себя в каком-то странном, мрачном месте, не то в густом лесу, не то в
пещере, не то на дне глубокого и узкого ущелья между высокими горами;
отсюда шла вверх тропинка, вначале хорошо заметная. Но чем дальше он шел,
тем тропинка становилась уже, неразличимее и, наконец, исчезла совсем. И
тогда, обернувшись, чтобы попытаться пройти обратно той же дорогой, Клайд
увидел позади себя громадный клубок змей; на первый взгляд он больше
походил на кучу хвороста, но над ним угрожающе раскачивались десятка два
змеиных голов с раздвоенными жалами и агатовыми глазами. А когда он снова
поспешно повернул обратно, дорогу ему преградило огромное рогатое
чудовище, - под его тяжкой поступью трещали кусты; и с криком
беспредельного отчаяния Клайд в ужасе проснулся и уже не заснул до утра.
43
мыслей о его собственном запутанном положении, Клайд не в силах был
отогнать, как ни старался. Она родилась из случайного сопоставления его
личных тревог, которые потрясли и едва не расстроили его не слишком
устойчивый рассудок, и этого, быть может, ужасного, но какого-то тихого и
как бы невинного исчезновения двух людей на озере Пасс. Тело девушки -
какая-то странная сила заставляла его все время думать об этом - было
найдено, а тело мужчины нет. В этой своеобразной подробности словно таился
навязчивый намек: Клайд невольно думал, что мужчина, быть может, вовсе и
не утонул. Ведь есть же злодеи, жаждущие отделаться от неугодных им людей,
- так, может быть, и этот мужчина отправился с девушкой на озеро, желая от
нее отделаться? Это, разумеется, дьявольская выдумка, однако в данном
случае она, по-видимому, превосходно удалась.
Никогда! Однако его положение с каждым часом становилось все безвыходное:
чуть ли не ежедневно приходили письма от Роберты или записочки от Сондры,
и снова его поражал контраст между ними - между богатством и бедностью,
между весельем и мрачным отчаянием и неуверенностью.
стараясь отделываться ничего не значащими фразами. Как она поживает? Он
очень рад, что она у своих, в деревне, - в такую погоду там, должно быть,
гораздо лучше, чем на фабрике. Тут, конечно, все идет гладко, все
по-старому, только вдруг посыпались заказы, и в последние два дня пришлось
очень много работать. Он всеми силами старается скопить денег для
известной ей цели, а больше его ничто не тревожит, и она тоже не должна
тревожиться. Он не писал ей, потому что много работы, и вряд ли сумеет
писать, - так много всяких дел. Но он скучает, не видя ее на обычном
месте, и надеется, что скоро они опять встретятся. Если она собирается
приехать в Ликург, как говорит, и считает, что ей нужно повидаться с ним,
то это, пожалуй, можно устроить. Но действительно ли это необходимо именно
сейчас? Он так занят, он рассчитывает встретиться с нею несколько позже.
уж восемнадцатого наверняка, приедет и увидится с нею.
Сондре и совершенно неспособный смотреть в лицо действительности, когда
дело касалось Роберты; благодаря этому он дождался наконец желанной
возможности вновь встретиться с Сондрой, и притом в такой обстановке,
какой ему еще никогда в жизни не приходилось видеть.
гостиницы на Двенадцатом озере, его встретили Бертина с братом и Сондра:
они приехали сюда за ним на моторной лодке Грэнта, спустившись по реке
Чейн.
по берегам, как часовые. Вдоль западного берега легла на воду полоса
черной тени; отражения деревьев отчетливы, как в зеркале. Повсюду, большие
и маленькие, белые, розовые, зеленые и коричневые дачи, навесы для лодок,
купальни у самой воды. Кое-где, перед какой-нибудь роскошной дачей, вроде
тех, что принадлежат Крэнстонам или Финчли, изящная пристань. Зеленые и
синие байдарки и моторные лодки. Веселый, яркий отель и купальни на
Сосновом мысе, где уже собралось много нарядной, рано выехавшей за город
публики. А затем лодочный сарай и пристань у дачи Крэнстонов. Две овчарки
- новая покупка Бертины - лежат на берегу в траве, очевидно, поджидая
возвращения хозяйки. Слуга Джон, один из шести слуг, взятых Крэнстонами на
дачу, стоит на пристани, готовый взять у Клайда его единственный чемодан,
теннисную ракетку и палки для гольфа. Однако самое сильное впечатление
производит на Клайда большой дом, построенный не по строгим канонам, но со
вкусом, - к нему ведут дорожки, обсаженные яркой геранью; с огромной
веранды, уставленной плетеными креслами, открывается прекрасный вид на
озеро, там и сям виднеются автомобили; многочисленные гости в спортивных
костюмах отдыхают на веранде или прогуливаются в саду.
окнами на озеро, чтобы он мог принять ванну и переодеться для игры в
теннис с Сондрой, Бертиной и Грантом. После обеда, как объяснила Сондра,
заехавшая ради него к Крэнстонам, он отправится с Бертиной и Грантом в
"Казино", где его познакомят со всей местной публикой. Там будут танцы.
Завтра рано утром, до первого завтрака, он может, если угодно, поехать с
нею, Бертиной и Стюартом верхом по чудесной лесной тропинке к мысу
Вдохновения, откуда открывается самый лучший вид на озеро. И Клайд узнал,
что, за исключением нескольких тропинок вроде этой, в лесу на сорок миль
кругом нет никаких дорог. Без компаса или проводника там можно заблудиться
и даже погибнуть, - так трудно определить направление тому, кто не знает
этого леса. А после завтрака и купания она, Бертина и Нина Темпл покажут
ему свое новое искусство - катание на акваплане Сондры. Потом второй
завтрак, теннис или гольф и поездка в "Казино", где они будут пить чай.
После обеда на даче у Брукшоу из Утики - танцы.
здесь - суббота и воскресенье - будет занято до отказа. Но он понял также,
что они с Сондрой сумеют проводить вместе не только минуты, а пожалуй, и
целые часы, и благодаря этой чудесной возможности он увидит новые стороны
ее многогранной натуры! Наперекор гнетущим мыслям о Роберте - может же он
отогнать их хотя бы на эти дни! - он чувствовал, что попал в рай.
грациозной и счастливой, как здесь, на теннисной площадке Крэнстонов, в
белоснежном теннисном костюме - блузке и короткой юбке, с волосами,
повязанными пестрым, в желтый и зеленый горошек, шелковым платком. А ее
улыбка! А сколько сулил веселый блеск ее смеющихся глаз, когда она бросала
на него быстрый взгляд! Точно птица, носилась она, высоко подняв руку с
ракеткой, едва касаясь ногами земли, закинув голову и не переставая
улыбаться. Клайд трепетал от счастья и печали: ведь Сондра могла бы
принадлежать ему, будь он сейчас свободен. Но между ними неодолимая
преграда, возведенная им самим!
протянувшуюся от высоких елей к серебряным водам озера. По озеру скользят
во всех направлениях маленькие лодки с ослепительно-белыми парусами и
вспыхивают в лучах солнца белые, зеленые, желтые яркие пятна - байдарки,
на которых катаются влюбленные пары. Лето, праздность, тепло, яркие
краски, безмятежность, красота, любовь - все, о чем он мечтал прошлым
летом, когда был так страшно одинок.
близкое и верное исполнение всех желаний чуть ли не у него в руках... А в
другие минуты (мысль о Роберте вдруг пронизывала его, как порыв ледяного
ветра) он чувствовал: не может быть ничего печальнее, страшнее,
губительнее для грез о красоте, любви и счастье, чем то, что угрожает ему
теперь. Это страшное газетное сообщение об озере и о двоих утонувших... И
вероятность, что, несмотря на свой безумный замысел, через какую-нибудь
неделю-две, самое большее через три, он должен будет навсегда отказаться
от всего... А потом он вдруг приходил в себя и понимал, что прозевал мяч,
что играет очень плохо и Бертина, Сондра или Грант кричат ему: "Клайд, о
чем вы думаете?" И из самых темных глубин своего сердца он мог бы
ответить: "О Роберте".
остальных. На площадке для танцев новая встреча с Сондрой; она вся -
улыбка: для всех собравшихся, а главным образом для своих родителей, она
притворяется, будто еще не видела Клайда, даже и не знала, что он приехал.
совсем рядом с нами. Ну, значит, будем часто видеться, правда? Хотите
завтра покататься верхом, часов в семь утра? Мы с Бертиной скачем почти
каждый день. Если ничто не помешает, мы завтра устроим пикник, покатаемся
на байдарках и на моторной лодке. Это ничего, что вы не очень хорошо
ездите верхом, - я скажу Бертине, чтобы вам дали Джерри: он смирный, как
овечка. И насчет костюма тоже не беспокойтесь: у Грэнта куча всяких вещей.
Ближайшие два танца я танцую с другими, а во время третьего выйдем и
посидим, хотите? Тут на балконе есть чудный уголок.
голову к себе и горячо поцеловала в губы. Прежде чем окончился вечер, им
удалось уйти от всех, и они бродили, обнявшись, по тропинке вдоль берега
при свете луны.
мрачной тени, которая их разделяла, порывисто, с отчаянием сжал ее в
объятиях.
прелестная Сондра! Если бы вы только знали, как я люблю вас, если б вы