компьютера. Пил травяной чай из большой кружки,
прислушивался к свисту ветра за высоким окном.
радио, ни телевизор, лишь изредка ставил любимую музыку и
замирал в глубоком кожаном кресле, вслушиваясь в знакомые
звуки. Музыка приносила душевное успокоение, и нестерпимая
боль на некоторое время отпускала Холмогорова. Он уносился
мыслями в детство и, словно давным-давно знакомую книгу,
/%`%+(abk" + страницу за страницей события прошлого.
Воспоминания были беспорядочными. То вдруг мелькал отрывок
раннего детства - родители, родственники, то его сразу
сменяло что-нибудь из менее далекого прошлого.
раскрытая книга, когда светился экран монитора, Холмогоров
не мог заставить себя подойти к настойчиво звенящему
телефону.
когда закончится музыка.
дореволюционное издание о войне 1812 года. Это был сборник
воспоминаний французских генералов, участвовавших в
российской кампании.
прочел название реки - Березина, а там, в Борисове, живет и
служит Михаил Летун. Интересно, как он? Я уж давно не
получал от него вестей".
переворачивались. Вновь зазвенел телефон. По зуммеру Андрей
определил - звонок междугородный. "Нет, не буду брать
трубку, уже слишком поздно, одиннадцать вечера".
упал на карту: река Березина и рядом - Борисов.
Никто не станет беспокоить по пустякам в такое позднее
время".
руку тяжелую черную трубку старого верного телефона.
тому назад он думал о своем однокурснике, о своем приятеле
Михаиле Летуне, и вот сейчас он слышит его голос, слышит
наяву.
Холмогоров расслышал дыхание своего доброго знакомого.
обращаясь к Холмогорову, говорил с нескрываемым почтением,
словно тот являлся небожителем.
здоровье Холмогоров не любил. - У тебя как дела?
борисовской церкви. - Ты все знаешь, Андрей...
как твое здоровье?
*+ $!(i% осквернили хулиганы, церковь нашу испоганили?
беспокоить. Сегодня после службы случилось вот что: один из
прихожан принес серебряный оклад. Я не специалист, в отличие
от тебя, но предполагаю, что оклад старинный, уникальный. Я
похожие видел в Загорске, когда мы там учились. Ты в этом
лучше меня разбираешься, ты знаток.
могу по телефону датировать вещь, даже если ты опишешь ее во
всех деталях.
в трубку Холмогоров. - Что-нибудь характерное есть?
в трубку.
двадцатого.
светится, хоть и темный от времени. От него тепло исходит.
Намеленный. Надписи на нем греческие.
Холмогорова, но он не хотел зря обнадеживать друга.
Холмогоров, в интуицию однокурсника он верил, - надеюсь,
фотоаппарат у тебя есть?
"мыльница", произнесенное протоиереем, Холмогорова
позабавило. Так говорят подростки, туристы, праздно
шатающиеся вокруг Кремлевских соборов, но не лица духовного
звания.
мыльницы. Так что ты сними, - поспешил успокоить Андрей
провинциального священника. - Сфотографируй оклад с обеих
сторон и не забудь положить что-нибудь для масштаба -
спичечный коробок или линейку.
Небось, редко из Москвы выбираешься?
бываю. Тебе повезло, что застал меня. Три дня как приехал и,
наверное, через неделю уеду на север.
супруга тебе поклоны шлет.
губы.
провинциальных священников изъясняться. И те и другие
/.+l'." +(al в своей речи абсолютно неживыми выражениями и
образами. Было понятно, матушка не стоит рядом с протоиереем
и не бьет челом в пол, а просто говорит: "Передай привет".
велению создано.
знал с детства и никогда в ней не сомневался в отличие от
протоиерея, который был в свое время и пионером, и
комсомольцем, а в армии даже пытался вступить в партию. Но
тем не менее протоиерей был человеком честным и добродушным.
лежащую на его письменном столе. - Кто ж Березину не знает?
Она хоть и небольшая, но знаменитая.
об общих знакомых, погоде и здоровье, пожелав друг другу
всех благ, протоиерей и Холмогоров распрощались. И странное
дело, усевшись в кожаное кресло, Андрей абсолютно ясно
представил себе протоиерея Михаила, маленького, щуплого, с
серебряным окладом в руках, и его супругу, пышногрудую
женщину с постоянным румянцем на щеках. "Наверное, сейчас
бегает по дому и размышляет, как сфотографировать ночью этот
оклад. Яркого света, наверное, у него нет, а того, что в
фотоаппарат вмонтирована вспышка, он, скорее всего, не
подозревает".
недалеки от истины. Михаил с матушкой принесли в большую
комнату две настольные лампы, зажгли люстру, расстелили на
журнальном столике белую ткань. Матушка смахнула пылинки с
Шилова Юлия
Лукьяненко Сергей
Шилова Юлия
Курылев Олег
Суворов Виктор
Орловский Гай Юлий