чтобы сделать ее своею навсегда. Я провел с ней одну ночь, но я не
настолько наивен, чтобы считать это проявлением неумирающей страсти со
стороны высокообразованной, очень умной современной мисс. Она ангел, но я
совершенно уверен, что до того, как доктор Бен, с его звездными глазами,
оказался в ее постели, она играла в те же игры и с другими мужчинами.
Весьма вероятно, что ее привлек мой ум, а не тело, что здесь сыграла свою
роль жалость и, возможно, некое извращенное любопытство. Однако я также
был уверен, что она не нашла свой опыт разочаровывающим, и мне нужно
только постараться превратить уважение и жалость в нечто более глубокое и
прочное.
крутого обрыва; я начал понимать, что это путешествие дало мне многое.
Хотел бы я остаться подольше на этих населенных призраками Кровавых
холмах, с их загадками и молчаливой красотой.
футах от меня нектарница, птица солнца, сосала сок из цветка дикого алоэ,
ее металлически зеленая головка блестела, когда она погружала длинный
изогнутый клюв в ярко-алый цветок. Я смотрел на нее с удовольствием, а
когда она улетела, быстро взмахнув крыльями, почувствовал, что потерял
нечто. Сожаление становилось все сильнее, я забеспокоился, где-то, на
самом пороге сознания, что-то таилось, я не мог только понять, что именно.
Я расслабился, я чувствовал, что оно вот-вот, рядом. Еще секунда, и я
пойму, что это.
нарушили выстрелы из ружья. Я сидел, прислушиваясь. Секунд через тридцать
послышался еще один выстрел, и еще. Лорен нашел своего слона.
кусты. Я тоже встал, чувство беспокойства вернулось, и начал спускаться в
ущелье. Никак не могу избавиться от этого ощущения. Наоборот, оно
становится все сильнее. Здесь есть что-то странное и необъяснимое.
Магеба. - Мы отмечены духами и можем видеть то, чего не видят другие,
слышим то, что для других только тишина.
мокра от пота. Мурашки побежали у меня по коже, но не от прохлады. Я
заторопился, хотел побыстрее добраться до лагеря, до Салли.
приправленное острым перечным соусом с картошкой, испеченной в кожуре.
Пиво оказалось ледяным, как и пообещал Лорен, и он был в хорошем
настроении. Лорен прекрасно поохотился, и это компенсировало ему другие
разочарования. Рядом с костром лежали четыре длинных изогнутых слоновьих
клыка.
вначале Салли пыталаст показать свое неодобрение, скоро она поддалась его
чарам и радостно смеялась, когда Лорен произнес тост: "За никогда не
существовавший город и за сокровища, которые мы не нашли".
проснулся я утром с ясной головой, возбужденный, с таким чувством, будто
нас ожидает что-то очень хорошее.
столбом черного дыма от промасленных тряпок. Он с шумом опустился рядом с
лагерем, подняв целый водоворот пыли и мусора.
Лорен сел рядом с ним, и неуклюжий аппарат снова поднялся в воздух и начал
серию полетов вдоль холмов, с каждым разом поднимаясь все выше, пока не
превратился в точку на фоне высокого голубого неба. Эти маневры ясно
свидетельствовали о неудаче, и мы с Салли скоро утратили к нему интерес и
сидели в тени палатки.
пивом. Впервые за много дней прославленный мозг Кейзина начал работать на
полных оборотах. Тридцать галлонов воды на двоих означают галлон в день в
течение двух недель. Вода? Что-то еще связано с водой у меня в сознании.
Салли и вода.
палатке. Лорен покачал головой.
споров.
сэндвич из хлеба и холодного мяса сернобыка, смазывая его горчицей. - Ну,
это не последнее разочарование в нашей жизни.
пилот заводил мотор, мы попрощались.
вертолета. Вертолет поднялся, как толстый шмель, и полетел над вершинами
деревьев. Шмель? Пчелы? Боже, вот что меня терзало.
половину галлона в день на каждого на два дня, достаточно, чтобы безопасно
добраться до воды. У нас с Салли по галлону в день на десять дней. Я
оставил себе лендровер, убедившись, что баки у него полны и есть еще
двадцать пять галлонов в запасных канистрах. Оставил также радио, палатку,
постели; набор инструментов, включая лопату, топор и кирку, веревку,
газовые лампы и запасные цилиндры, фонарик и десяток запасных батареек,
консервированную пищу, дробовик Лорена и полдесятка коробок патронов,
вместе со всем личным имуществом моим и Салли. Остальное оборудование было
нагружено на грузовики, и, когда все слуги уже забрались на борт, я отвел
в сторону старого матабеле.
слышал, ты говорил о великой загадке, которая живет в этих холмах. Прошу
тебя, как сын и друг, расскажи мне об этом.
Тогда я повторил фразу, сообщенную мне Тимоти Магебой. Это тайный код,
сигнал того, что человек посвящен в самые большие тайны. Старик разинул
рот. Теперь он не мог не ответить на мой вопрос.
должен знать и легенду. Во времена, когда скалы были мягкими, а воздух
туманным, - традиционное выражение величайшей древности, - мерзость и зло
царили в этом месте, его победили наши предки. Они наложили смертельное
проклятие на эти холмы и велели стереть зло с земли и из умов людей
навсегда.
Мы пошли к ожидавшим грузовикам, и я вначале обратился к Джозефу на
шангаанском:
едет с тобой, они для меня очень ценны. - Джозеф разинул рот. Я повернулся
к слугам и сказал на сечуана:
назвал свое прозвище, но когда они отъезжали и опомнились от изумления, я
слышал, как они шумно смеются моей шутке. Потом грузовики исчезли среди
деревьев, и вскоре шум их моторов сменился вечной тишиной буша.
двухста милях от ближайшего жилья наедине с человеком, в чьей морали я
сильно сомневаюсь. - Потом хихикнула. - Ну разве это не замечательно?
придерживаясь за ветви большого молодого дерева - бабуиновой яблони.
Оттуда открывался хороший вид на весь обрыв и на открытую местность внизу.
Салли стояла снизу, рядом с молчаливой рощей, и я ее хорошо видел.
в глаза. Оно было всего в десяти-пятнадцати градусах над горизонтом, и его
золотые лучи раскрасили скалу и листву в мягкие цвета.
руки. На выработанном нами языке жестов это означало: "Двигайся по
наравлению ко мне".
как залонять глаза, чтобы косые лучи солнца помогли ей проследить за
прямым, как стрела, полетом крошечных золотых огоньков. Старый прием
охотников за дикими пчелами, чтобы отыскать их улей. Меня этому научили
бушмены.
Корнев Павел
Василенко Иван
Херберт Фрэнк
Панов Вадим
Никитин Юрий
Никитин Юрий