сокрушительной тучей двигалась по реке, наполняя треском, аханьем и гулом
земные и водные пространства.
лед, и он, против ожидания, покорно, почти без шума стронулся с места, пошел
куда надо, соря белой пылью, позванивая ледяной крошкой.
проворных парней срывался с места и, сверкая голыми пятками, несся по
грязному переулку и, махая руками, истошно кричал: "Анисей тронулся! Анисей
тронулся!.."
доносило ответно: "Анисе-э-э-эй!"
ковыляли на "рематизненных" ногах, даже ползли с помощью колес иль костылей
на берег Енисея-кормильца и погубителя.
Дочери во время ледохода не давали матери глядеть на буйством охваченную
реку, не пускали со двора, но каждую весну повторялось одно и то же:
близился ледоход, подступало к порченой женщине возбуждение, беспокойство
охватывало ее. Будто заколдованная, рвалась она к реке, пластая на себе
кофтенку, хватаясь за голову, за горло, разметывая дочерей, бежала, падала,
снова бежала к реке, словно ждало ее там избавление от мук. И всякий раз
темная сила сражала, валила ее, страшные коннульсии корежили и били головой
о землю бедную женщину.
переулку, за нею тащился дед, зачем-то прихватив с собой лопату. Крестясь,
шепча молитву во спасение, семенили старухи со всех дворов. "Эка невидаль --
ледоход!" -- следя за тем, чтоб не пуститься впробеги, солидно вышагивали
мужики. Чего-то кому-то наказывая, на ходу повязывая платки: "Тошно мне!
Перетонут, тошно мне..." -- спешили к реке бабы. И ребятишки, ребятишки,
ребятишки сыпались, летели, мчались к реке с веселым граем, сельские,
драчливые и отважные ребятишки.
шел Енисей. Сломал твердыню, сокрушил зиму, работает батюшка, пашет острием
льдин берега, и лезут они, лезут, плугом врезаясь в камень, в землю,
ломаются, лопаются, хрипят. Совсем оголтело, совсем безумно напирает река на
Караульный бык -- камень мешает ходу. Заткнуло навес скалы и вымоину, забило
ломью каменное брюхо, льдина на льдину, пласт на пласт лезет и лезет белая
сила вверх по скале. До середины утеса достало, вот уж к вершине по рыжему
гребню подбирается белое, и кажется, еще маленько -- и перевалит оно через
камень и тогда уж сметет весь известковый поселок, сломает леса в щепу. Но
возле испуганно замерших на утесе сосен и лиственниц вдруг срывается белый
поток, россыпью рушится вниз и, взрываясь бомбою в реке, разбрасывает
осколки и здоровенные льдины аж до середины реки, белая шрапнель бьется о
камни, высекая белый дым, через минуту-другую докатывается гул взрыва до
нашего берега.
и помилуй нас, избави от всех действ злых", -- поет бабушка, и старухи, не
поспевая за нею, торопятся, сглатывая слова молитвы и истово припадая к
иконе, поясно кланяются реке.
из заботливых отцов, увидев, что сорванец его норовит влезть на льдину,
чтобы на ней прокатиться по дикой реке.
впопыхах оставили ворота полыми, скотина вышла на волю, разбрелась по селу,
и найди ее теперь, нашу вольную, таежную скотину.
прясла, уносить сухие жерди подальше от реки в глубь двора. Смекалистым
сидоровским мужикам, поставившим бани поближе к реке, чтоб воду недалеко
таскать, да и хохлу Демченке тоже надо укреплять свои строения, вязать их к
кольям и столбам.
Майский праздник на носу, но еще с пасхального празднества голова болеть не
перестала, и вся работа, все хозяйство запущено с этой гулянкой.
краям смолотый, шел мимо села, и нет-нет да и проносило на нем сани с
обрезанными гужами -- застал ледоход на реке человека с подводой, и он,
спасая коня, рубанул по гужам; кружило и мяло чью-то лодку, ставило на
корму, роняло, било и наконец сломало. Кучи мусора несло, кучи назьма и
проруби, проруби, будто огородики в лунках ископыти, с городьбой из елочек.
Всамделишную живую лису на льдине пронесло. Лиса поплясывала, переступала
мелко, словно на горячем, а заяц-русак, тоже живой, настоящий, плыл на
льдине и спал, развесив уши. После изнурительной весенней гульбы,
беспощадных драк он и не понял, куда и зачем его несет из родных лесостепей.
Охотники уверяли, что заяц, в отличие от других зверушек, редко гибнет в
ледоходе, таким он махом обладает, так научился презирать стихии. На льдине
ему даже безопасней, чем в лесу. Сломается одна льдина, он на другую
перемахнет. Ну а уж если совсем не на чем плыть сделается, он на берег
ускачет. Одной весной заяц-бродяга в бобровский огород утрюхал, залез в
жалицу и давай дальше спать. Его там собаки унюхали. Едва ноги унес
косоглазый гулеван.
"Во-о, хлопуша! Н-ну и хлопу-уша! А ты цыганский табор на леде не видел?
Сказывают, с салашами, конями и цыганятами безбилетно оне на север плыли, да
еще и плясали под гитару!.."
вдруг на темной воде закружит, закружит белое блюдо льдины и, ровно после
снятого со сковороды блина, синенько дымится полая вода, винтится
вихорьками.
напихало на берег, где и огороды достало, изломало жерди, сдвинуло колья и
столбы. У сидоровской бани с наречной стороны исцарапало стену, выдавило
окно и чуть даже сдвинуло "с пупка" баню, но не утащило.
случается первая подвижка где-нибудь в середине апреля. В теплых южных
краях, в монгольской и тувинской землях, в присаянских степях начнутся
распары, потечет вешняя вода, взломает Енисей, а у нас еще и конь на траве
не валялся, по зимнику ездят и ходят, заберег и проталин нету. Но вот
начинает тревожить и ломать реку дурной водой, то по верху льда погонит ее,
то забьет ее крошевом льда до самого дна. Сдвинется, вспучит Енисей, заторов
наделает, сломает дорогу, стащит ее версты на две вниз, будто обкусанные
горбушки хлеба, останугся обломки дороги под берегами, так и сяк торосится
зубастый лед по всему полю реки.
острая надобность сообщаться с городом, с известковым заводом, с подсобным
хозяйством и со всяким населением не отпадала. Лезет народишко через ледяную
ломь с досками, с шестами, кто просто так скачет со льдины на льдину, торят
люди свежую тропу, иной раз и дорогу новую проложат, потому как все снова
застынет, укрепится. Тонул, конечно, народ, случалось, помногу.
вызвали правление колхоза имени товарища Щетинкина в Красноярск. Правленцы
думали, на совещание или на митинг какой позвали. Может, ссуду семенную или
денежную получать. Семена-то в голодный тридцать третий год приели.
Приоделись правленцы в чистое, папку с бумагами с собой захватили. В городе
тогдашние обожатели тайн, секретов искали шпионов и врагов народа и во
множестве находили.
до конца апреля, ничего им не объясняя и ни о чем не спрашивая. Чудо, не
иначе, спасло овсянских мужиков. Должно быть, кто-то в чем-то признался
раньше их, и правленцев, обовшивленных, тощих, напуганных, отпустили с миром
по домам уже без конторской папки.
изорван подвижками, дорога и лед на нем разрушены. Дышит во всю ширину
"окнами" река, с силами собирается и, словно свадебный жеребец колокольцами,
позванивает льдом перед тем, как рвануть вдаль. Топтались, топтались мужики
возле Караульного быка, но все им казалось, что из тесно забитой тюрьмы
кто-то гонится за ними, наседает. Домой охота. Связали опояски правленцы,
взяли доски, жерди, шесты и пошли.