близкий друг, лет двадцать пять тому назад сформулировал жизненный закон,
которым следует руководствоваться любому непривилегированному гражданину
нашей страны. Звучит он примерно так: если я хоть чуть-чуть выпивши, то в
отношениях с милицией труслив и беспринципен. Он прав, капитан Покатилов?
снова раскрыл смирновскую книжечку. - Никак не разберу, кем подписано ваше
удостоверение.
заслуги перед милицией оценил государственный преступник Чурбанов.
Председателем Президиума Верховного Совета СССР Леонидом Брежневым.
- плохой, потому что шумит. Старый.
Смирнову:
Покатилову, невинно спросил:
Заслужил. Смирнов сорок восьмым доехал до Сретенских ворот, по
Рождественскому бульвару спустился к Трубной и на тридцать первом двинул к
Остоженке. Петровский, Страстной, Тверской, Суворовский, Гоголевский -
скромное бульварное полукольцо. Ни привлекать, ни завлекать, ни отвлекать,
- так, деревца да дома в кривой рядочек. Что же вы делаете с ним,
московские бульвары? Ни обид от невысказанной только что гордыни, ни
болезненной жажды поиска, ни горечи прожитого, ни обвального страха перед
тем, что осталось жить самую малость... Он и Москва. И нет никого. И нет
ничего. А есть непоколебимая вера, что это навсегда: он и Москва.
А теперь, когда все сгорело к чертовой матери, вход законопатили как
следует - двухметровыми дефицитными новыми досками. Крепки задним умом
отцы района. Ох, крепки! Смирнов погулял вокруг пожарища - примеривался.
Не прорваться среди бела дня, заметят, изобличат, разгневаются. Виноватым
за все сделают, потому что крайне необходим в данном случае кто-нибудь
виноватый.
По пути все принюхивался к себе - ходил, пылился, потел предостаточно. Как
немолодой уже человек, он более всего опасался, что окружающие могут
почувствовать запах старой псины, исходящий от него.
перед балконом. И скучно что-то стало. Набрал казаряновский телефон.
трубка. - Крестничек твой, Армен, цветок жизни, мать его за ногу, тут
такое устроил!
Смирнов включил телевизор. Всюду бурлила жизнь. Спорили, кричали,
иронизировали - убежденно, с удовольствием, без тормозов. Хорошо!
Убедившись, что все в порядке, Смирнов телевизор выключил и пристроился на
диванчике. Ногу натрудил, и она заныла. Ныла, ныла и стала понемногу
затихать. Незаметно подкатило томное преддверие сна. И - надо же, грянули
длинные звонки междугородной. Естественно, Лидия.
гаком верст Лида.
вспомнил, что смылся он в Москву по наспех сочиненному поводу - хлопотать
о пересмотре его не по чину скромной пенсии. - А-а, дела! Дела в порядке.
Обратился в министерство с подробнейшим ходатайством. Алька помогал бумагу
составлять. Теперь вот жду аудиенции.
раз абсолютно искренне заявил Смирнов.
брате безоговорочно прекращается, спросил: - Как дома?
главный вопрос: - Когда появишься?
приличия, а потом начну действовать: ходить, нажимать...
притворяться, ответил:
бабку Варьку с выводком - и к нам.
далеко-далеко, трубку.
холодильник, посмотрел на початую бутылку водки, только посмотрел, достал
масло, яйца, быстренько сделал яичницу и с огурчиками-помидорчиками умял
ее. Попил кофейку со сливками и осоловел. Вышел на балкон - развеяться.
Город утихал. Ушел общий шум, и стали прорезаться отдельные звуки: звонкий
детский голос, грубый мужской смех, грохот бросаемых магазинными
грузчиками ящиков. Прибегал и убегал автомобильный шелест. День кончился,
но до темноты еще далеко. Нет конца безработной субботе. А впереди еще
воскресенье.
часа. Подходит. И интересно все-таки, что будет, если наступит завтра.
Смирнов включил видео. Начались головокружительные приключения дамочки,
чья фантастически обаятельная улыбка шоково действовала на персонажей и
зрителей. Смирнов с трудом прервался на программу "Время", и, даже не
дослушав прогноз погоды, вновь кинулся вслед за дамочкой в немыслимые
авантюры. Не заметил, как совсем стемнело.
грабануть амстердамских ювелиров. Смирнов напрягся в ожидании. И тут
вырубилось электричество. Тьма беспросветная до тех пор, пока не проступил
серо-туманный просвет окна, по которому Смирнов сориентировался в
настоящем моменте жизни. Осторожно поднял, ощупал ставшую привычной
самшитовую палку и опасливо, как по болоту, направился к двери.
слышимые - хорошо была оббита дверь. И вдруг совсем рядом:
говорит, а о таком безобразии молчать будет. Как же, мелочь, пустяк, не до
того великому журналисту!
такой. Смирнов открыл дверь, вышел на площадку и объявил злорадно:
откликнулась снизу местная ведьма и, считая разговор со Смирновым
законченным, сказала кому-то: - Вы в ДЭЗ звоните, а я в аварийную службу.
вперед руки, направился к родимой двери. Наткнулся на нее, закрытую, хоть
он и не закрывал ее. Видимо, сквозняком притянуло. Слава богу, защелка на
предохранителе. Он вошел в прихожую, в почти такую же тьму. Почти
незаметно светился дверной проем в столовую. Он последовал туда.
опасности от закрытой не им двери? Или вторым зрением увидел нечто? Что
это было?