туго натянуты, и "Снежный гусь" летел вниз по реке.
Вода расходилась по обе стороны "Снежного гуся", подобно земле,
отворачиваемой хорошим плугом. Он размышлял о снах и об айильцах, о видениях
Мин и о соколах. Грудь по-прежнему болела. Никогда еще жизнь не была такой
запутанной, как сейчас.
***
которым он укрывался вместо одеяла, соскользнул. Ныл бок. Старая рана,
полученная под Фалме, сильно болела. Костерок прогорел до углей, иногда в
нем вспыхивали редкие язычки пламени, но и этого было достаточно, чтобы
заставить двигаться тени. Это был Перрин. Он! Это был он, и вовсе не во сне.
Но каким образом? Я чуть было не убил его! О Свет, надо быть осторожным!
уголья. На этих мурандийских холмах, совсем близко от Манетерендрелле,
деревья встречались редко, однако он собрал достаточно валежника для костра,
сучья вполне просохшие, но не трухлявые. Перед тем как сунуть ветку в
костер. Ранд замер и поднял голову. Он увидел десяток или дюжину медленно
идущих лошадей.
остановились. Тени скрывали их всадников, но большинство из них,
по-видимому, были мужчинами, с грубоватыми, жесткими лицами. Они носили
круглые шлемы и длинные кожаные куртки с нашитыми на них металлическими
бляхами, отчего те походили на рыбью чешую. Среди них была одна женщина с
седеющими волосами и совсем неглупым взглядом. Ее темное платье было из
простой шерсти, но великолепно сшито и украшено серебряной брошью в форме
льва. Женщина показалась ему купцом; он уже видел похожих женщин среди тех,
кто приезжал в Двуречье покупать табак и шерсть. Купчиха и ее охрана.
женщина. - Я часто здесь останавливаюсь на пути в Ремен. Поблизости есть
небольшой источник. Полагаю, вы не возражаете, если я разделю это место с
вами?
седельные подпруги.
крутанувшись волчком - "Пух чертополоха в смерче". Отмеченный цаплей клинок,
сотворенный из пламени, возник в его руке и снес незнакомке голову раньше,
чем на ее лице успело появиться удивление. Она была наиболее опасна.
лошадиного крупа. Охранники завопили и схватились за мечи, с ужасом понимая,
что клинок его был горящим. Он танцевал среди них, как его учил Лан, и с
уверенностью осознавал, что убил бы всех десятерых даже обыкновенной сталью.
Но клинок, которым он обладал, был частью его самого. Последний воин упал, а
все происшедшее так напомнило Ранду практический урок, что он уже собрался
было начать ритуал вкладывания меча в ножны, который назывался "Складывание
веера", но сообразил, что нет у него ножен, а его клинок превратил бы в
пепел любые ножны одним прикосновением.
Большинство из них разбежались, но некоторые были еще недалеко, а высокий
мерин, принадлежавший женщине, стоял, вращая от страха глазами, и беспокойно
ржал. Обезглавленное тело, лежащее на земле мертвой хваткой держало поводья
и не давало животному поднять голову.
вещи, и прыгнул в седло. Надо быть осторожным, думал он, окидывая взглядом
мертвецов. Никаких ошибок.
тухлый, как гнилое мясо. Внезапно он направил Силу - еще не понимая, для
чего и как это делает, но в тот момент ему это показалось правильным. И
получилось - тела поднялись. Ранд выстроил мертвецов в шеренгу, повернув
всех лицами к себе. У кого остались лица. И все - на коленях перед ним.
правда ли?
удерживать ее слишком долго, то как я смогу сопротивляться сумасшествию? Как
мне не сойти с ума? Он горько рассмеялся. Или уже слишком поздно?
охранников было только десять, но сейчас в шеренге стояло одиннадцать
человек, и один был безоружен, только рука его по-прежнему сжимала кинжал.
До Тира было еще очень далеко, но он намеревался добраться туда кратчайшим
путем, даже если ему придется загнать всех лошадей или красть их.
силкам. Я покончу с этим! И Калландор. Меч взывал к нему.
Глава 37
КАЙРИЭН В ОГНЕ
кивнула. Матрос, мягко ступая босыми ногами, прошел мимо нее к и без того
натянутому канату, который удерживал большой квадратный парус, и слегка
подправил его.
круглолицый капитан, матрос поклонился девушке еще раз, и она снова
рассеянно кивнула, неотрывно глядя на лесистый кайриэнский берег, отделенный
от "Голубого журавля" менее чем двадцатью спанами воды.
домов селения превратилась в дымящиеся руины, из которых сиротливо торчали
уцелевшие печные трубы. Двери сохранившихся домов хлопали на ветру. Какая-то
мебель, обрывки одежды и домашняя утварь были разбросаны по грязной улице, и
казалось, что их все время кто-то крутит и подбрасывает.
голодного пса, который не обратил ни малейшего внимания на проходящее судно,
потом и он исчез за разрушенными стенами здания, бывшего, по-видимому,
когда-то гостиницей. Это зрелище вызывало слабость в желудке, но Эгвейн
подавляла свои эмоции и старалась быть спокойной, такой спокойной, какой, по
ее мнению, могла быть Айз Седай. Но оставаться равнодушной не удавалось. За
деревней поднимался плотный веер дыма. По прикидке Эгвейн, он находился на
расстоянии трех-четырех миль отсюда.
Эринин несла свои воды вдоль границы Кайриэна, и разоренная деревня была не
первой. В этой, по крайней мере, хоть не было видно трупов. Капитан Эллизор
иногда был вынужден подводить судно близко к кайриэнскому берегу из-за
отмелей и наносов тины - он утверждал, что в этой части реки мели все время
в движении, - но как бы они ни приближались к берегу, Эгвейн не замечала ни
одной живой души.
дымовой столб, чуть дальше от реки. Лес поредел. Ясень, болотный мирт и
черная бузина уступили место иве, ветле, черному дубу и другим деревьям,
определить которые Эгвейн не смогла.
наслаждалась холодной чистотой воздуха и свободой. Свободой носить
коричневый наряд вместо любого белого одеяния, хотя она и не считала
коричневое лучшим выбором для себя. И все же платье и плащ были из отличной
шерсти, ладно скроены и хорошо сшиты.
себе присмотреться к их работе и хоть что-то в ней понять - ощущение
собственного невежества угнетало ее. Поскольку капитан и большинство членов
команды были уроженцами Тар Валона, не удивительно, что они часто кланялись
Эгвейн, которая носила на правой руке кольцо Великого Змея.
только она, единственная из троих, обладает достаточной зрелостью, чтобы
окружающие принимали ее за Айз Седай. Но Найнив ошибалась.
на нее, и на Илэйн - поглядывали с немалым изумлением почти все моряки на
борту "Голубого журавля". Брови появившегося перед тремя девушками Эллизора
полезли вверх, чуть ли не туда, где росли бы волосы, будь они у него.
Капитан весь состоял из улыбок и поклонов:
высокая честь, клянусь! Обещаю доставить вас, куда захотите, в максимально
короткий срок. И прошу не беспокоиться из-за слухов о кайриэнских речных
разбойниках. Я больше не буду приближаться к тому берегу реки. Пока вы этого
не пожелаете, конечно, Айз Седай. Вообще-то андорские солдаты удерживают
несколько городков на кайриэнском берегу. Честь имею, Айз Седай!
одну каюту, - даже Найнив не хотела оставаться одна среди ночи, если в том
не было крайней необходимости. Каждой, как убеждал капитан, он готов
предоставить отдельную каюту, даже без дополнительной платы. Других
пассажиров на корабле не имелось, груз был уже на борту, и если у Айз Седай
срочное дело ниже по реке, то - заверял капитан - он и часа не будет ждать
возможных пассажиров. Женщины снова повторили, что одной каюты им вполне
достаточно.
Эллизор, рожденный и воспитанный в Тар Валоне, был не из тех, кто стал бы
задавать Айз Седай вопросы после того, как один раз ясно они сказали, чего
Махров Алексей
Плотников Александр
Ильин Андрей
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Орловский Гай Юлий