тысяч человек, умещается много неведомых друг другу миров. Среди них одним
из самых чуждых для Нийла был бредовый мир музыки - учителя, дающие уроки
скрипки в парадных гостиных однообразных краснокирпичных домов; девочки,
обучающиеся игре на саксофоне; Общество любителей симфонической музыки,
которому раз в год удавалось залучить в город Дулутский оркестр.
Уоргрейв-холле в конце января. Наряду с такими заурядными гражданами, как
Нийл и Вестл, на концерте присутствовали столпы города: Уэбб и Луиза
Уоргейт, доктор Генри Спаррок, Мэдж Дедрик с дочерью, Ив Чамперис, Оливер
и Мортон Бихаусы, Грэг и Дайанта Марл, судья Кэсс Тимберлейн с супругой,
хрупкой, нервной женщиной. Пришли даже Бун и Куини Хавоки - оба навеселе,
потому что только в таком состоянии у них хватало сил наслаждаться
музыкой.
хроники "Знамени фронтира", кое-какие люди, действительно любившие
музыку.)
снисходительно величавого Ханникайнена и воззрились бы на него, Нийла,
если бы узнали, что он августейшая особа... Забавно было бы влезать в
автобус в короне и горностаях и устраивать во Втором Национальном
королевские приемы.
Девятой симфонии Бетховена. Он унесся в никогда им не виданный край.
Затейливые пруды и лужайки, осененные дубами, уводили взгляд к колоннаде
огромного дома с окнами, увитыми каменными гирляндами. Позади вставала
поросшая вереском гора, а на вершине ее - башня, старинная,
полуразрушенная. И будто все это принадлежало ему.
владел мой пра-пра-кто-то, который теперь живет во мне? Может, я
действительно мог бы быть королем?
10
заслужило одобрение мистера Пратта и главного бухгалтера С.Эшиела Денвера.
товарищи по оружию, демобилизовавшись из армии, могли бы прийти за советом
насчет подыскания работы и найма квартиры, насчет пенсий или стипендий, а
заодно могли бы открыть счет во Втором Национальном или взять надежную
закладную.
350 долларов в месяц и обещали, если дело пойдет, дать помощника. Уже
наступил северный апрель - не весна, а та же зима, только пожиже, - и
Нийл, убежденный, что война в Германии кончится через несколько месяцев,
торопился с подготовкой помещения для Консультации, сильно напоминавшего
конюшню красного дерева; туда уже был водворен стол самого Нийла, а также
два мягких кресла и значительно менее мягкий диван для приема героев.
радовалась его успеху и повышению, а Бидди основала собственный банк, в
первый же день принявший вклады в виде шести булавок от Руби, дочки дяди
Роберта, и надкусанного сухаря от Принца. Впрочем, этот банк
просуществовал недолго, потому что Руби, которой было далеко до финансовых
принципов мистера Пратта, вместо своих шести булавок выпросила обратно
одиннадцать, и Бидди, посовещавшись с дядей Оливером Бихаусом, объявила
себя банкротом.
же возможности ее представлялись неограниченными, и в конце апреля он
выехал в Сент-Пол и Миннеаполис для переговоров с банкирами,
правительственными чиновниками штата и руководителями Американского
легиона и других организаций, объединяющих ветеранов.
лет служил домом на колесах. Он был так стар, что завсегдатаи утверждали,
будто он построен не из стали, а из дерева, затвердевшего от зимних
метелей и июльского зноя прерии, где жара достигает пятидесяти градусов.
Внутри стены его были отделаны деревянной мозаикой оливково-зеленого,
розового и серого тонов. План его отличался приятной асимметрией, так что
даже после долголетнего знакомства с ним можно было вдруг открыть дверь и
обнаружить еще одно, не виданное дотоле купе с ломберным столиком и
четырьмя допотопными креслами, обитыми колючим зеленым кретоном.
Генри, - который в девяносто четыре года еще не умер, хотя отчасти и
удалился от дел, - держит свой запасной комплект из пяти сортов пилюль,
трех сортов возбуждающих капель и двух вставных челюстей, а также гребешок
и палочку бриллиантина. Этот добродушный старый бандит, близко знавший
Джона Д.Рокфеллера-старшего и Сесиля Родса, хоть и передал большую часть
своей собственности сыну, до сих пор имеет чуть ли не полмиллиона гектаров
земли в Соединенных Штатах, а его владения в Мексике измеряются не милями,
а летными часами. В Гранд-Рипаблик считают, что Хайрем богаче и Уоргейтов
и Эйзенгерцев, но сам он вечно толкует о своей бедности и никогда не дает
негру Маку - проводнику "Борапа" - больше двадцати пяти центов на чай.
Маркса в издании "Современной библиотеки", которую он уже пять лет как
собирается прочесть в тайной надежде понять, "чего хотят все эти левые
конгрессмены и красные рабочие лидеры", но приглашение на партию в бридж
отвлекает его каждый раз, как он дойдет до второй страницы.
монограммой, Оливер Бихаус - сборник кроссвордов, а Дайанта Марл - книгу
по психоанализу, книгу о правилах этикета и бутылку коньяку.
службы: ему скоро стукнет семьдесят, и он знает их всех. Под его
присмотром уезжают в колледж девушки, чьим родителям он прислуживал во
время их свадебного путешествия, и он называет их "мисс", хотя помнит
маленькими Тутс и Кэй. Он находит им потерянные сумочки и коробки конфет и
старается уберечь их от слишком быстрого знакомства с красивыми
попутчиками. Ему известно, чьи мужья прощаются с чьими женами на одном
конце перегона и чьи мужья встречают и целуют этих жен на другом.
всей молодежи Дулута, Гранд-Рипаблик и других городов на линии Дулут -
Сент-Пол; если Мак не узнает вас, это куда опаснее для вашего положения в
обществе, чем если доктор Спаррок не пожмет вам руку или миссис Дедрик
сделает вид, что незнакома с вами; назвать его "Джорджем" вместо "Мака"
значит выставить себя полнейшим варваром; фамилии у него нет, по крайней
мере Нийл и люди его круга в этом уверены.
что ваше ранение уже не так вас беспокоит, сэр?
центов на чай".
Почему какая-нибудь девчонка вроде Белфриды не может держать себя так же
прилично? Просто стыдно дать ему пятьдесят или даже семьдесят пять центов!
напутствовал ласковым: "Надеюсь, вы окажете нам честь и обратно ехать с
нами, капитан?" - Нийл величественно протянул ему доллар.
Мака:
ехать обратно в твоем вагоне?
пилюли!
вынюхиваешь? Вот тебе четвертак, и скажи спасибо.
и делал, что смотрел на вас. Обычно вы больше пятнадцати центов не даете.
Опять удачная спекуляция на бирже, генерал?
старому Маку пятьдесят долларов. Два реликта эпохи
земельно-железно-лесного феодализма 900-х годов обменялись улыбками, а
молодой Нийл Кингсблад с одобрением взирал на этот знакомый, заигранный
спектакль.
11
Шилова Юлия
Черепнин Владимир
Флинт Эрик
Скальци Джон
Емилина Ника
Распопов Дмитрий