перед богачами и власть имущими.
произносит.
издевается над честными пролетариями.
дьявол, ему проще убить нас, чем оставить в живых.
обернулся и крикнул напоследок:
господами должны стать они, а не вы.
это, по крайней мере, уже кое-что. -- И она бросила многозначительный взгляд
на Тарзана.
хлебные деревья и съедобные корнеплоды, а в лагуне водилась рыба, так что о
голоде не могло быть и речи. Но одна рыба Тарзана не устраивала.
орудия охоты. Он собственноручно изготовил лук, стрелы и колчан, среди
корабельного имущества отыскал подходящий нож и веревку, а из остроги сделал
копье. Последним оружием он как бы косвенно признавал присутствие огромных
хищников, выпущенных им на остров. И вот однажды утром, когда все еще спали,
Тарзан покинул лагерь и пошел вверх по течению маленькой речушки, сбегавшей
с покрытых зеленью холмов. Избегая густой поросли, он двигался по деревьям,
перепрыгивая с ветки на ветку.
остальные, да и сам Тарзан так полагал, но вскоре он почуял, что кто-то
преследует его, и, оглянувшись, увидел двух орангутангов, двигавшихся вслед
за ним по деревьям.
нагнали его. -- Не шумите.
побеги растений. Он заговорил с ними, и те приветственно затрубили. Они не
испытывали боязни и не уходили. Тарзан решил узнать, насколько они
дружелюбны, и спрыгнул на землю рядом с огромным африканским самцом и
заговорил с ним на языке, к которому прибегал на протяжении всей своей
жизни, когда разговаривал со своим любимцем Тантором.
помощью Тарзану удавалось передать этим животным, с которыми он с
младенчества играл в детские игры, скорее свои чувства, нежели желания.
зверя. Гигантский самец стал переминаться с ноги на ногу, затем обернулся и
дотронулся до человека-обезьяны хоботом -- любознательное, пытливое
прикосновение. А когда Тарзан заговорил успокаивающим тоном, прикосновение
превратилось в ласку, Тогда человек-обезьяна подошел к огромному животному
спереди, положил руку на его хобот и произнес:
опустил Тарзана на свою голову.
человека-обезьяну, а орангутанги, рассевшись на ближайшем дереве, принялись
возмущаться, поскольку боялись Тантора.
ближнее дерево и отошел на небольшое расстояние в глубь джунглей. Затем
позвал:
Раздался хруст ломаемых кустов, и вскоре перед ним замаячила огромная туша
Тантора.
немалому облегчению орангутангов, с неодобрением наблюдавших за всей этой
сценой.
где могли пройти лишь Тарзан и его друзья -- обезьяны. Наконец они втроем
наткнулись на уступ, тянувшийся к югу. Уступ однако уводил в сторону от
речушки, с которой Тарзан расстался у подножия водопада, низвергавшегося на
скалы, столь отвесные и скользкие, что преодолеть их могла разве что муха
или ящерица и вряд ли кто-нибудь еще.
ровному плато, на котором рос густой лес. Тарзан прикинул, что здесь можно
хорошо поохотиться, и снова двинулся по деревьям.
Хорты-кабана. Вот оно, мясо, и Тарзан моментально превратился в дикого
зверя, подкрадывающегося к своей добыче.
уловило два других запаха -- запах следов льва Нумы в сочетании с запахом
человека.
человек охотился на льва, либо лев на человека. И поскольку Тарзан
определил, что это был запах одного человека, то пришел к выводу, что охоту
вел лев. И Тарзан поспешил по деревьям в том направлении, откуда доносился
запах.
видел льва и вообще не подозревал о существовании такого зверя, как впрочем
и любой из его предков за всю историю их рода. Давным-давно, до того, как
Чак Тутул Ксиу покинул Юкатан, народ Тхак Чана знавал ягуара, и память о нем
перенес через огромный водный простор на этот отдаленный остров, где ее
увековечили в камне в храмах и на стелах, воздвигнутых повсюду. Тхак Чан был
охотником из города Чичен Ица, который основал на этом острове Чак Тутул
Ксиу, открывший его и назвавший Аксмол в честь города, где он родился.
стать столь же грозной, как и лев Нума. Пока же Тхак Чану не везло.
внимание привлек зловещий рык, раздавшийся с другой стороны поляны. Там
стоял самый жуткий зверь из тех, которых Тхак Чану когда-либо доводилось
видеть. Чудовище, злобно рыча, глядело на человека.
наутек. От раздававшихся за спиной громовых раскатов его едва не
парализовало от страха. Тхак Чан мчался, спасая собственную жизнь, по
знакомому лабиринту леса, а сзади прыжками его настигал голодный лев. В этой
неравной гонке у Тхак Чана не было бы шансов на спасение, даже если бы он
продолжал свой бег, но когда он споткнулся и упал, то понял, что это конец.
Он повернулся лицом к страшному незнакомому зверю, но не поднялся с земли,
ожидая атаки с изготовленным для броска копьем.
глаза зверя уставились на человека. Тхак Чану показалось, что они горят
огнем ярости.
у Тхак Чана сердце ушло в пятки. Лев не стал нападать, а просто двинулся к
своей жертве, ибо это был ничтожный человечишка, недостойный соперник для
царя зверей.
И тут, словно в ответ на его молитвы, произошло чудо -- с высокого дерева
над тропой спрыгнул обнаженный человек, гигант по сравнению с Тхак Чаном, и
упал прямо на спину этому свирепому зверю, которого Тхак Чан даже не знал
как назвать. Могучая рука обхватила зверя за шею, могучие ноги сплелись
вокруг его туловища. Зверь встал на задние лапы, оглашая воздух жутким
ревом, и попытался достать обидчика клыками и когтями. Чудовище прыгнуло
вверх, извиваясь и выгибаясь, затем бросилось на землю и принялось
перекатываться с боку на бок в отчаянной попытке освободиться, но молчащее
существо держалось цепко и свободной рукой вновь и вновь вонзало длинный нож
в рыжевато-коричневый бок зверя, пока тот не издал последний громовой рык и
не рухнул на землю. Зверь конвульсивно дернулся и в следующий миг затих.
ужаса и надежды. Он решил, что сам бог явился спасти его, хотя бога этого
боялся ничуть не меньше, чем зверя.
бога, что для него пока оставалось неясным. Тот поднялся и встал одной ногой
на тело поверженного зверя. Затем поднял лицо к небу и издал долгий,
протяжный крик, столь жуткий, что Тхак Чан содрогнулся и закрыл уши руками.
горы огласились победным криком обезьяны-самца, одолевшего своего
противника.
кто же это такой. Был Хуиц-Хок -- Повелитель холмов и долин; Че --
Повелитель леса; были бесчисленные земные боги; потом еще, конечно, Ицамна,
правитель неба, сын Хунаб Ку, первого бога, и Хан Ахо, бог подземного
царства Ментал -- холодного, сырого, мрачного подземелья, где после смерти
поселяются души простолюдинов и тех, кто вел неправедную жизнь; был еще
Эйчукан, бог войны, которого несли в бой на специальных носилках четыре
полководца.