теми, кто решит уйти.
лицо к Хаулэнду так близко, что тому стало не по себе; губы Теренса
дрожали. - Если кто-нибудь попытается дать тягу теперь, он будет иметь
много неприятностей. Очень много неприятностей.
не можем допустить, чтобы кто-то сейчас оставил нас. Он может разболтать.
Но мы должны соблюдать приличия...
не договорил угрозу до конца, но мрачный кивок Тройсдорфа выразительно
объяснил несказанные слова.
решил выйти из игры сейчас, он бы уже не смог. Было слишком поздно. Он
успокаивал себя тем, что очень много людей согласились участвовать в
задуманном Рэндолфом предприятии, утешало и то, что их лидер питал
отвращение к насилию.
Рэндолфа не было разногласий с вице-президентом насчет принятия Хаффнера.
Вилли Хаффнер был известным ученым, сделавшим несколько выдающихся
открытий в вирусологии. Льюистиду очень повезло, сказал Харкурт, что
Хаффнер пришел в университет и возглавил лабораторию. Особенно теперь,
подчеркнул вице-президент, когда Хаффнер преодолел свою слабость к
спиртному.
день и был полон сил. Получив работу, занявшую все его мысли, он вместе с
тем приобрел стимул к жизни. Рэндолф пообещал ему, что, когда завершится
их общая акция, он предоставит Хаффнеру все условия, в том числе деньги,
для экспериментов на мозге - и человека, и животного, - о которых он так
мечтал. К удивлению Хаулэнда, Рэндолфа очень привлекла идея содействия еще
одной научной работе.
употреблю уместную здесь, на мой взгляд, бюрократическую фразу - должны
заявлять свои права на материальные ценности Галактики. Да и в конце
концов, если не субсидировать науку, не будет и богатства в Галактике. Ее
развитие остановится на примитивном уровне, у нас будут отрезаны все пути
в глубины Вселенной. Человек так и будет копаться в грязи за каждодневный
кусок хлеба.
жизнерадостным настроением, чем все предыдущие годы, отданные кропотливым
исследованиям по вирусам. Он и Хаулэнд должны были создать в достаточном
количестве готовый продукт, которым был бы доволен Рэндолф. Это требовало
времени. Они работали днем и ночью, почти не выходя из лаборатории.
Рэндолф все время напоминал им, бросая выразительный взгляд на настенный
календарь, что время истекает и поджимает.
полученные задания из всего общего комплекса приготовлений и отчитывались
перед руководителями подкомиссий, избранными на том первом,
ознакомительном собрании. Над всеми господствовало влияние профессора
Рэндолфа, которое каждый чувствовал на себе почти физически, хотя Рэндолф
подгонял, ободрял, принуждал и ругал всех на расстоянии. Намеченный день
приближался.
нервным. Он, как никто другой, нуждался в верном товарище. Вилли Хаффнер
был хорошим помощником, но Хаулэнд был далек от полного доверия к
начавшему исправляться пьянице. Горькое сознание того, что он вовлечен в
подробно разрабатываемую криминальную операцию, раздражало Хаулэнда,
делало его несдержанным и замкнутым - то ли из-за боязни провала, то ли по
какой-то другой причине. Все было правильно - правильно - говорил он себе
сто раз в день - растрачиваемые впустую деньги Галактики должны быть
использованы в более чистых, разумных целях.
вспоминал те далекие печальные дни перед рождеством, когда он был
мальчиком и должен был жестко экономить деньги, заработанные им на
случайной работе в деревне после школы. Его родители оба давно умерли, и
он после деревенской школы сам пробивал себе дорогу к образованию, пока не
достиг нынешнего высокого положения. Каждый шаг на этом пути требовал от
него большого труда. Теперь он выглядел перед всеми мягким и скромным
человеком, но у него был решительный, твердый характер - свидетельством
тому были успехи, которых он добился самовоспитанием. Вокруг во всех
областях науки было много энергичных, сильных, блестяще образованных,
напористых молодых ученых, способных встать у него на пути.
вопросами происхождения жизни, Хаулэнд понимал, что ему здорово повезло.
Тем более, что Рэндолф рассказал о своем замысле и возможности создавать
жизнь - и это для Питера, пожалуй, было самым большим соблазном. Все шло
хорошо, Хаулэнд нисколько не сожалел о переходе на новое место, пока их
всех не оглушили сообщением о том, что они не получат фонд Максвелла.
деньги, они смогут завершить свою работу на Поучалин-9 и тогда он,
Хаулэнд, вернется назад как ученый с мировым именем и сможет сам
определить свою собственную карьеру - перспектива научной
самостоятельности имела для него решающее значение.
всех людей был пасмурный вид, на их лицах лежала озабоченность тем, как бы
не забыть регулярно принимать таблетки против простуды. Небо над головой,
когда его можно было рассмотреть сквозь снежные хлопья, напоминало
какую-то громадную кастрюлю, крышку с которой снял сам дьявол, чтобы
сыпать и сыпать снег вниз на Землю.
Хаулэнд поднял трубку и раздраженно ответил, придерживая одной рукой
листок с какими-то расчетами на колене.
711, подняться по лестнице, первая дверь слева. Запомнил? - звонивший
сделал паузу, потом добавил: - И не говори никому!
оберешься неприятностей.
как будто поговорил с сумасшедшим. Хаффнер в это время суетливо бегал по
лаборатории и, держа в руке пробирку с бактериями в питательной среде,
подошел ближе к свету.
себя чувствуешь?
предупредивший: "И не говори никому!"
которыми мы бьемся, коварные и хитрые скотинки.
Хаулэнду, Хаффнер сейчас выглядел уверенным и спокойным, что, на первый
взгляд, казалось странным. - Мы можем начать производство, причем в таком
количестве, какое нужно Рэндолфу, - Хаффнер усмехнулся и добавил: - Если
только последняя партия окажется оптимальной.
ломал голову, но все его размышления и сопоставления ни к чему не привели
- он не смог вспомнить, кому принадлежит голос звонившего по телефону. Тем
не менее он слышал этот голос раньше, причем совсем недавно. Угроза,
произнесенная скрипучим голосом, была не пустым звуком. Хаулэнд хорошо
понимал, что ему надо идти. Но если тут каким-то образом замешан Мэллоу...
многоквартирных домов высотой в пятьдесят этажей, которые строили в виде
сумрачных спиралей. Когда-то здесь были пристани и оживленное речное
движение с веселыми пароходными гудками. Теперь же со здешних аэродромов
один за другим поднимались пассажирские и почтовые самолеты, а высокие
спирали домов, построенных много веков назад, постепенно разрушались.
постучал. Толстые кожаные перчатки заглушали его стук, и он уже собрался
стащить одну из них, чтобы стучать снова - так как звонка он не видел - но
дверь вдруг сама приоткрылась, зловеще скрипнув. Хаулэнд почувствовал
сильное биение в висках. Так и не сняв перчаток, он толкнул дверь.
выключатель. Включив свет, Хаулэнд увидел, что единственная, ничем не
прикрытая электролампа отражается в каком-то блестящем предмете,
находящемся в центре комнаты.
поселились нищета и запустение. В углу стояла прогнувшаяся кровать,
постельные принадлежности были разбросаны по полу. Единственный стул был
перевернут. А в центре - лежал лицом вниз человек, одетый в безвкусную
одежду. Тело его сгорбилось, вся одежда была сильно забрызгана кровью.
ярком свете, включенном Хаулэндом.
В следующую секунду Питер услышал, как внизу хлопнула дверь, а потом
хриплые голоса, звуки тяжелых шагов.
коридору, чувствуя, что попал в ловушку. Мысль о том, чтобы остаться на
Конюшевский Владислав
Володихин Дмитрий
Махров Алексей
Корнев Павел
Бажанов Олег
Каменистый Артем