превратил свой стол и все пространство вокруг него в нечто, требующее
немедленного вмещательства отряда Красного Креста. Повсюду валялись
бумаги. Выпотрошенные ящики стояли на столе один на другом, напоминая
Вавилонскую башню. Казалось, они в любую минуту готовы повалиться. И
посреди всего этого Джон собственной персоной, обычно самый веселый из
всех его подчиненных, а теперь раскрасневшийся и проклинающий все и
вся. Такой стоял отборный мат, что хоть уши затыкай.
улыбкой, но растерянной и неловкой.
не далее как в прошлую пятницу отметила Полли Чалмерс. Теперь рот
открылся у Джона. Он только углом глаза успел заметить, как Алан
подхватил сползающие с вершины башни два ящика.
уберег. Тот грохнулся прямо ему на ноги, рассыпая повсюду бумаги,
скрепки, кнопки и пустые коробки из-под них. Остальные два ящика Алан
прижал к боковой поверхности стола.
сползали из-под рук. Прижимать крепче не имело смысла: стол двигался
от усилия. - Все комплименты я выслушаю с огромным удовольствием, один
за другим, но, может быть, в перерыве ты все-таки снимешь этот чертов
ящик с моих ног?
перестарался и толкнул Алана. Тот потерял способность удерживать
ящики, которые только что спас, и они тоже повалились ему на ноги
вслед за первым.
ногу, но тут же понял, что левой приходится гораздо хуже. - Черт!
руки. - Досье на всех жителей округа Касл?
канцелярские принадлежности. Его привлекательное лицо горело, как в
лихорадке. Он нагнулся, пытаясь достать рассыпавшиеся под столом Клата
скрепки и кнопки, но при этом свернул гору формуляров и отчетов,
которую сложил на полу. Теперь Контора шерифа походила на местность,
по которой прошелся торнадо.
ноги прямо через тяжелый полицейский ботинок. - Это весьма удачное
сравнение, Джон. Точное описание происходящего. Это именно сумасшедший
дом в том смысле, как я его понимаю.
подгребая к себе ладонью кнопки и скрепки. Алан не знал, что ему
делать: плакать или смеяться. Пока Джон сгребал скрепки руками, ногами
он расшвыривал бумаги во все стороны.
расхохотаться, но чувствовал, что эти старания впустую.
стола. Еще одна кипа бумаг, притулившаяся на самом краю, чтобы дать
место ящикам, рухнула. Основная часть сразу же оказалась на полу, но
несколько бумаг парили по комнате как стая белых голубей.
может бить, целую неделю".
хохотом. Энди Клаттербак выскочил из диспетчерской, чтобы узнать, что
происходит.
по всей комнате, снова прыснул. - Джон решил устроить санитарный день.
солдата, ожидавшего с нетерпением, когда ему прикажут вытянуться по
стойке смирно или сделать сорок приседаний. Форма Джона, чистая и
аккуратная совсем еще недавно, была покрыта слоем пыли, и Алан,
несмотря на свое веселое настроение, заметил, что Эдди Уобертон
давненько, видимо, не подметал под столами. Но тут же снова
рассмеялся. Просто ничего не мог с собой поделать. Клат переводил
удивленный взгляд с Джона на Алана и обратно.
ищешь, Джон? Чашу Грааля? День с огнем?
- Не могу найти свой чертов бумажник.
своего стола. - И патрульную, в которой вчера ездил, и свой "понтиак".
Но иногда, когда я сижу здесь, за столом, выкладываю его в ящик,
потому что он задницу натирает. Вот я и проверял...
столом всю свою дурацкую жизнь, - назидательным высокомерным тоном
произнес Энди Клаттербак.
нахмурился. - Думаю, мы с Джоном сами справимся, мы опытные ищейки. А
если не справимся, позовем тебя.
толстый, как будто он таскает в нем всю библиотеку Конгресса. Это надо
же...
но сдержался. По несчастному лицу Джона было видно, что ему не до
шуток. Он был растерян, но не только. Алан пару раз в жизни терял
бумажники и прекрасно помнил, что при этом чувствовал. Потеря денег и
кредитных карточек псу под хвост была потерей, но не самой худшей из
всех. Перебираешь в памяти всякие мелочи, которые долгое время
запихивал в бумажник и хранил, мелочи, которые любому другому могли бы
показаться мусором, но совершенно бесценные для тебя самого.
складывая. Алан помогал.
носить. Сколько денег было в бумажнике, Джон?
охотничью лицензию и сунул ее туда же. И потом чековая книжка. Если не
найду этот чертов бумажник, придется звонить в банк, чтобы они
регистрационный номер поменяли. Но больше всего мне жаль фотографий.
Мама, папа, сестры... ну в общем все такое прочее.
матери и сестер, а карточку, на которой они сняты вдвоем с Сэлли
Рэтклифф. Клат сфотографировал их на ярмарке во Фрайбурге за три
месяцы до того, как Сэлли бросила его ради этой безмозглой дубины
Лестера Пратта..
книжкой можешь скорее всего распрощаться, а фотографии вернутся. Так
почти всегда бывает. Ты ведь и сам знаешь.
ли он при мне, когда я утром ехал на работу, и не могу.
в магазин, несколько смущенно, вошла Бэбз Миллер, почетный член Эш
Стрит Бридж Клаб.
сверившись со списком, лежавшим перед ним на прилавке рядом с кассовым
аппаратом, и поставив там едва заметную галочку. - Как я рад, что вы
нашли время меня навестить. И очень вовремя. Ведь вы заинтересовались
музыкальной шкатулкой, если мне не изменяет память, правда? Прекрасной
работы вещь!
вероятно, она уже продана. - Она даже представить себе не могла, чтобы
такую восхитительную вещь еще не купили. Но при мысли об этом сердце
болезненно сжималось. Мелодию, исполняемую шкатулкой, ту самую,
которую забыл мистер Гонт, по его собственному признанию, Бэбз, как ей
казалось, определенно знала. Однажды она под нее танцевала в Павильоне
на Олд Орчард Бич с капитаном футбольной команды, а позже, в тот самый
вечер, подарила ему свою девственность под несравненной майской луной.
С ним, этим капитаном, она испытала первый и последний в жизни оргазм,
и пока кровь бурлила в жилах от страсти, в голове неотступно звенели
Корнев Павел
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия
Браун Дэн
Суворов Виктор
Афанасьев Роман