еще держал Яру, когда ее глаза вдруг расширились, она уперлась ладонями в
его широкую грудь, уклоняясь от горячих ищущих губ:
глазах вспыхнули звезды на черном небе. Он смутно чувствовал, что руки и
ноги зажаты словно в тисках кузнеца-оружейника. В ушах длился затихающий
звон, будто со всей дури ударили молотом по листу железа, и тот еще
вибрирует, медленно затихая. Он смутно понял, что звенит от удара по
шлему.
пололок. Сверху нависла торжествующая харя. Томас ощутил, что лежит на
полу, рванулся, но руки остались прижаты к телу, а ноги не слушались. Он с
трудом приподнял голову, его железное тело было так скручено толстыми
веревками, что те почти закрыли весь металл.
стоял, широко улыбаясь, тот самый серафим, который указал дорогу. Томас с
содроганием смотрел в светлое лицо. Глаза, огромные и пылающие, теперь
налились багровым. Брови изогнулись как изломанные стрелы, отчего лицо
выглядело не только величественным и грозным, но и злым, даже злобным.
Пухлые губы растянулись в торжествующей усмешке, в них появилось нечто
змеиное, а ровные белые зубы показались Томасу зубами хищного зверя.
пальцем не тронули. Она прижалась к нему плечом, и Томас, сразу ощутив
прилив сил, потребовал надменно:
распространяя с сильным ароматом фимиама и легкий запах серы:
Уриил, если тебе это что-то говорит, меднолобый.
Если твои слуги сейчас же развяжут меня, я постараюсь, чтобы тебя не
наказывали слишком жестоко. Поторопись... иудей!
весь мир будет в моем кулаке... Но ты, меднолобый, оказался прав насчет
Николая-угодника. Конечно же, этот простак не мог стоять во главе
заговора. А твой звероватый друг, что показался мне умнее... впрочем,
умнее тебя даже твои сапоги... он промахнулся.
владыка мира?
не знаю сколько таких помещается на острие иглы, но на острие моего меча
поместится побольше, чем десять тысяч!
тому, что происходило за дверью.-- Да, Сатана внедрил в вас такое, что
ничем не выбить... Эй, это не его поступь?
уловил торопливые шаги, в этот миг раздался грохот. Дверь слетела с петель
с такой мощью, что грохнулась на середину комнаты, Уриил едва успел
отпрыгнуть. В дверном проеме стоял, окутанный тончайшим облаком пыли,
красноволосый волхв. В руках был боевой посох, он стоял в боевой стойке.
Томас раскрыл рот, пытаясь предупредить, но сильные пальцы стиснули горло,
а с другой стороны шею кольнуло острым. Скосив глаза, увидел отточенное
как бритва лезвие, что надрезало кожу прямо над сонной артерией.
страж точно так же держит острый нож у нежного горла Ярославы.
Он не взглянул на связанных, но Томас был уверен, что калика увидел все, и
от стыда стиснуло дыхание, а кровь ударила в голову с такой силой, что в
ушах зашумело, а в глазах встала красная пелена.
упадет на пол.
Уриил резко.-- Ты не успеешь, разве не понятно?
и меня.
слишком долго, мой упорный враг. Но я не убиваю торопливо, как трусливый
волк. Ты и твои друзья проживете чуть дольше... Правда, всего лишь, пока
я, торжествуя, отвечу на твои вопросы. Ведь победа не в тот миг, когда
сносишь голову врага, не когда вырываешь его окровавленное, еще трепещущее
сердце! Торжество в те минуты, когда видишь связанного и поверженного,
когда сравниваешь его жалкие попытки сопротивления со своим грандиозным
замыслом, со своим предвидением, когда он корчится в муках больших, чем
если бы посадили на кол или заживо сдирали кожу!.. А кроме того, у тебя
останется крохотная надежда, что пока разговариваем, что-то произойдет,
случится чудо, вас спасут. На этом все попадаются!.. И хотя помощи ждать
неоткуда, а всяк на что-то надеется...
на другое. Уриил широко улыбался, в глазах уже было торжество. Томасу
зажимали рот, он прохрипел:
сдвинул ладонь, она отчаянно вскрикнула:
сомкнулись на ее горле. Лицо покраснело, но глазами умоляла Олега драться,
им уже не поможешь, но отомстить он должен...
стал багровым, глаза выкатывались из орбит, грудь судорожно дергалась,
гоняя взад-вперед отработанный воздух. Олег сказал угрюмо:
с жизнью.
осторожный, сделал выразительный знак, и Олег нехотя пнул ногой. Посох
подкатился к Уриилу, серафим поднял, с пренебрежительным интересом
оглядел:
выворачивая суставы. Один встал на стол, перебросил веревку через крюк на
потолке, а другой конец с петлей одели на шею Олега. Страж дернул за свой
конец, петля потянула Олега вверх. Он ощутил как сдавило горло, теперь уже
он побагровел, невольно поднялся на кончики пальцев.
такую петлю на горле. Здорово я вас натравил на этого дурака. Конечно же,
какой из Николая-угодника бог? Да еще Всевышний? Но он на виду, о нем
говорят, мужики взывают к его помощи, детям раздает подарки... Но вам пора
бы знать, что из тех, о ком говорят, редко кто в самом деле добивается
власти. Приходит другой...
Конечно, ты умнее... К тому же он недавно пошел по людям, а ты с ними
общался с начала начал.
могучего противника, то ли из жажды потешить хозяина, натягивал веревку
так, что лицо калики из багрового становилось синюшного цвета, нехотя чуть
приотпускал, когда с губ пленника вместо слов срывался только хрип.--
Значит, Сатана не при чем?
был рад, что двое таких сами забрели, но, конечно же, это не он заманил
вас в свое царство.
облегчением:
много глупостей, никакой логики...
Мережковский Дмитрий
Акунин Борис
Сертаков Виталий
Влодавец Леонид
Контровский Владимир
Соломатина Татьяна