она, такой и осталась. Как ругалась на всех, так и продолжала. Я думаю,
мало радости было Сыну, когда эта ворчливая бабка к нему на пир явилась.
А уж Герменгильду с Кархаком и подавно.
Винитаром пойти - по нему было видно. Но когда Винитар в дружину бабку
Мавафрею взял, то плюнул дядя Агигульф и решение свое изменил.
боролись и что дальше было. А Гизульф это хорошо помнит. Гизульф старше
меня.
умерли. Но и среди тех, кто при старых богах оставался, многие умерли от
чумы.
место Герменгильда с Кархаком, которые от чумы умерли. Но не тягаться
Одвульфу даже с половиной Герменгильда, не то что с обоими побратимами.
Так ему сам годья Винитар говорит.
село иным стало. Я старое село плохо помню, потому что был тогда еще
мал.
с Галесвинтой и я - мы все к Винитару позднее пришли и в храме его новую
веру приняли. Старшая наша сестра Хильдегунда тоже хотела в храм ходить
и истории годьи Винитара слушать, но отец наш Тарасмунд не позволил ей.
Про это отдельный сказ.
да прежде Винитар воином был, он был другим. И вот почему я так думаю.
тидесятницы, годья Винитар устраивает всему селу добрую потеху. Ходит по
селу в одних только штанах, до пояса голый и босой, себя по животу огла-
живает и охлопывает и кричит, чтобы выходили, кто желает, бороться про-
тив него, годьи Винитара, и Бога Единого.
бывает, чтобы побили годью в этих поединках. Почти всегда годья всех по-
беждает. Это потому, что ему помогает Бог Единый. Так говорит годья Ви-
нитар.
откуда у него, Винитара, такая сила, сразу уверовал в Бога Единого. Еще
синяки с тела не сошли, которые ему годья Винитар наставил, как пришел
уже Бавд в храм и сказал, что хочет обратиться в винитарову веру. И
крестил его Винитар.
ному. Показывал, как с копьем управляться. А годья Винитар по улице тог-
да шел, против нашего двора остановился и смотреть стал. Дядя же Аги-
гульф увидел, что годья Винитар смотрит, и пуще прежнего уменьем своим
гордиться стал. И так повернется, и эдак. Все старался, чтобы Винитар
получше разглядел его, Агигульфа, какой он молодец.
няться, как дядя Агигульф - вот он, точно вихрь, налетает и вновь в пыль
тупой жердиной повергает.
Единого, и позвал нас годья. Увел нас за храм, подальше от любопытных
глаз, и там тайно показал несколько воинских хитростей, как ловчее дядю
Агигульфа жердиной достать.
ный нарочно обучил его, Винитара, разному бою и всяким хитростям боевым,
дабы внятнее слово истинной веры до народа нашего доходило. А если при-
ведется веру Бога Единого среди гепидов возглашать, то тут особенно во-
инское искусство потребно.
хранить и беречь. И ушли мы с Гизульфом.
ли, что у меня сил не хватит против дяди Агигульфа выстоять, а вот у Ги-
зульфа может и хватить. И потому вышел против дяди Агигульфа мой брат
Гизульф и сумел дядю Агигульфа уязвить и в пыль повергнуть тем самым об-
разом, как годья Винитар научил.
Гизульф же, тайну Бога Единого выдавать не желая, сказал, что своим умом
дошел.
нию Бога Единого либо сам Нехемья, либо Йезос Ниван, которого называют
еще Злой Йезос. Это тот, который в рога так трубил, что тын у бурга осы-
пался. Нам про него годья тоже любит рассказывать.
ним. Дядя Агигульф меня не прогнал. Когда дядя Агигульф к Валамиру хо-
дит, всегда занятно получается.
задержал.
него про ту историю выспросить: и как Нехемья медовухой вождя вражеского
напоил, и как вождь вражеский спьяну его отпустил и телегу дал, и как
Нехемья с другими людьми своего племени каменный тын ставил. Да и вообще
пусть бы рассказал, как каменный тын ставят. А то, чует сердце дяди Аги-
гульфа (да и валамирово сердце тоже), не поставят вокруг села тын Хродо-
мер с Рагнарисом; им - Валамиру с Агигульфом - работу эту оставят. Вот и
хотят молодые воины узнать все про тын, чтобы не простой возвести, не из
бревен да земли, а каменный, как великие герои ставили, вроде того Не-
хемьи. Чтобы сравняться с Нехемьей в славе, а если получится - то и пе-
реплюнуть его.
когда они пива в кувшин отливали, чтобы с тем угощением к годье идти.
раб у очага, кости грел. Но так шумели герои, что пробудился и, охая, на
лавке сел. Этот старый раб Валамира вырастил и сопляком его помнил (о
чем часто напоминать любил). Силки на птицу учил его ставить и иному то-
же учил. И к первой девке тоже он Валамира свел, тайком от родителя ва-
ламирова.
стал, либо спит, либо им, Валамиром, недоволен. Все благолепие в Валами-
ре наблюдает, все ворчит да воркует недовольно, как голубь по весне.
миру, что он в походе должен творить и как себя он должен в походе вести
и какую добычу желательно в походе взять. Ходит и бормочет о всяком раз-
ном, что в хозяйстве нынче требуется. Вот, мол, и лемех у плуга... и
одежда уже не нова, прорехами так и светится...
уходит и смерти себе на поле брани ищет.
зал. Куда, мол, хозяин с кувшином пива направляется? Опять, мол, хозяин
с синяком под глазом явится, а поутру плакать будет, что голова у него
болит?
ник всех бед хозяина своего именно в дяде Агигульфе. Наш дедушка Рагна-
рис точно такими же взглядами Валамира одаривает.
Сванхильдой, а может и младше. Валамир ее из похода привез и быстро к
веселью приставил. Марда родом из герулов. Валамир говорит, что благоде-
яние Марде сделал, избавив ее от злобных и скудоумных единоплеменников.
Фанило называли, то есть "Грязнулька". Она на любое имя откликалась, да-
же на "эй, ты".
ная. Валамир велел ей кувшин взять и сыр и нести все это туда, куда он,
Валамир, и гость его и друг Агигульф, сын Рагнариса, направляются.
гульфом, сыном Рагнариса. Мол, вдруг надобность объявится хозяина ис-
кать, если хозяин домой не придет. Вдруг придется хозяина пьяного на се-
бе нести. Или подерется с кем-нибудь хозяин неудачно - хотя бы даже с
Агигульфом, сыном Рагнариса, другом своим? Надо же ему, дядьке верному,
знать, под каким плетнем хозяина искать нынче вечером, а то ведь зима
стоит, замерзнуть можно...
годье Винитару. Хотят поучиться у годьи Винитара мудрости и знанию.
Единого, куда Валамир сам не захаживал и Марде ходить не велел. И пото-
му, услыхав такую новость, только рот разинул и замолчал.
когда хозяин его Валамир в походе был. Дядька и Валамира к тому же скло-
нить пытался, но Валамир наотрез отказался отеческих богов оставить. И
Марду совращать запретил.
ся! Дядька сразу шелковый стал, едва под ноги стелиться не начал. Гре-