двигательные системы и отправлявшие дальше по указанному маршруту. Таким
образом, послание шло из системы в систему считанные часы. Капсулы были
относительно недороги, а поскольку был спрос - появилось и предложение.
Постепенно приобрести струнную капсулу стало не сложнее, чем обычный конверт
для письма, правда, несколько дороже. Сильно дороже.
обширную переписку, поэтому в подвале постоянно находилось до полусотни
струнных капсул. Сейчас вокруг одной из них медленно разгоралось зеленое сияние
- микродвигатель набирал силы для броска. В настоящий момент тот, кому удалось
бы увидеть программу маршрута, был бы очень удивлен - капсула должна была сойти
со струны очень далеко от обитаемых миров, в совершенно мертвой системе,
которая не использовалась даже в качестве джампойнта. И не было никаких шансов,
что там ее кто-нибудь найдет.
небольшую белую коробочку с пленкой, предварительно мазнув по картону зеленым
маркером. Это был условный сигнал для командира эсминца, который сейчас нес
вахту где-то в точке, координаты которой полковник намертво вбил себе в память.
Если приходит послание с зеленой меткой, командир обязан немедленно прочитать
его и доставить адресату как можно быстрее, любой ценой. При необходимости
командиру дежурного эсминца разрешалось поднять тревогу, доложить о содержимом
письма любому старшему офицеру, полномочия которого были достаточны для
принятия соответствующих мер. Если же пометки не было, то не было и срочности,
контейнер с пленкой должен был быть доставлен лично Сергееву и никому иному. В
данном случае эсминцу придется поторопиться.
легким хлопком заполнил освобожденное пространство.
надоели твои бесконечные нравоучения. - Элен рухнула на нары, доски завизжали,
прогибаясь под тяжестью тела. - Я уже устала от твоего параноидального бреда. И
не хочу больше его слушать.
сейчас, он мог бы и не узнать свою мать. Эффектная в свое время женщина, Элен
сейчас напоминала большую розовую свинку. Она сильно располнела, жир свисал
толстыми складками со всех сторон. Теперь в ней было не менее ста килограммов.
Впрочем, ее это не слишком беспокоило.
чудные кубики по назначению, я с удовольствием сделаю это вместо тебя. - она
схватила пищевой брикет с тарелки Лесли и целиком запихала его в рот. По лицу
разлилось блаженство.
Все, что он мог делать, это иногда воровать часть ее пайка, чтобы тут же
отправить его в канализацию. Сам он тоже был голоден, чудовищно голоден, но
есть было нельзя.
болезненного воображения. Одно время Лесли пытался ее разубедить, однако это ни
к чему ни привело - каждый остался при своем мнении.
довольно просто - "Санта Лючия" дважды заправлялась на пути сюда. В тот
памятный день, когда их вытряхнули из шаттла перед огромным бараком, им
казалось, что из песенка спета. Впрочем, Лесли так считал и по сей день.
Большинство остальных пребывали в состоянии идиотского благодушия, весело
встречая каждый новый день и нисколько не задумываясь о дне грядущем.
лично у него вызывал куда больше ужаса. Сплошные ряды бараков, никакой видимой
охраны на территории, только периметр контролируется многочисленными датчиками
самых разных мастей. Это стало ясно в первый же день, когда кто-то из
пассажиров, обезумев от страха, бросился бежать сломя голову и не видя дороги.
Кто знает, где он пересек луч фотоэлемента или вошел в зону действия
инфракрасного детектора (более глубоко знания Лесли об охранных сигнализациях
не распространялись), однако результат не заставил себя ждать - сверкнул луч, и
от обугленного трупа невыносимо мерзко потянуло горелым мясом. С тех пор было
еще несколько попыток - днем и ночью, ползком и прыжками, даже попытка подкопа
- все заканчивалось одинаково, обугленные трупы еще некоторое время наводили
страх на заключенных, потом рекны их убирали.
Все остальное время заключенные были предоставлены сами себе - их плотно
кормили, хотя и однообразно, но очень питательно. Брикеты какой-то растительной
массы имели привкус капусты и первое время Лесли был ими вполне удовлетворен.
чем тяжелый труд. Большую часть дня люди проводили на нарах, в блаженной
полудреме, проявляя активность лишь во время кормежки. Каждый получал по пять
зеленых брусков - поначалу старик едва осиливал пару из них, настолько
питательная масса была сытной. Однако сейчас в своих фантазиях он уничтожал
брикеты десятками, один за другим, давясь и чавкая. Впрочем, только в
фантазиях, наяву он позволял себе только один, растягивая его на весь день, и
весь день страдая от жестоких спазмов в желудке - голод, казалось, способен был
довести его до обморока.
практически все люди быстро поправлялись, даже Элен, всегда гордившаяся своей
фигурой, быстро потеряла все свои достоинства и обросла жирком. Кроме того,
биомасса вызывала зверский аппетит - скоро многим стало не хватать пяти брусков
и рекны охотно увеличили пайки. Может, именно это и насторожило старика. Как-то
не вязалось такое поведение с жестокими псоглавами, с пленом, с концлагерем.
Глядя на Элен, голодную и постоянно мечтавшую о лишней пайке, старик героически
отдавал ей половину своей порции.
последние две недели. Тысячи три солдат, закованных в боевую броню, с
бластерами наизготовку, около десятка больших транспортных флаеров, человек на
сто каждый, и несколько десятков офицеров. Офицеры отбирали людей, отправляя их
в автобусы, и те безропотно шли и занимали места. Потом в лагерь доставили
около тысячи новичков, в этот раз - преимущественно ленитов, хотя попадались и
земляне, в основном попавшие в плен бойцы Шестой дивизии, сражающейся на Ленне.
впервые заподозрил что-то нечистое в этом размеренном процессе. Потом,
собравшись с мыслями, он пришел к выводу, который поверг его в ужас. "Нет, -
убеждал он себя и тогда, и много раз впоследствии - этого не может быть, потому
что этого не может быть никогда!". Но он не мог ошибиться и следующая пересылка
вновь подтвердила его выводы, вопреки всем его надеждам - они отбирали самых
толстых! Вывод напрашивался сам собой, страшный вывод, неприемлемый для
человеческого разума. Но слишком уж хорошо все укладывалось в простую и
логичную схему, и явно гормональные пайки, и бешеный аппетит, и полное
отсутствие физических нагрузок, все сразу встало на свои места. А он упорно не
хотел верить в то, что подсказывала элементарная логика.
Элен сократить рацион - напрасно, невестка высмеяла его "болезненные фантазии"
и, мало того, растрезвонила об этом всем своим подружкам. Многие смеялись над
Старком, однако тот упорно стоял на своем.
торгового флота. Лицо его было старику незнакомо - раньше они не встречались,
жили в разных бараках. На мундире красовался значок навигатора первого класса.
От взгляда старика не укрылся один момент, который он счел для себя
исключительно важным - навигатор не был толст. Вернее, он был упитанным, но до
уровня основной массы людей ему было далеко.
собирается компания, у одного из наших сохранилась колода карт. Не составите ли
вы нам партию в покер?
карты не приглашают незнакомого человека, тем более из другой, так сказать,
зоны. Значит он кому-то понадобился. Тем более, что этот Нильсен знал его имя -
значит искал конкретно его. Лесли окинул мужчину испытывающим взглядом, и
решил, что парень ему определенно нравится. Нильсену было лет тридцать, еще не
сошедший ровный загар говорил о том, что парень много времени проводит на
солнце. Чуть уловимый акцент завершал картину. "Селестианец - уверенно подумал
Старк, которого жизнь давно научила неплохо разбираться в людях - прекрасно
развит физически, интеллигентен, умен, решителен, похоже и порядочен".
знаете, здесь можно умереть от скуки.
семь. - Нильсен повернулся и сделал несколько шагов к выходу, потом вдруг
остановился и обернулся - Мы очень вас ждем, Лесли...
Комната была полна народу, даже на первый взгляд тут было человек пятьдесят.
Одни играли в карты, другие о чем-то беседовали. Старику сразу бросилось в
глаза, что среди собравшихся нет ни одного "слишком упитанного". Нильсен
заметил вошедшего и поднялся ему навстречу.
представить Старку. Один из них, седоволосый мужчина в форме капитана Морской
пехоты, протянул широкую мозолистую ладонь:
пожилая женщина, сохранившая изысканность и утонченность светской дамы, однако,