не смог выбрать подходящий момент -- то одно мешало, то другое, но больше
всего малодушие. Порою ему казалось, что все разрешится само собой... Он
часто вспоминал погибшего Борю-киллера, вот когда снова нужен был минер.
Аргентинец готов был совершить новое покушение на Македонского, но боялся
что-нибудь предпринять, полагая, что за ним установлен плотный догляд.
Правда, для очистки совести, когда машина была уже совсем готова и ее
собирались продемонстрировать Тоглару, Аргентинец, отведя Самурая в сторону,
сказал ему, смущаясь:
скажу, Константину Николаевичу. -- Самурай приложил руку к груди -- мол,
какой разговор, я -- моги-ла. -- Я человек очень суеверный, а Тоглар всегда
подтрунивает надо мной по этому поводу... Сегодня видел плохой сон... Как
будто за вами на трассе увязалась какая-то машина, черный иноземный джип...
Они вроде пронюхали, что вы за золотом в Чечню едете, и ждут часа, чтобы
отнять у вас добычу. Их в машине трое... Да, кажется, трое... Потом... не
помню, что потом... наверное, я проснулся...
примета, может настроение испортить, -- согласился Самурай. -- Спасибо, я
учту это и буду осторожен. Чем черт не шутит, ведь кто-то видит тут, в
мастерской, какая машина готовится, ежу понятно, что не девушек катать...
раздался телефонный звонок. Даже не поздоровавшись, Македонский коротко
сказал:
начнут бомбить Грозный, а к обеду туда войдет танковая колонна. Лучшего
времени для прорыва в Чечню и придумать нельзя. Действуй... -- и положил
трубку.
текстом.
Тоглар решил собрать всех на даче и обсудить ситуацию. Совещались недолго.
Решили выезжать немедленно, а если к утру сообщение о военных действиях
против Чечни не подтвердится, они передохнут в Ростове день-два и прикатят в
Ичкерию в канун новогодней ночи, как и планировалось.
прослушал дома на улице Ямского поля и тут же спустился на четвертый этаж --
там тоже жили на казарменном положении и ждали времени "Ч".
решение, оно было не только разумным, но и единственно верным -- под грохот
пуль легче нырнуть и вынырнуть из Чечни. Но он не стал караулить час их
выезда -- дорога длинная, "лендровер" с мощным мотором мог развивать
сумасшедшую скорость. Кроме того, когда Аргентинец назвал мастерскую, где
Тоглар готовил машину для похода, Македонский послал туда человека, и тот
умудрился прилепить внутрь бронированной обшивки незаметный маячок. Так
некогда поступил Аргентинец с его собственной машиной, только маяк
знаменитого киллера оказался куда более совершенным и имел защиту от
обнаружения.
три машины. Быстро сгущались сумерки, валил мокрый снег, скользкая дорога не
позволяла скоростным машинам показать мощь своих моторов.
Тоглара поближе -- преследователи боялись его упустить, хотя понимали, что
привязаться вплотную нужно лишь у въезда в Чечню, чтобы там не потерять их
из виду. Хитрый "гравер" так и не открыл подельникам точный маршрут
следования, хотя Татлян несколько раз переслушал все записи телефонных
разговоров и бесед в Переделкино. И с Тоглара решили не спускать глаз, этот
мог что угодно выкинуть, например сменить машину на трассе, а то и
что-нибудь мудренее.
операция всерьез начнется для него только с того момента, когда груз
окажется в машине и "гравер" вырвется из чеченского села. Это был его стиль:
он всегда нападал неожиданно и в последний момент, когда уже никого не
боятся и никого не ждут. И сам уходил от погони, облавы тоже в последнюю
минуту, когда казалось, что обложили его со всех сторон, лучше всего он
выстраивал свои действия именно в этот решающий момент. Он наводил ужас и на
власти, и на преступников, и те, и другие знали -- у этого одиночки свой
суд.
Чечню одному за грузом идти не с руки, нужны бойцы, или, как говорят,
"пехота". Людей он взял проверенных, "быков", промышлявших рэкетом,
выбиванием долгов. Своей команды они пока не имели и ходили под Анзором,
контролировавшим подмосковный Воскресенск. Анзор за тридцать граммов героина
и отдал парней Македонскому на неделю. И для Анзора, и для его "быков",
Власа и Мити, он был залетным уркой Станиславом, Стасом. Еды, курева, даже
спиртного -- всего взяли в дорогу самого первоклассного. Музыкальная
аппаратура класса была заряжена дюжиной компакт-дисков -- слушай, не хочу, и
настроение у парней было прекрасное. Они уже подумывали, а не перекинуться
ли от скуповатого Анзора к этому немногословному Стасу, который нравился им
все больше и больше.
передать баранку кому-нибудь из молодых. В машине звучала музыка, и
настроение у Македонского было лирическое. Фонотеку он собирал тщательно, на
свой вкус, находя на это время и в Париже, и в Лондоне.
пропадал вовсе. Несмотря на поздний час, машины на трассе шли густым
потоком, и на юг России -- на Кубань, на Ставрополь, -- и на Москву, и те и
другие спешили, наверное, домой на Новый год.
между рядами кресел, они затеяли игру в карты на деньги, опорожняя одну за
другой бутылки пива "Карлсберг". Отвлекать "пехоту" от любимого занятия не
хотелось, да и поразмышлять Македонскому было о чем. Он любил дорогу, ночную
езду за эти минуты одиночества и полета в пространстве. Какой-то настырный
красный "жигуленок" уже дважды обгонял его, обдавая "лендровер" потоками
грязи с разбитой тяжелыми машинами дороги, и Македонский, на всякий случай,
решил узнать, кто же это такой лихой и дерзкий. Пристроившись "шестерке"
вслед, он выключил магнитофон и включил спецтехнику. И тут же в салон
"лендровера" ворвались чужие голоса, смех. Эффект был поразительный, все
было слышно так, как из соседней комнаты с распахнутыми настежь дверями. От
неожиданности "быки" оставили карты и с восторгом смотрели на волшебника
Стаса -- оказывается, и такие штучки возможны. А в "Жигулях" ехала компания
навеселе, и присутствие девушек придавало лихости парням.
был в полном отпаде -- какие возможности открывались перед ними в городе.
Катайся и слушай, катайся и слушай -- есть деньги, прижимай к обочине, а
можно и наехать.
дистанционного управления Власу и сам с насмешливым любопытством наблюдал за
парнями, дивясь их детскому восторгу, а ведь за ними уже кровавых дел не
счесть.
водители ехали в одиночку, и Влас попросил обогнать автомобилей двадцать --
вдруг натолкнется на любопытный разговор. Так поступили раза два, и когда
охота за чужими секретами уже стала надоедать Македонскому, в салон ворвался
чей-то разговор, и он услышал: "Тоглар... Чечня... баксы..." Сперва
Македонский решил, что по-дошел вплотную к машине "гравера", но оказалось не
так -- разговор происходил в черном "джипе-гранд-чероки", и он, забрав у
Власа пульт дистанционного управления, стал слушать разговор внимательнее. В
машине было трое молодых мужчин, судя по акценту -- кавказцы. Македонскому
сразу стало ясно, что они знают тайну Тоглара и тоже охотятся за ним.
Выключив спецтехнику, Македонский преобразился -- от былой безмятежности не
осталось и следа. Случайное любопытство "пехоты" спасло задуманную операцию
от провала, вот и не верь после этого в его величество случай. С
конкурентами нужно было расправиться быстро, до утра, завтра сделать это
будет сложнее, а он не хотел делиться добычей ни с кем. "Быки" почуяли
перемену в настроении Стаса и тоже насторожились; ни о цели поездки, ни о
каких планах шеф им, конечно, не поведал, сказал лишь -- распоряжения будут
по ходу дела. Они заметили, что Стаса обеспокоил непонятный им разговор в
мощном "джипе", идущем впереди через три машины, но расспрашивать ни о чем
не стали.
очнулся, резко спросил:
настроение?
неприятности. Ума не приложу, как они могли пронюхать про нашу поездку, но
гадать об этом некогда, разбираться будем в Москве, -- зло сказал
Стас-Македонский, потом, мгновенно сменив тональность разговора, продолжил
спокойнее: -- Чуть дальше, когда войдем в лесополосы и рядом не будет машин
-- они идут хорошо, под сто двадцать километров, -- достанем их и при обгоне
пальнете сразу в упор из двух гранатометов "муха". Этого, думаю, хватит.
ничего не останется.
момент, а он может выпасть не скоро, уж слишком много машин на трассе и
туда, и обратно, а ночь не резиновая... -- Сонливость у Македонского как
Николаев Андрей
Свержин Владимир
Соломатина Татьяна
Жюль Верн
Пехов Алексей
Посняков Андрей