- Но на несколько дней ты еще останешься?
- Да... Думаю, что останусь.
- Ну, хоть несколько дней, и то здорово. Поживем тут вдвоем, давай?
Она разделась. Опять аккуратно все сложила - видно, многолетняя привычка.
Сняла часики и очки, положила на стол - и занялась со мной любовью.
Примерно через час мы вконец обессилели. Но никогда в жизни я лучшей
усталостью не уставал.
- Здoрово! - прошептала она наконец. И опять заснула у меня на плече,
спокойная и расслабленная. Я полежал с ней немного, потом встал, принял
душ, достал из холодильника пиво, выпил его в одиночку, а потом уселся на
стул у кровати и долго смотрел на Юми"си. С ее лица и во сне не сходила
радость.
В девятом часу она проснулась и захотела есть. Полистав меню, я заказал
макаронную запеканку и сэндвичи в номер. Юми"си убрала в шкаф одежду и
туфельки, а когда в дверь позвонили, спряталась в ванной. Стюард вкатил на
тележке еду, ушел, - и я вызвал ее обратно.
Запеканку и сэндвичи мы запили пивом. И обсудили дальнейшие планы на
жизнь. Я сказал ей, что перееду в Саппоро.
- В Токио мне все равно делать нечего. И жить там больше нет смысла.
Сегодня целый день думал и решил. Осяду-ка я здесь и поищу работу. Потому
что здесь я могу встречаться с тобой.
- То есть, ты остаешься? - уточнила она.
- Да, я остаюсь, - сказал я. И подумал, что у меня и вещей-то для переезда
почти совсем нет. Пластинки, книги да кухонная утварь. И больше ничего.
Загрузил в "субару" - и паромом до Хоккайдо. Крупные вещи можно или
продать по дешевке, или выкинуть, а здесь уже заново покупать. И кровать,
и холодильник давно пора обновить. Вс"-таки я слишком привязчив к вещам:
куплю что-нибудь, а потом годами выбросить не решаюсь. - Сниму квартиру в
Саппоро и начну новую жизнь. А ты сможешь приходить ко мне всегда и
оставаться, сколько хочешь. Давай попробуем так пожить какое-то время.
По-моему, у нас должно получиться неплохо. Я вернусь в реальность, ты
успокоишься. И мы наконец сможем друг у друга остаться.
Она радостно улыбнулась и поцеловала меня.
- Просто чудо какое-то...
- Я не знаю, что будет дальше, - добавил я. - Но у меня такое чувство, что
вс" будет хорошо.
- Никто не знает, что будет дальше, - сказала она. - Но так, как сейчас -
просто чудо. Самое чудесное чудо...
Я снова позвонил горничной и попросил, чтобы в номер принесли льда. Когда
приносили л"д, Юми"си снова пряталась в ванной. Я достал из холодильника
бутылку водки и пакет томатного сока, что купил в городе еще днем, и
смешал две порции "Блади Мэри". Без лимонных долек, без соуса
"Ли-энд-Перринз", - просто "Кровавую Мэри" как она есть. Мы чокнулись. Для
особой торжественности не хватало лишь музыки. Из того, что предлагало
радио у кровати, я выбрал канал "популярные мелодии". Оркестр Мантовани с
особо нудной помпезностью затянул "Strangers in the Night". Я едва
удержался, чтобы не съязвить.
- Ты что, мысли читаешь? - улыбнулась Юми"си. - На самом деле, я только и
думала: вот бы еще "Блади Мэри" для полного счастья. Как ты узнал?
- Не затыкай ушей - и то, что нужно, само подаст голос. Не зажмуривай глаз
- то, что нужно, само покажется, - ответил я.
- Прямо лозунг какой-то...
- Ну почему сразу лозунг? Кратко сформулированная жизненная позиция.
- А может, тебе все-таки стать специалистом по составлению лозунгов? -
засмеялась она.
Мы выпили по три порции "Блади Мэри". Потом разделись и вновь занялись
любовью. На этот раз - очень нежно и медленно. Мы не нуждались больше ни в
ком и ни в чем на свете. Нам хватало друг друга. В какой-то момент у меня
в голове завибрировало и загромыхало, как в раздолбанном лифте старого
отеля "Дельфин". Все верно, подумал я. Здесь - мое место. Я ему
принадлежу. И что там ни говори - это реальность. Вс" в порядке, я уже
никуда не уйду. Я подключился. Восстановил все оборванные контакты и
соединился с реальностью. Я захотел - и Человек-Овца подключил. Наступила
полночь, и мы заснули.
* * *
Юми"си будила меня, тряся за плечо.
- Эй, проснись! - шептала она мне на ухо. Зачем-то одетая по всей форме. В
номере было темно, и мой мозг, похожий на кусок т"плой глины, никак не
хотел выплывать из глубин подсознания. Ночник у кровати горел, часы у
изголовья показывали три часа с небольшим. Что-то случилось, первым делом
подумал я. Как пить дать, начальство пронюхало, что она в моем номере.
Времени три часа ночи, Юми"си вцепилась в мое плечо, дрожит как осиновый
лист. И уже одеться успела... Точно, застукали. Других версий в голову не
приходило. Что же делать? - лихорадочно думал я. Но ничего не
придумывалось, хоть тресни.
- Проснись! Пожалуйста, проснись, я тебя очень прошу... - умоляла она еле
слышно.
- Проснулся, - доложил я. - Что случилось?
- Потом объясню. Вставай, одевайся скорее!
Я вскочил и стал одеваться. Быстро, как только мог. Голову - в майку, ноги
- в джинсы, пятки - в кроссовки, руки - в ветровку. И задернул молнию до
подбородка. На вс" ушло не больше минуты. Едва я оделся, Юми"си потащила
меня за руку к выходу. И приоткрыла дверь. На какие-то два или три
сантиметра.
- Смотри! - сказала она. Приникнув к щели, я посмотрел в коридор. Там
висела тьма. Жидкая и густая, как желе из чернил. Такая глубокая, что
казалось, протяни руку - засосет и утянет в бездну. И еще я услышал запах.
Тот самый. Заплесневелый и едкий запах старых газет. Дыхание Прошлого из
пучины былых времен.
- Опять эта темнота... - прошептала Юми"си у меня над ухом.
Я обнял ее за талию и прижал к себе.
- Все в порядке. Бояться нечего. Это мой мир. Здесь ничего плохого
случиться не может. Ты же первая рассказала мне про эту темноту. Благодаря
ей мы и встретились, - успокаивал я ее. И сам не верил в то, что говорю. А
если точнее - у меня просто поджилки тряслись. Меня охватил такой
первобытный страх, что было уже не до логики. Страх, заложенный в моем
генетическом коде с доисторических времен. Проклятая темнота - отчего бы
она ни возникла - заглатывала человека, перемалывала и переваривала его
вместе со всеми его доводами. Во что вообще можно верить в такой
космической темноте? В такой темноте любые понятия слишком легко
извращаются, переворачиваются с ног на голову и исчезают. Ибо вс"
растворяет в себе одна-единственная логика: Великое Ничто.
- Не бойся. Здесь нечего бояться, - убеждал я ее, хотя на самом деле
пытался убедить самого себя.
- И что теперь делать? - спросила Юми"си.
- Попробуем пойти туда вдвоем, - сказал я. - Я вернулся сюда, в этот
отель, чтобы встретиться с вами двумя. С тобой - и с тем, кто сидит там, в
темноте. Он ждет меня.
- Тот, кто живет в странной комнате?
- Да, он самый.
- Но страшно же... Правда, страшно! - сказала Юми"си. Е" голос дрожал и
срывался. Понятно, чего уж там: у меня самого от страха во рту пересохло.
Я прижался губами к ее глазам.
- Не бойся. Теперь с тобой я. Держи меня за руку и не отпускай. И тогда
вс" будет в порядке. Что бы ни случилось - не отпускай мою руку,
договорились? Держись за меня покрепче.
Я вернулся в комнату, достал из сумки фонарик и зажигалку "Зиппо",
припасенные для подобного случая, и рассовал их по карманам ветровки.
Затем вернулся к двери, медленно отворил ее - и, покрепче взяв Юми"си за
руку, ступил в темноту.
- Нам в какую сторону? - спросила она.
- Направо, - сказал я. - Всегда направо. Такие правила.
Я двинулся по коридору, освещая фонариком пространство перед собой. Как и
в прошлый раз, я чувствовал, что это - совсем не модерновый небоскреб
"DOLPHIN HOTEL". Мы шли по коридору какого-то старого, ветхого здания.
Красный ковер под ногами истерся почти до дыр. Штукатурка на стенах своими
пятнами напоминала кожу дряхлого старика. Да и сами стены были неровными:
по дороге нас заносило то вправо, то влево. Может, это старый отель
"Дельфин"? - прикидывал я. Не совсем. Скажем так: что-то здесь сильно
напоминало старый отель "Дельфин". Что-то очень дельфино-отелевое... Я
прошел еще немного вперед. Как и прежде, коридор сворачивал вправо. И я
повернул направо. И почувствовал: что-то не так. Не так, как в прошлый
раз. Никакого сияния впереди. Никакой приоткрытой двери, за которой бы
тускло мерцала свеча. Для сравнения я погасил фонарик. То же самое. Сияния
не было. Абсолютная мгла, коварная, как океанская бездна, поглотила нас
без единого звука.
Юми"си испуганно стиснула мою руку.
- Сиянья не видно, - сказал я. Очень странным голосом. Как будто это
сказал не я, а кто-то другой. - Раньше было сиянье. Из-за той двери.
- Да, помню. Я тоже видела.
Я остановился на повороте и задумался. Что случилось с Человеком-Овцой?
Может, он просто спит? Нет, не может такого быть. Он всегда оставляет для
меня свет. Как маяк в ночи. Это его работа. Даже засыпая, он оставляет
свечу гореть. Иначе ему нельзя... У меня неприятно засосало под ложечкой.
- Слушай, давай вернемся! - сказала Юми"си. - Здесь слишком темно.
Вернемся, а потом как-нибудь в другой раз придем. Так будет лучше. Не
искушай судьбу.
В душе я почти согласился с нею. Действительно - здесь слишком темно. И
Сертаков Виталий
Соломатина Татьяна
Березин Федор
Майер Стефани
Шилова Юлия
Посняков Андрей