свиных отбивных с картошкой, зеленью и кетчупом. Лэйн смотрела за всем этим
пиршеством с тем же интересом, как у нас в зоопарке смотрят на кормление
слона или бегемота.
Терри. Тут у меня аж глаза на лоб вылезли.
дороге - просто советский комбез, берет, тельняшку и ботинки, а именно мои.
С номером моего военного билета, который я некогда вывел хлоркой. Даже
значки не пропали - все они были аккуратно завернуты в бумажку: и разряд, и
ВСК, и "классность", и "Отличник СА", и "Гвардия". Даже комсомольский с
винтовым креплением, и парашютный с висюлькой "30". В конверте поверх всего
оказался мой затертый бумажник с военным и комсомольским билетами, письмом
от детдомовского корешка Саши Половинке, который трубил на Северном флоте, и
мятая фотография девочки, Наташи Ивановой, которую я выдавал перед публикой
за возлюбленную. Она мне писала письма, но судя по всему, дожидаться не
собиралась. Последними вещицами, которые мне возвратили, была сломанная
авторучка за 35 копеек, записная книжка с дембельским календарем, а также
часы "Командирские".
крутых мена в камуфляже, по сравнению с которыми я ощутил себя совсем
сопливым салагой. С Брауном в башке я такого чувства не испытывал... Ребята
эти держали в руках автоматы, но ко мне относились скорее равнодушно, чем
настороженно.
он исследовал с такой придирчивостью, что мне подумалось: "А не служил ли он
старшиной роты в Советской Армии?" Проверил все: ремень, комбез, ботинки.
Заставил показать содержимое карманов, развернул и просмотрел военный и
комсомольский билеты. Наконец потребовал, чтобы я снял и отвинтил все по
очереди значки, осмотрел их через солидную лупу, а также, как мне
показалось, сверил их номера.
он так старается и в чем хочет убедиться: то ли в том, что я действительно
такой, как был, то ли в том, что его подчиненные все мое барахло сохранили в
целости и ничего не заменили. Само собой, если б он обнаружил какую-то
подмену - например, авторучку "Паркер" вместо моей родной поломанной за 35
копеек, то, поди-ка, последовали бы серьезнейшие "оргвыводы". Догадываюсь,
что его гнев обрушился бы на медсестер и всех прочих, ответственных за
хранение моего обмундирования и личных вещей.
учел, все ли проверил? Это длилось не меньше двух минут, что мне, человеку,
от которого НИЧЕГО не зависело, показалось минимум часом. Этот тип, от
которого зависело, как раз, наоборот, ОЧЕНЬ МНОГОЕ, мог в принципе отдать
любой приказ, самый неожиданный и нелепый, во всяком случае, такой,
истинного смысла которого я ни за что бы не понял. Взглядец у него на данный
момент был очень тяжелый и не обещающий ничего хорошего. Такой взгляд вполне
мог быть у работника похоронного бюро, оценивающего, насколько клиент готов
к переходу в мир иной.
довольно ровным и бесстрастным голосом объявил:
а в сопровождении двух мрачных сопровождающих, которым с их-то мордами и
плечами очень подошло бы исполнять смертные приговоры. То, что до лифта они
довели меня целым и невредимым, мне показалось очень большой удачей.
никто на них отвечать не будет. Здесь говорили только те, кому это по штату
положено, а прочие помалкивали.
можно было назвать и конвоирами - подвели меня прямо к открытой задней
дверце "скорой помощи", поставленной почти впритык к выходу из здания. У
этой дверцы меня ждали двое в цивильном, даже при галстуках. Половина
физиономии у каждого из них была закрыта здоровенными темными очками. С
такими мальцами приятно бродить по ночному городу, если они у тебя на
службе, но очень неприятно, если они попадаются тебе на узкой дорожке и
просят прикурить. Поскольку эти ребята состояли на службе явно не у меня, а
у кого конкретно, и вовсе было не ясно, то, влезая в "скорую", я немного
волновался. Я сел на боковую скамеечку. Цивильные, несмотря на свой
приличный вес, ловко запрыгнули следом и синхронно захлопнули задние дверцы.
Не спрашивая у меня, будет ли мне удобно, дяденьки уселись по бокам, а затем
одновременно с двух сторон взяли меня за руки и прищелкнули к себе
наручниками. Видать, этим медведям не привыкать было возить людей таким
образом. При этом их, как видно, вообще не интересовало, кого они везут и
зачем. Может быть, они даже не знали, куда меня везут, - уж конечного пункта
- наверняка. У них был определенный отрезок пути, маршрут, в конце которого
положено было сдать "груз" - то есть меня, Короткова Николая Ивановича - 1
шт., со всеми армейскими причиндалами, согласно описи, которая, возможно,
где-нибудь прилагалась.
всяком случае, у нее тоже были матовые стекла, и понять, куда едем и что
проезжаем, было невозможно. Оставалось ждать, когда привезут и все станет
ясно.
развернулась, и кто-то распахнул с наружной стороны задние дверцы. В проеме
я увидел борт вертолета и открытую дверь. Ни номера, ни каких-либо надписей
или опознавательных знаков мне рассмотреть не удалось, потому что, скорее
всего их там и не было. К тому же времени оказалось мало: едва "скорая" с
распахнутыми задними дверцами приблизилась к вертолету почти впритык, как
те, кто сидел по бокам, встали и прямо-таки перенесли меня из автомобиля в
вертолет. Они тут же провели меня от дверей в заднюю часть кабины,
отделенную переборкой. Иллюминаторы и здесь оказались матовыми, можно было
только понять, светло за бортом или темно, но догадаться, что нынче на
дворе: утро или вечер, можно было лишь весьма приблизительно. Двигатели
прибавили обороты, вертолет дрогнул и оторвался от земли. Это я ощутил.
Однако как высоко он поднялся и на какой высоте проходил полет, понять не
мог. Ребята, которым было поручено организовать мою доставку "куда следует",
как видно, очень не хотели, чтобы я запомнил дорогу. Можно было бы, наверно,
прибегнуть к традиционной повязке на глаза, но для них эта мера
безопасности, должно быть, показалась недостаточной.
автомобильное. Времени оно заняло намного меньше, во всяком случае для меня.
Добрые дяди сопровождающие не стали особенно тревожиться, когда я позволил
себе задремать, и разбудили только тогда, когда потребовалось выходить из
вертолета. Известное дело - солдат спит, а служба идет.
имевший окон. В течение тех нескольких секунд, пока меня переносили из
вертолета в кузов, детинушки просто взяли меня покрепче под локти и
перепрыгнули из дверей в двери - я успел увидеть довольно свежую зеленую
траву в узком промежутке между бортом вертолета и задним бампером фургона.
Кроме того, краем глаза удалось разглядеть какие-то довольно высокие
деревья, немного облаков и синего неба. Впечатление было такое, что вертолет
приземлялся на какой-то лесной поляне или парковой лужайке.
поскрипывая рессорами и раскачиваясь с боку на бок. Затем он выбрался на
твердое покрытие и, блаженно заурчав, прибавил скорость. Через узкие
вентиляционные щели в кабину задувал встречный воздух, довольно свежий, с
приятными лиственно-цветочными запахами. Ни разу за первый час пути не
попалась встречная машина - во всяком случае, шум ее мотора я бы услыхал.
Все это время мы ехали через лес или парк, потому что в кузове по-прежнему
ощущался приятный лесной запах. Однако этому настал конец, когда фургон
круто свернул направо и сквозь вентиляцию потекла смесь испарений гудрона и
бензина. Тут сразу же загудело в ушах от проносящихся мимо встречных и
обгонных машин. Теперь мы неслись по автостраде и, должно быть, с приличной
скоростью. Несколько раз фургон менял направление своего движения, то ли
въезжал на лепестковые развязки, то ли сворачивал куда-то, то ли вообще
разворачивался на 180 градусов. У меня даже если бы и было какое-то
представление о том, куда мы едем, то оно потерялось бы начисто. Так прошло
около двух часов. Я начал испытывать те самые муки, которые испытывала
сестра Терри во время поездки в качестве похищаемой. В конце концов, и самим
конвоирам, как мне показалось, стало не совсем уютно. Однако никому не
хотелось сознаваться первому, и все мы мужественно дотерпели до следующий
"станции".
фургон. Судя по всему, место тут было нелюдное, а скорее всего и вовсе
заброшенное. Поэтому слить лишнюю жидкость всем четверым никто не мог
помешать. Я говорю "четверым", потому что, помимо охранников и меня, та же
нужда оказалась и у водителя. Правда, он вышел из машины только после того,
как мы в нее влезли, а о том, зачем он выходил, я догадался по характерному
журчанию. Я припомнил анекдот про дедушку Ленина со словом "конспирация" и
хихикнул. Мордовороты не отреагировали.
не состыковалось. Кто-то опаздывал, потому что мы около десяти минут
простояли в душном ангаре. На каменных рожах сопровождающих отразилось
отчетливое недоумение, а затем и беспокойство Оно исчезло лишь после того,
как послышался шум мощного мотора. Подкатил точно такой же фургон, и мои
конвоиры отстегнули от своих запястий браслеты наручников. Два других
джентльмена, одетых немного по-другому, но очень похожие на первую пару,
пристегнули меня к себе и пересадили в другой фургон. Первым из ангара
выехал тот, на котором меня сюда привезли. Та машина, в которую меня
пересадили, отправилась спустя десять минут. Однако, как мне представилось,
второй фургон пошел совсем в другую сторону.
Посняков Андрей
Доставалов Александр
Никитин Юрий
Бажанов Олег
Афанасьев Роман
Куликов Роман