милость, потом снова взнуздал и оседлал коня и только тогда с яростью
вспомнил о человеке, который не пожелал помочь ему в беде.
стоял на прежнем месте.
видел, в какой я беде? Или ты не узнал меня? А если даже и так, разве не
твой долг спасти ближнего? Ведь для этого тебе достаточно было протянуть
только руку, подлец!..
скрывавшую его лицо, и король вздрогнул: он узнал бледное, мертвенное лицо
Габриэля.
лес, а Габриэль, не двигаясь с места, повторил со зловещей улыбкой:
X. МЕЖ ДВУХ ОГНЕЙ
Лувре 28 июня. Король вернулся в Париж, но был мрачен и озабочен как
никогда.
пытку. Он избегал одиночества и бесконечными развлечениями пытался облегчить
мрачные, терзающие его мысли.
о ней какому-нибудь преданному сердцу, но все же боялся это сделать. Он сам
еще не знал, чему верить и что предпринять, а этот мрачный неотступный образ
томил его день и ночь.
с Габриэлем. Молодой граф наверняка выходил из ее покоев, когда он
столкнулся с ним в первый раз. Диана, должно быть, знает его намерения. Она
вполне может либо успокоить, либо предупредить своего отца, ибо он
интуитивно чувствовал, что дочь взволнована не меньше его.
Габриэля. Не знала она также и о том, что сталось с Габриэлем после его
визита в Лувр.
с чем. Габриэль снова исчез из Парижа.
ее камеристок торопливо проскользнула в комнату и доложила о приходе короля.
не говорили о виконте д'Эксмесе, которому ныне присвоен титул графа де
Монтгомери. Давно ли вы виделись с ним?
себя:
с мыслями.
пытаясь разгадать причину этого неожиданного вопроса.
столь долгого молчания заговорили со мной о том, кто спас меня в Кале от
бесчестья?
слушайте меня, Диана!
гневном молчании молодого человека, о том, как он в первом случае не ответил
ему на поклон, а во втором - не протянул ему руку помощи.
обращать внимания на волнение дочери. - Но я превозмог это поношение, я
стерпел, ибо в свое время он пострадал по моей вине... а также и оказал
великие заслуги государству и недостаточно был за них вознагражден...
с виконтом, но знайте одно: я стерпел только потому, что признаю себя
неправым и сожалею о сделанной ошибке... Но, может, я напрасно так
поступил... Кто знает, к чему могут привести его поступки... Не лучше ли мне
заранее обезопасить себя от дерзостей этого господина? Вот об этом-то я и
хотел по-дружески с вами посоветоваться, Диана.
Диана, оказавшаяся меж двух огней: ей надлежало теперь выполнить свой долг
не только перед отцом, но... и перед Габриэлем.
все-таки скажете? - настаивал король, видя, что дочь его колеблется.
величества... есть основания... быть более осмотрительным с виконтом
д'Эксмесом...
д'Эксмесу нанесено тягчайшее оскорбление... И можно опасаться...
доносчицей? Не покрыла ли себя вынужденным позором?.. Но Генрих истолковал
ее страдания по-иному.
я так и думал... Извольте видеть - я должен опасаться этого юнца!.. Нет,
жить под дамокловым мечом над головой невыносимо! Короли не простые дворяне,
у них другие обязанности... Я прикажу, чтобы господина д'Эксмеса арестовали.
обвинят, возьмут под стражу, бросят в тюрьму, и она, Диана, его выдала!
Этого перенести она не могла! И потом, в словах Габриэля не было прямой
угрозы!..
вы ошиблись! Разве я упомянула о какой-нибудь опасности для вас?.. Во всем,
что он говорил мне, не было и намека на преступление. Если было бы иначе,
разве я бы не сказала вам?
когда обиженный подданный может забыть долг почтения к своему государю. Но
от непочтения далеко до цареубийства! Государь, достойно ли вам наносить ему
еще одну обиду?!
скоро вы рассеиваете мое беспокойство и берете на себя ответственность за
мою жизнь, то я могу не тревожиться...
ответственность вы хотите возложить на меня! Напротив, ваше величество, вам
нужно быть все время начеку!
недели я не живу... С этим надо кончать. Выбор только один. Либо я, поверив
вашему слову, спокойно живу в свое удовольствие, помышляя только о
государстве, а не о каком-то там виконте д'Эксмесе, либо я лишаю его
возможности вредить мне и поручаю это тем людям, которые обязаны охранять
мою особу.
отца Габриэля, его долгое, мучительное заточение и гибель. Если Габриэль
попадет в руки коннетабля, его ждет такая же участь - он погиб...
ей еще один мучительный вопрос:
насколько велика опасность, и твое слово будет для меня законом. Как же
поступить: забыть о виконте или, напротив, усилить за ним надзор?
Диану.
ваша совесть. Если бы вы сами не оскорбили в свое время виконта, вы бы
наверняка не стали со мной советоваться, как наказать виновного.
Нерешительность вашего величества вызвана более веской причиной... И,
признаться, я не вижу никаких оснований для особого беспокойства. Ведь если
бы господин д'Эксмес помышлял о преступлении, он бы не упустил удобной
возможности ни в галерее Лувра, ни в лесах Фонтенбло.
дитя мое, и больше не будем об этом говорить. Теперь я могу с легким сердцем
заняться подготовкой свадебных празднеств. Я хочу, чтоб они были
блистательны, и хочу, чтоб и ты там блистала, - слышишь, Диана?
позволения не участвовать в этих забавах. Мне бы хотелось побыть в