так скованна, вот почему она бледнела и вообще вела себя на яхте как живой
упрек.
даже не замечая, как эти часы проходят! Кругом было много людей, много
музыки. Выпивали. И еще была радость - изливать свои обиды по вечерам, когда
напьешься...
чистенькой и спокойной!
по-креольски нежными, по-французски он бормотал с таким странным акцентом -
все это умиляло ее, вот потому-то они оба сразу отдалились от всех
остальных, как отделяют столик для детей на праздничном семейном обеде.
не пил? Но ей как раз и следовало заинтересоваться Владимиром именно потому,
что он пил. Кстати, Блини-то ведь не пил просто потому, что его от спиртного
тошнило. И кроме того, у него не было потребности выпить! Его совсем не
трогало, что приходится скрести корпус яхты или стряпать. Не только не
трогало - ему это нравилось! Так же как нравилось рассказывать о своей
кавказской родне, прикидываясь, подобно комедианту, будто он по ним тоскует.
естественно, как дышал. Придумывал всякие россказни ради других и ради
самого себя. Не был он никаким князем! Не случись революции, он все равно не
стал бы морским офицером, он ведь даже гимназию не окончил.
правда! Он был из "кулаков", сыном богатых крестьян, и нигде не привалило бы
ему такое счастье, как здесь, на борту яхты Жанны Папелье.
глаза, огромные, как у газели. Но при этом отлично умел, проявляя самые
нежные чувства, тут же подмигнуть Владимиру.
забавляло и умиляло! И заплакать ему было так же легко, как рассмеяться,
стоило захотеть, - например, когда он слушал пластинку с песнями родной
страны.
по-настоящему несчастен. Неужели Элен не могла этого понять. И любовником
Жанны он стал не из корысти, не из боязни нищеты, а потому, что оба они,
напившись, могли вместе ворошить все темное, что осело на сердце.
ласково, как она смотрела на Блини!
отсюда, даже если бы его обвинили, будто он взломал целый десяток сейфов! И
сейчас ему было довольно того, что он лежит на палубе в нескольких метрах от
нее и видит только краешек ее платья.
столоваться у Полита. Каждое утро девушка отправлялась в Гольф-Жуан, как это
делал прежде Блини, с той же самой продуктовой сеткой. Переудила из мясной
лавки в овощную, покупала то, что нетрудно сготовить, и потом перекусывала в
одиночестве в маленьком салоне яхты.
ярком солнечном свете ее силуэт, когда она идет по молу, а потом становится
все более четким по мере ее приближения. На узкие сходни она всегда ступала
нерешительно - с непривычки к морю.
спрашивал ее каждый раз, не нужна ли его помощь, девушка же каждый раз сухо
отказывалась.
что он сейчас страдает больше, чем когда-либо, ей одной до него нет никакого
дела! Он садился за столик у Полита, ел там, не говоря ни слова, и Лили на
все была готова, лишь бы его утешить. Вице-мэр, Тони, все остальные, все
относились к нему с уважением, хоть они-то ничего на свете не уважали, - но
они чутьем угадывали, что он хранит какую-то непонятную им тайну. Никто из
них не позволил бы себе посмеяться над ним, когда он напьется и не сможет,
например, сразу нащупать дверную ручку.
отстраненный взгляд! А ведь она часами могла слушать Блини, забавляться тем,
что он ломает комедию так свободно, как дышит!
закурит сигарету и, лежа на спине, подняв лицо к небу, будет следить за
белым облачком, тающим в бесконечной дали...
такими нищими! Сняли комнату на двоих, возвращались туда после работы, а
Блини умудрялся приносить с собой лакомства, украденные на кухне.
и даже икры! Он хохотал, выкладывая добычу на их некрашеный стол, и они
обедали вдвоем у открытого настежь окна, перед обширной панорамой Босфора.
В свободные часы нанимали лодку и отправлялись вдвоем на прогулку...
он не терпел и пятнышка на своем "хорошеньком кораблике"... Вечно эти
детские присказки, которые всех умиляли! Разве Владимир когда-нибудь говорил
о своем "хорошеньком кораблике"? Он даже и уборкой не стал бы заниматься,
будь он тут один! Как знать, может быть, у "Электры" и мотор-то вовсе вышел
из строя за тот год, что она стояла в порту?
что иногда, вот как в это пасхальное утро, все здесь кажется таким похожим.
Достаточно было бы...
лавкам Гольф-Жуана; наступая на капустные листья и стрелки лука-порея,
вдыхая запахи рынка, то щупая курицу, то останавливаясь в нерешительности
перед аппетитным пучком спаржи... Обмениваясь смеющимися взглядами в ответ
на веселье кумушек. Владимир понесет сетку, а Элен подхватит его под руку
таким машинальным движением, в котором лучше всяких слов выражается полное
доверие.
скатеркой. Теперь он, в свою очередь, будет рассказывать ей всякую всячину,
а уж ему-то есть о чем рассказать: о Черном море, о Берлине, о Париже - ведь
он целых четыре года мало-помалу добирался до Франции.
ей опасно, это может ей повредить. Она, должно быть, совсем состарилась...".
Он даже не мог себе представить, как она выглядит. Тоже, наверное, живет
одна-одинешенька, одинокая, бедная, старая, стоит в очередях.
заметил, что она в трауре. И он тоже, по всей вероятности, жил в бедности,
раз она вернулась к матери после его смерти...
жизнь с того места, где она когда-то прервалась?
нарушит обещание разок-другой - в силу привычки, но быстро возьмет себя в
руки. Явится к Политу и потребует лимонада.
толпой, высыпавшей из церкви по окончании мессы. Колокола трезвонили все
пуще. Должно быть, полдень.
в шезлонге, только раскрытая книжка еще валялась там.
являлась ему по десять раз на день, без всякой на то причины, потому что он
вовсе не был уверен, что Блини уехал поездом; он снова видел своего
приятеля, его матросский вещевой мешок, белые брюки, полосатую тельняшку,
морскую фуражечку, на вокзальной скамейке, перед пустыми рельсами, а поезда
все нет и нет...
***
столиками. Две местные девушки помогали Лили подавать буйябес и лангусты.
Вице-мэру, Тони, Итальянцу и немому удалось приткнуться в уголке кухни,
чтобы сыграть обычную партию в белот.
столиками, казались просто карикатурами на мужчин и женщин. Все они сочли
обязательным для себя одеться как на карнавал, чтобы провести на море один
день. Они притащили с собой невообразимые устройства для рыбной ловли и
проводили час за часом в попытках хоть что-то поймать, в то время как их
жены сидели в тени под соснами, присматривая за ребятишками.
пользовались для дела, и на одном из них, к примеру, красовалась надпись:
"Масло, яйца, сыры"...
Он им завидовал. А они завидовали его яхте. Дети рассматривали его фуражку с
гербом и полосатую тельняшку.
ходившую по помещению Лили, на ее молодую грудь, туго обтянутую платьем.
Владимир этого и не замечал. А Лили смотрела только на Владимира.
думал, что Блини далеко, а он в Тулоне, в двух часах езды поездом!
Самойлова Елена
Лукин Евгений
Лукьяненко Сергей
Шилова Юлия
Эриксон Стивен
Белогорский Евгений