всегда хлопают в ладоши, вместо того чтобы позвонить в колокольчик. Сию
минуту появится сотня черных рабов с кувшинами на голове, полными
драгоценностей!" Впрочем, маркиза захлопала в ладоши, видимо от радости, ибо
тут же вслед за этим она засмеялась, потом залилась слезами и воскликнула
отнюдь не на цветистом арабском диалекте: - Я так рада, так рада, просто не
знаю, что и делать!
- будьте добры подойти поближе. Не откажите также в любезности сообщить мне,
где мой голос, - это первое. И второе: я был в теле, куда же оно теперь
девалось?
вследствие чего мистер Свивеллер, сильно ослабевший за время болезни,
почувствовал, что у него тоже защипало глаза.
улыбаясь дрожащими губами, - и по общему виду моей комнаты, я был болен?
околесицу несли, не приведи господи!
никогда не полегчает. А теперь, слава богу!
спросил, сколько это все продолжалось.
длину и снова погрузился в молчание. Тем временем маркиза оправила ему
постель, убедилась, что руки и лоб у него холодные, и, придя в восторг от
такого открытия, снова всплакнула, после чего поставила чайник на огонь и
принялась поджаривать хлеб тонкими ломтиками.
чувствует себя здесь совсем как дома, и мысленно рассыпался в благодарностях
перед Салли Брасс за такое внимание к себе. Кончив свои приготовления,
маркиза накрыла поднос чистой салфеткой и подала больному большую чашку
слабого чаю вместе с гренками, которыми, по ее словам, доктор позволил ему
подкрепиться сразу же после пробуждения. Потом она взбила ему подушки,
проявив при этом не столько ловкость опытной сиделки, сколько заботливость,
и с чувством величайшего удовлетворения стала смотреть, как Ричард, то и
дело отставляя чашку в сторону, чтобы пожать ей руку, принялся поглощать
свой ужин с таким аппетитом, какого при любых других обстоятельствах не
могли бы пробудить в нем самые изысканные яства на свете. Приняв от него
посуду и снова оправив ему постель, маленькая служанка села нить чай сама.
убежала!
постепенно принял сидячее положение и осведомился: - А где же вы живете,
маркиза?
сраженный пулей.
маркиза кончила ужинать, убрала посуду и подмела очаг, попросил ее знаком
сесть на стул возле кровати и, позволив снова подпереть себя подушками,
приступил к дальнейшему разговору.
закивала головой и подмигнула ему. Глаза у нее были такие красные от
бессонных ночей и слез, что, кажется, сама трагическая муза и та подмигнула
бы с большей убедительностью. И Дик почувствовал это всем сердцем.
вздумалось прибежать именно сюда?
никого не осталось, потому что жилец так и не вернулся домой, а где вас
обоих искать, я ведать не ведала. Вот однажды утром, когда я...
заметив, что она мнется.
головой, - Вы и так про меня все знаете. Ну вот, торчала я около замочной
скважины и слышу, какая-то женщина говорит в конторе, что она живет там-то и
там-то и сдает вам комнату, а вы лежите в горячке, и не придет ли кто-нибудь
за вами ухаживать. Мистер Брасс как отрежет: "Это меня не касается", и мисс
Салли говорит: "Он, правда, малый забавный, но меня это тоже не касается".
Тогда та женщина ушла и как хлопнет дверью, только держись! А я в ту же ночь
убежала и прямо сюда, сказала вашим хозяевам, что вы мой брат, и они мне
поверили, и вот я теперь и живу здесь.
Дик.
беспокоитесь. Я люблю полуночничать! Господи помилуй! Да будто нельзя спать
на стуле! А вот бы вам самому посмотреть, как вы хотели выпрыгнуть из окна,
да послушать, как вы пели и заговаривались! Ни глазам, ни ушам бы своим не
поверили!.. Я так рада, что теперь все это прошло, мистер Вызволлер!
все-таки хорошо, что меня вызволили! Без вас давно бы мне быть на том свете,
маркиза! Я сильно это подозреваю.
служанку за руку и в самом недалеком будущем, пожалуй, мог бы поспорить с
ней краснотой глаз (не забывайте, что он был еще очень слаб!), если бы она
не изменила тему разговора, заставив его опуститься на подушку и лежать тихо
и смирно.
Вы отдохните, а потом мы поговорим. Ведь я тут буду, рядом. Закройте глаза,
может уснете. А выспитесь, сразу лучше станет.
приготовлением какого-то прохладительного питья, проявляя при этом такое
знание дела, какое было под стать только десятку аптекарей вместе взятых.
Ричард Свивеллер, и вправду утомившийся, вскоре задремал- и, проснувшись
минут через сорок, спросил, который час.
сесть.
вспомнив о чем-то, и поднес руку ко лбу. - Что с Китом?
ничего не известно, потом медленно добавила: - Но если вы будете лежать
спокойно и не заболеете горячкой еще раз, я, может, кое-что и расскажу...
Нет, не стану!
что! Вы сначала поправьтесь, тогда расскажу.
которого так усиливали эти большие, глубоко запавшие глаза, что она сразу
всполошилась и стала умолять его забыть их разговор. Однако слова,
сорвавшиеся у маркизы с языка, не только заинтересовали, но и серьезно
встревожили мистера Свивеллера, вследствие чего он потребовал, чтобы она
поведала ему все, самое худшее.
это не вас касается.
то, что совсем не предназначалось для ваших ушей? - задыхаясь от волнения,
проговорил Дик.
Салли?
одеяла исхудалую руку, схватил маркизу за локоть и, притянув к себе, стал
умолять ее, чтобы она рассказала ему все без утайки, так как в противном
случае он не перенесет тревоги и мук неизвестности. Чувствуя, что больной
действительно взволнован и что лучше уж открыть ему свою тайну сейчас,
маркиза решила пойти на уступки, но только в том случае, если он не будет ни
метаться, ни вскакивать с кровати.
не томи меня, сестрица, красотка Полли, не томи! Скажи мне где, скажи когда,
маркиза, умоляю!
обращал к ней со страстью, словно они носили торжественный и драматический
характер, его приятельница рассказала ему следующее: - Ну, так вот! До того
как убежать, я спала на кухне, где мы с вами - помните? - играли в карты.
Ключ от кухни мисс Салли всегда держала у себя в кармане, и чуть только
стемнеет, так она спускается вниз, выгребает угли из очага и уносит с собой