Чтение 102–й страницы книги ~Снайпер~

Боб услышал чей-то голос:

- Ну, я уже думал, что ты не заберешься на этот проклятый
холм, старина, - сказал Ник Мемфис.

Боб перевернулся на живот и увидел подползавшего к нему
Ника.

- Хотел сначала остаться там позагорать, но потом
подумал, что тут больше солнца, - отозвался Суэггер. - Ну-
ка, где мой...

Мемфис, в своей черной униформе с буквами "СВИТ ФБР" на
груди и винтовкой "Мини-14"

за спиной, с

видимым усилием
подтащил длинный брезентовый ранец к Бобу.

Суэггер быстро расстегнул молнию и засунул руку внутрь.
Через секунду

чехол от винтовки уже отлетел в сторону и на
солнце

заблестел "Ремингтон

700V с 12-кратным оптическим
прицелом "Леопольд".

Большой

палец

привычным движением быстро снял
предохранитель, мгновенно щелкнул затвор, дослав в патронник
первый из пяти патронов М852, 7,62 мм, в каждой гильзе которого
была зажата 168-грановая пуля фирмы "Сьерра" со сточенным
наконечником.

- Ну что, пришла пора поохотиться, - проговорил Боб.

Глава 32

Шрек внимательно слушал генерала де Раджиджо.

- Все мои люди на местах, полковник. Можно давать сигнал
к наступлению, - сказал генерал.

- Отлично, - Шрек был доволен. - Начинайте.

Де Раджиджо повернулся

к радиостанции и взял маленький
микрофон, собираясь отдать приказ. Это был высокий, сильный
мужчина в пятнистой камуфляжной униформе с худым, загорелым
лицом;

зеркальные солнцезащитные очки скрывали его глубоко
посаженные глаза. Черный берет был натянут до самых бровей;
внизу,

на уровне ремня, небрежно болтался маленький "узи". Из
наград у него была только яркая черная звезда на груди.

Шрек прекрасно видел, что произошло в следующую секунду.
Генерал что-то решительно

говорил на испанском, когда
прилетевшая неизвестно откуда пуля попала ему в голову и,
пробив череп на затылке, вышла через нижнюю челюсть.

Кровь яркими струйками брызнула в разные стороны и попала
полковнику на

лицо. Шрек с

удивлением увидел, как тело с
головой без челюсти рухнуло в трех футах от него. Отлетевшие в
сторону очки обнажили остекленевшие глаза генерала, в которых
навечно застыл ужас.

Шрек почувствовал, что его сковал шок,
руки и ноги словно оцепенели. Неимоверным

усилием воли он
переборол это состояние, прекрасно понимая, что следующая пуля
будет его. Он бросился на землю и перекатился к бассейну.
Падение было неудачным - он сильно ударил кисть, - но зато,
спрятавшись за бетонным ограждением

бассейна, оказался ниже
линии огня.

Вместо него вторая пуля поразила молодого помощника де
Раджиджо, стоявшего возле рации. Пуля попала майору прямо в
грудь,

и он упал на землю, как будто из него выпустили воздух.
Третья

пуля с бешеной силой врезалась в рацию и вместе с
тысячей осколков сбила с ног радиста, который успел только
поднять голову, чтобы спросить, что случилось.

Ему не
повезло: его грудь и лицо превратились в сплошное кровавое
месиво, но сам он еще был жив. Самое ужасное было лежать на
траве и осознавать, что ты скоро умрешь от потери крови, потому
что тебе никто не поможет.

Лон Скотт видел, что в течение двух секунд перед ним
свалились три

залитых кровью тела, а четвертое - полковника
Шрека - благополучно

вжималось в бетонированное ограждение
бассейна. Полковник уже был

вне смертельной зоны. Скотта
охватила такая дикая паника, что еще чуть-чуть - и он бы умер
на месте от разрыва

сердца. Через мгновение он уже пришел в
себя и резко рванул рычаг привода электродвигателя коляски. Это
была большая ошибка.

Поскольку плечи его были наклонены вперед и центр тяжести
оказался явно

смещен, инвалидная коляска от резкого движения
перевернулась и всем

своим убийственным весом навалилась на
нижнюю, парализованную, часть тела Скотта. Скотт был абсолютно
беспомощен. Дышать стало почти невозможно. На холме разгоралась
ожесточенная перестрелка. Стихнувший

было страх превратился
теперь в неописуемый ужас.

- А-а-а-а-а-а-а-а!!! - заорал он.

Боб лежал в классической позе. Винтовка прекрасно ходила
в заданном угле на принесенном вместе с боеприпасами мешочке с
песком, который Ник бросил Бобу под винтовку. Сейчас он решил
сосредоточить основные усилия на лесистом участке холма, где
располагалась большая часть подразделений батальона "Пантеры".
Первый же прозвучавший выстрел заставил их сразу остановиться и
в недоумении посмотреть наверх. Боб навел перекрестье прицела
на одного из офицеров, который, стоя в полный рост,
переговаривался с кем-то по рации. Пуля прошла навылет.
Перезаряжая затвор, Боб передвинул винтовку на миллиметр влево
и уложил еще

одного офицера. Он заряжал и стрелял, заряжал и
стрелял, заряжал и стрелял.

За семь секунд он убил пятерых,
потом, отведя назад затворную раму, схватил из стоящего рядом с
ним ящичка пять блестящих патронов и с молниеносной скоростью
затолкал их в магазин винтовки через затворный проем. Затвор
сразу же рванулся вперед, загоняя первый патрон в патронник.

Нападавшие были распяты в перекрестье его

мощного
прицела. Наводя его на мечущиеся тела, Боб различал их руки,
ноги, головы,

видел их страх, смущение, неловкость, браваду и
ненужный героизм увеличенными в двенадцать раз. Он видел их
всех! И он начал их уничтожать. Эти люди выглядели такими
покорными. Убивать их было так легко. Они умирали совершенно
безропотно, даже не зная, что он, Боб Ли Суэггер, пришел сюда
только

ради того, чтобы оставить их всех здесь навечно. Но его
это уже не волновало.

Он стрелял.

Под прицелом сначала были те, кто больше всех кричал, -
сержанты и командиры

взводов, - те, кто корчил из себя
героев. Один за другим они

падали на сухую землю холма. Он
стрелял в центр живой мишени и, пока винтовка после отдачи
возвращалась в прежнее положение, успевал заметить плавное
падение тела на землю, что означало точное попадание. Видел
ли он

тело, или только часть его, или одну голову - Боб не
раздумывая нажимал на спусковой крючок. Лучше всего было
судить

о попадании по головам. Они откидывались назад, как
футбольные мячи, разбрызгивая во все стороны кровь и мозги.

Он стрелял с такой скоростью, чтобы сорвать их атаку,
потому

что знал: если они не остановятся, ему конец. Он
прекрасно это понимал и стрелял, стрелял, стрелял. У них выбора
не было: им оставалось только быстро продвигаться вверх по
склону холма, используя маневр огнем и маневр войсками, прячась
за всевозможными неровностями местности и ни на секунду не
останавливаясь перед потерями!

Но сегодня это

не получилось, потому что уже в первые
секунды кровавой мясорубки,

которую им устроил Боб, они
потеряли практически всех своих героев-командиров.

Какой-то

храбрый капрал как ящерица подполз к лежащей
рядом с мертвым радистом радиостанции. Ровно через секунду у
него уже не было половины спины вместе с позвоночником.

Группа автоматчиков пыталась подойти слева, чтобы открыть
огонь на поражение. Боб сразу же вычислил пулеметчика и попал
ему прямо между глаз. Когда заряжающий попытался вырвать из
мертвых рук товарища еще дымящийся ствол, пуля попала ему в низ
живота. Он так и рухнул на бок в позе треугольника. Какой-то
рядовой вскочил, пытаясь пристыдить своих товарищей и поднять
их в атаку. Но стоило ему только открыть рот, как в него на
скорости две тысячи футов в секунду влетел 168-грановый подарок
от Боба. Вместо слов изо рта полетели мозги.

- Ну, давайте, сволочи, - хрипло орал Боб, возбуждаясь от
скорости стрельбы. Это была вторая Ан-Лок, забитая северными
вьетнамцами долина, а он один сидел на вершине и расстреливал
их как котят. Теперь в перекрестье его прицела, в этом круглом
пространстве,

которое порой кажется больше Вселенной,
перепуганные солдаты покидали поле боя.

Некоторые еще метались

между деревьями, как бы ожидая,
когда

их найдет его пуля, другие сразу, побросав свои
винтовки, бросились вниз, через дорогу. Кое-кто все-таки
пытался подняться повыше, чтобы подавить

Суэггера более
прицельным огнем. Но

теперь это было практически невозможно.
Боб чувствовал себя в своей тарелке: винтовка так плотно
прилегала к плечу, что казалось, составляла с его телом одно
целое.

Он стрелял и

стрелял, ничего не видя и не слыша. Это