окажется ни этого автомата, ни армии помощников...
отдал команду на непонятном мне языке. Один из похитителей отделился от
группы, а двое остались стоять, крепко держа меня за руки. Третий зашагал к
Саре, которая испуганно метнулась назад, но оба ее сторожа вцепились в нее
мертвой хваткой. Когда третий приблизился к ней, охранники подтолкнули ее к
нему навстречу. Он быстро отошел в сторону, выстави" ногу, и она,
споткнувшись, упала плашмя на траву, обнажив изящные ножки и комбинацию. Я
выкрикнул что-то бессвязное и нелепое и, высвободившись из цепких рук своих
сторожей - на этот раз они позволили мне это сделать, - бросился защищать ее
от очередного надругательства.
нанести им телесные повреждения. Я проигнорировал эту возможность, яростную
атаку в ковбойски-кулачном стиле. Не сомневаюсь, на свете есть немало людей,
которые многого могут добиться с помощью своих кулаков - к примеру, Джо
Луис. Но я предпочитаю ввязываться в драку, вооружившись свежеиспеченным
пирогом или добросовестно приготовленным гамбургером. Кулаком невозможно
нанести ощутимый урон - по крайней мере, я не способен на такое. И когда
бьешь кого-то кулаком, черт побери, костяшки пальцев потом ой как болят! Но
сегодня я играл роль буйного американца, чуть что пускающего в ход кулаки, и
у нас получился впечатляющий бой над распростертым телом Сары Лундгрен.
Где-то к середине раунда она кое-как поднялась на ноги и попыталась было
убежать, хромая (в темноте она потеряла одну туфлю на высоком каблуке), но
была тотчас поймана одним из зрителей, наблюдавшим за ходом нашего поединка.
превратился в разъяренного тигра, - а тем временем человек, преградивший
Саре путь к бегству, передал ее двум другим сторожам, которые столкнули ее
обратно к нему. Он "зевнул" - она рухнула, споткнулась о бордюр тропинки и
неловко села на камни. Они засмеялись, подтрунивал надо мной и приглашая
прийти к ней на помощь, а сами подняли ее и начали перебрасывать друг другу,
пока она опять не упала, рыдая, к моим ногам.
английском, потом перешел на испанский. Я наградил их парой шведских
ругательств. Потом удостоил яркими эпитетами на привычном мне еще со времен
войны французском и немецком. Я себя выдавал, не таясь. Будучи
фотографом-дилетантом, я не мог знать всех этих ругательств на иностранных
языках. Но моя "крыша" и так уже разлетелась в клочья, и разворачивающийся
на моих глазах ужасный спектакль буквально сводил меня с ума.
обязан, у меня не было причин питать к ней теплые чувства, но зато были
некоторые основания испытывать к ней неприязнь. Конечно, если бы я хоть на
секунду мог подумать, что после сегодняшней ночи она будет искалечена,
ранена или убита, все было бы иначе. Но мы же просто играли в бирюльки и все
это, несомненно, было просто детской возней - вроде той, что затеял с ними я
- только, может быть, чуточку в более щадящем режиме. Они мутузили ее, и это
выглядело страсть как жестоко, но я заметил, что ни один из них ни разу ее
по-настоящему не ударил и не причинил ей боли. И между взрывами ругательств
и в краткие мгновения передышки я наблюдал за ее истязанием с каким-то
клиническим интересом хирурга и, допускаю даже, с неким извращенным
удовольствием.
истерзанного покорного мученика внушает возвышенные чувства, то в
надменно-щеголеватом мечтателе, которому дали по носу, всегда есть нечто
комичное. Вид Сары Лундгрен - этого воплощения строгих моральных принципов,
которая на дух, видите ли, не переносит насилия и кровопролития, - без
шляпки и без туфель, перепачканной влажной землей и глиной, в своем дорогом
костюме с оторванными пуговками и треснувшими швами, с содранными в кровь
коленками, проглядывающими сквозь дыры на чулках, - так вот вид Сары
Лундгрен, которая, тяжело дыша, уворачивалась от своих мучителей, не вызвал
во мне ни чувства негодования, ни сочувствия, в особенности когда я был
почти уверен, что она непосредственно участвовала в разработке плана
сегодняшнего аттракциона.
меньше, чем кому-либо другому, но на задании я все же предпочитаю не
доверять никому. Она выдала меня, проехав за мной через всю страну. Она
устроила встречу именно здесь, в таком глухом месте, в такое глухое время -
и подала им сигнал, выбросив из машины сигарету, как только я собрался уйти.
То, что столь привлекательная, хорошо одетая женщина сознательно может
организовать свое превращение в пугало огородное, свидетельствовало о ее
достойном восхищения хладнокровие; но, подставив меня, она, естественно,
захотела разыграть спектакль правдоподобный, чтобы рассеять все мои сомнения
относительно нее.
что делает все это ради блага человечества - все они так считают, начиная аж
с Иуды, который за все и поплатился, потому что брал наличными, - но она-то
обошлась всего-то несколькими царапинами да синяками, легким унижением и
испорченным костюмом, приобретенном ею, вероятно, со значительной скидкой в
своем же собственном магазине.
языке человеком за деревьями. Трое отступили, оставив Сару лежать на траве
там, где она рухнула, тихо плача, - патетическая аллегория отчаяния и
изнеможения. Ее костюм разъехался на две части, собравшись в гармошку на
бедрах и под мышками, отчего она казалась полуголой. И теперь вдруг ее
растерзанный вид больше не производил комичного впечатления. Она ведь была
женщина, а мы - мужчины, и мне захотелось, чтобы она немедленно прекратила
весь этот балаган, села, застегнула блузку и жакет и переместила юбку в
подобающее место.
меня на несколько футов в сторону, а те, что стояли поодаль, бегом
направились к нам. Сара перестала плакать и встала, да так поспешно, что
даже если бы до сих пор у меня относительно нее не возникло никаких
сомнений, теперь-то уж я бы точно понял, что все случившееся - чистейшей
воды фарс. - Нет! - сказала она.
переменилась. Мы достаточно порезвились и подурачились, изображая бокс под
открытым небом, но не могут же игры продолжаться до бесконечности. Когда-то
приходится и взрослеть.
улицах. Звезды казались теперь дальше обычного. Фигурка посреди поляны
сделала торопливое, очень женское движение рукой, чтобы пригладить
растрепавшиеся волосы и привести; в порядок перепачканную одежду. На
неверных ногах она двинулась к темному силуэту в роще, с мольбой протягивая
к нему руки.
Глава 9
бросился на землю. Помочь ей я ничем не мог. С такого расстояния он бы не
промахнулся. И я понял, что буду следующей его мишенью. Я пополз к скамейке,
надеясь найти там укрытие. Ни одна пуля не достигла меня. Через некоторое
время я понял, что оказался в глупейшем положении: лежу совершенно седин, не
считая неподвижного тела в траве. - Все остальные участники спектакля
покинули сцену.
кровь ультиматумов - только короткая одиночная очередь из автомата и топот
ног за деревьями. Я услышал, как вдали взревел мотор и отъехала машина. Я
выпрямился и пошел к ней. Она, конечно, была мертва. Мне надо было
сматываться отсюда, пока не прибыла полиция, привлеченная стрельбой, но я
стоял и смотрел на нее. Это было не особенно-то приятное зрелище.
событиях этого вечера. Я по-прежнему считал, что она предала меня. С ней же,
в свою очередь, тоже сыграли двойную игру. Но теперь это уже не имело
никакого значения. Сейчас имел значение лишь тот факт, что несколько минут
назад я смотрел, посмеиваясь про себя, как ее чихвостили и унижали, получая
от этого удовольствие. Уж больно я был взбешен ее напыщенной болтовней об
убийствах и моральной ответственности...
свое счастье, я вскоре увидел одну такую. Это мужественные ребята. Заслышав
автоматную очередь во тьме, они готовы ринуться на звук выстрелов,
вооруженные всего-то лишь метровым стальным клинком. Что ж, в мире полно
отважных мужчин. Мой опыт показал мне, что трусы находятся в меньшинстве. В
ряде случаев и я проявлял мужество. А теперь не осталось ничего, ради чего
можно было бы проявлять мужество. Хотел бы я оказаться не прав.
укрытия и поспешил в отель. К парку уже съехалось множество казенных
автомобилей. Сирен не было слышно. Вместо воя сирен они, точно музыкальные
ослики, издавали тонкий блеющий звук. Где-то я читал, что в этой стране
сирены используются только во время воздушной тревоги. Неплохая идея, если
подумать. У нас в Штатах, когда слышишь далекий вой сирены, никогда не
знаешь, то ли это пожар на пустыре, то ли мальчишка дует в полиэтиленовый
пакет, то ли межконтинентальная баллистическая ракета с водородной
боеголовкой падает прямехонько на центральную площадь.
мои порванные брюки или пугающее выражение моего помятого лица - по крайней
мере мне оно представлялось мрачным и пугающим. Я не выпил по этому случаю.
Я вообще никак не отпраздновал это событие. Я просто принял горячую ванну,
две таблетки снотворного и отправился в кровать. Я был всего лишь
отставником, которого вернули в строй и который оказался слишком стар для
Корнев Павел
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Контровский Владимир
Посняков Андрей
Смоленский Вадим