повреждены, из чего я заключил, что ключи Лонни Гилберта подходят к любому
замку: следов ни пожарного топора, ни стамески я на них не обнаружил.
всему, был вполне здоров. Нил Дивайн, находившийся в соседнем помещении,
больше обыкновенного походил на средневекового епископа. Лонни сидел на
койке, спрятав одну руку, в которой он, судя по блаженной улыбке, сжимал
похищенную бутылку виски.
насколько мне известно, обитаемое помещение. Старший электрик группы -
крупный, полный, розовощекий Фредерик Криспин Харботтл, подперши подбородок,
с задумчивым и почему-то грустным видом жевал яблоко. По неизвестной мне
причине все его звали Эдди: ходили слухи, что о себе он говорил в том же
ключе, что и о другом знатоке электричества, Томасе Эдисоне.
пищевого отравления.
кивнул я в сторону соседа, лежавшего к нам спиной.
пока не свалился. Но он каждую ночь стонет и охает. Сами знаете, какая у
Герцога ненасытная утроба.
четверо суток, то именно это произошло с Сесилом Голайтли из-за его
невероятной прожорливости. Но при всем своем зверском аппетите Герцог
походил на недавнего узника концлагеря.
Герцогу и тотчас увидел широко открытые, наполненные болью глаза,
вращавшиеся из стороны в сторону, беззвучно шевелившиеся серые губы на
пепельном лице и скрюченные пальцы, прижатые к животу. Оставшийся без помощи
много дольше, чем Смит, Окли или Джерран, Герцог находился гораздо ближе к
роковой черте. Была минута, когда у меня опустились руки, но Герцог оказался
гораздо упорней меня; несмотря на хилый вид, здоровье у него было железное.
И все же, если бы не искусственное дыхание и стимулирующие сердечную
деятельность инъекции, он бы наверняка умер.
Джерран. Отто действительно был слаб. Лицо его осунулось и не успело обрести
обычный свой цвет. И было отчего: отравление завершило целую серию неудач.
Из-за штормовой погоды не удалось отснять и фута пленки с натурой.
злоумышленника, у которого под рукой целый арсенал ядов, такое утверждение
было слишком оптимистичным. И прибавил: - Если бы появились новые жертвы,
симптомы были бы налицо. Я осмотрел всех.
самое, что и вы.
отравления могут быть лишь у членов съемочной группы. Капитан же подумал,
что я считаю моряков людьми второго сорта, о которых не стоит и
беспокоиться.
Пожалуйста, проводите меня...
помещения членов экипажа, располагавшихся в пяти каютах. В двух размещалась
палубная команда, в одной - мотористы, еще в одной - оба кока, и в последней
- два стюарда. С нее-то мы и начали обход. Открыв дверь, мы остановились как
вкопанные, утратив дар речи. Я первым очнулся.
каюте царил невообразимый хаос: стулья опрокинуты, повсюду разбросана
одежда, разорванные простыни и одеяла свалены в кучу, словно после побоища.
Однако на удивительно спокойных лицах Моксена и Скотта не было ни ссадин, ни
синяков.
усевшись в кресло. - Имейте в виду, господа, командую судном я. Я отвечаю за
безопасность пассажиров и экипажа. - Вынув из подставки свою бутылку, он
щедрой рукой налил себе в стакан. - Если бы на судне были обнаружены тиф или
холера, я направился бы в ближайший порт, чтобы получить медицинскую помощь.
Трое мертвецов и четверо тяжелобольных на борту - это похуже любой холеры и
тифа. Чей теперь черед? - произнес капитан, с укором глядя на меня.
болезни. Видит Бог, причины для возвращения достаточно веские.
рядом, Смит натянул на себя два одеяла. И он и Отто выглядели все еще
неважно. - За это время может случиться всякое.
ходу.
рассудительно добавил: - При попутном ветре и волнении за двадцать часов
дойдем. - Проверив свои расчеты, он повторил: - Да, за двадцать часов.
- Двадцать часов.
нет, капитан тоном приказа позвал Джеррана в кают-компанию. Отто в свою
очередь вызвал трех остальных членов совета директоров - Гуэна, Хейсмана и
Страйкера. Четвертый представитель администрации - мисс Хейнс, по словам
Страйкера, крепко спала. Граф явился без приглашения, но его присутствие,
похоже, никого не удивило.
страха. Скорее, это можно было назвать чувством опасности, озабоченности и
неуверенности. Пожалуй, Отто Джерран был расстроен больше остальных, и это
вполне понятно: ему было что терять.
забота о нас делает вам честь. Но, по моему мнению, вы напрасно
осторожничаете. Доктор Марлоу определенно заявляет, что эта... эпидемия
кончилась. Мы будем выглядеть очень глупо, если вернемся назад, а ничего
страшного более не случится.
выглядеть, - возразил капитан Имри. - Если выбирать одно из двух - иметь на
судне еще одного мертвеца или выглядеть смешным, я предпочту последнее.
успевший прийти в себя. - Отказаться от всего, когда до Медвежьего немногим
более суток хода! Высадите нас на острове, а сами плывите в Гаммерфест, как
и было предусмотрено. Вы попадете в Гаммерфест часов через шестьдесят вместо
двадцати четырех. Что же может произойти в течение этих лишних тридцати
шести часов? Неужто все должно пойти насмарку лишь из-за "того, что вы до
смерти перепугались?
первая обязанность...
них отвечаю. Я и должен принимать решения.
подвести баланс, как вы думаете? По мнению доктора Марлоу, вероятность новой
эпидемии ничтожно мала. Если же мы направимся в Гаммерфест, судно продержат
на карантине неделю, а то и две. Тогда вообще придется отказаться от съемок
и возвращаться не солоно хлебавши.
умственных способностей Отто, а теперь вместе с Гуэном горячо поддерживал
его, зная, где жареным пахнет.
хотите сказать: страховая компания понесет убытки.
правления царит полное единомыслие. - Каждый из членов экипажа и съемочной
группы застрахован. Что касается фильма и гарантии его успешного создания,
застраховать его было невозможно из-за высоких премий, которые потребовало
страховое общество. Убытки придется покрывать из собственного кармана. Что
же касается мистера Джеррана, держателя контрольного пакета акций, то для
него это означает разорение.
склонный, однако, менять свое решение. - Но это ваша забота. Хочу напомнить,
мистер Джерран, ваши же собственные слова: "Здоровье наших людей гораздо
дороже любых денег, полученных от продажи фильма". Разве сейчас не тот самый
случай?
говорить обидные вещи таким тоном, что на него никто не обижался. -
Разумеется, мистер Джерран готов поступиться своими интересами, если бы
возникла нужда. Он это делал не раз. Речь идет не об утраченной выгоде, а о
полном и непоправимом крахе компании. Убытки составят шестизначные цифры.
Все наши надежды на это предприятие, капитан Имри, а вы так спокойно
говорите о ликвидации нашей компании. Ее крах обречет на голодное
существование десятки техников и их семей и повредит карьере ряда
многообещающих актеров и актрис. Вы задумывались, куда вы нас толкаете,
капитан?
задумался.
упустили из виду одно важное обстоятельство, капитан Имри. Вы напомнили мне
мои слова. Позвольте напомнить ваши.
возможности сказать то, что он намеревался произнести. - Прошу вас. Я