на
антивоенный митинг десятки тысяч своих сторонников. Я не видел, но случайно,
прямо в толпе, узнал по мыслям нескольких, кто и по чьему наущению начал
стрелять в полицию и в правых. Я рассказал в полиции во всех подробностях.
Но было уже поздно. Евреи словно с цепи сорвались, кругом митинги, стрельба,
расстрелы, концлагеря. 1917 год! А на севере война, треть армии в Ливане, то
есть аналогия почти полная. Но в России не было своих нелойяльных
граждан-арабов. Там даже чеченцы считали себя русскими дворянами, а тут...
Короче гражданская война немедленно, как раз в роковой для евреев день
Девятого ава, перешла в грандиозный погром и интервенцию десятка держав.
Дальнейшее вам известно. Мне пришлось, вернее, удалось вернуться... Я вам
Лукьяненко Сергей
Самойлова Елена
Зыков Виталий
Жюль Верн
Сертаков Виталий
Белов Вольф