устоять на месте.
будет хоть пенни долгу. Каждый, кто - кха - оказывал внимание мне и моему
семейству, будет награжден. Чивери будет награжден. Юный Джон будет
награжден. Мое искреннее желание и твердое намерение - быть как можно более
щедрым, мистер Кленнэм.
кладя свой кошелек на стол. - Прошу вас располагать моим кошельком. Я
нарочно захватил его с собой на этот случай.
совесть не позволила бы мне принять. Крайне вам признателен за эту
кратковременную ссуду. Весьма кратковременную, однако пришедшуюся весьма
кстати. - Он зажал кошелек в руке и снова принялся бегать из угла в угол. -
Будьте столь добры, сэр, присовокупить эту сумму к тем, о которых я только
что упоминал; и главное, не забудьте ссуды, данные моему сыну. Общую цифру
долга вы мне сообщите на словах, этого будет вполне достаточно - кха, -
вполне достаточно.
остановился на миг, чтобы поцеловать ее и погладить по голове,
чересчур скромный гардероб. Необходимо также подумать о Мэгги; нельзя ли
сделать так, чтобы она выглядела - кха - поприличнее, да, поприличнее. Эми,
Эми, а твоя сестра, а твой брат! А мой брат, твой дядя Фредерик - бедняга,
может быть, эта новость вдохнет в него немного жизни! Надо тотчас же послать
за ними. Должны же они узнать о том, что произошло. Мы сообщим им об этом
исподволь, осторожно, но они должны узнать как можно скорее. Наша
обязанность перед ними и перед самими собой не допустить, чтобы они - кхм, -
чтобы они что-нибудь делали, начиная с этой минуты.
куска хлеба и ему об этом известно.
оживленный гул голосов.
покажетесь им, мистер Доррит? Они, должно быть, от души радуются за вас и
хотели бы вас видеть.
Эми, дитя мое, - сказал он, еще пуще засуетившись, - и кроме того - кхм -
купить часы с цепочкой. Но что поделаешь, придется - кха, - придется пока
обойтись без этого. Поправь мне воротничок, милочка. Мистер Кленнэм, не
затруднит ли вас - кхм - протянуть руку и достать из комода синий галстук.
Застегни сюртук на все пуговицы, душа моя. Когда он застегнут наглухо, я -
кха - кажусь несколько шире в груди.
руки дочерью и Кленнэмом, появился у окна. Толпа внизу встретила его
радостными возгласами, а он в ответ милостиво раскланивался во все стороны и
посылал воздушные поцелуи. Потом, отойдя от окна, он молвил: "Бедняги!" - И
тон его был полон глубокого сострадания к их плачевной судьбе.
выразил было желание сходить за Панксом, чтобы тот пришел уладить последние
формальности, нужные для завершения дела, но она шепотом просила его не
уходить, пока отец не успокоится и не ляжет. Ей не пришлось повторять эту
просьбу дважды. Она приготовила отцу постель и стала упрашивать его лечь. Но
он, не слушая никаких уговоров, еще добрых полчаса возбужденно шагал по
комнате, сам с собой рассуждая о том, удастся ли получить у смотрителя
разрешение всем арестантам собраться в тюремной канцелярии, окнами
выходившей на улицу, чтобы видеть, как он и его семейство в карете покинут
тюрьму - было бы непростительно лишать их такого зрелища, говорил он. Но
мало-помалу усталость взяла свое, и старик, угомонившись, вытянулся на
постели.
испариной лоб. Казалось, он уже задремал (так и не выпустив из рук
кошелька), но вдруг встрепенулся и сел на постели.
сейчас выйти за ворота и - кхм - пойти прогуляться, если мне захочется?
- Еще не закончены кое-какие формальности; правда, и ваше заключение теперь
всего лишь формальность, но придется соблюдать ее еще некоторое время.
желая его утешить.
говорить, сэр! А знаете ли вы, что такое час для человека, которому нечем
дышать?
пожаловавшись, что ему не хватает воздуха в тюрьме, он вскоре затих. Кленнэм
смотрел на спящего отца и на дочь, оберегающую его сон, и у него не было
недостатка в пище для размышлений.
прядь седых волос со лба спящего и коснувшись его губами, она оглянулась на
Артура и шепотом спросила, видимо продолжая свои размышления:
отсюда?
и даже дольше?
что она не вполне удовлетворена ответом. Артур, удивленный, спросил:
выстрадав, отдав столько лет жизни, он все равно должен платить эти долги.
Мне кажется несправедливым, что он должен расплачиваться вдвойне - и жизнью
и деньгами.
слишком строго, это оттого, что я выросла здесь.
тюремной атмосферы. Ее сомнение, рожденное горячим сочувствием к бедному
узнику, ее отцу, было первым и последним следом тюрьмы, который Артуру
привелось в ней заметить.
чистота и доброта сияли сейчас перед ним ярче, чем когда бы то ни было.
Маленькое пятнышко только оттеняло их.
царившей в комнате тишины; ее рука выронила газету, голова склонилась на
подушку рядом с головой отца. Кленнэм встал, тихонько отворил дверь и вышел
из тюрьмы, унося с собой чувство душевного покоя, которое даже среди уличной
суеты не покинуло его.
ГЛАВА XXXVI - Маршалси остается сиротой
покинуть Маршалси, в последний раз пройдя по исхоженным вдоль и поперек
плитам тюремного двора.
сурово выговаривал мистеру Рэггу за промедление. Он очень высокомерно
держался с мистером Рэггом и даже грозил, что возьмет другого поверенного.
Он советовал мистеру Рэггу забыть о том, где пока находится его клиент, а
помнить свои обязанности, сэр, и выполнять их быстро и аккуратно. Он дал
понять мистеру Рэггу, что ему хорошо известны все повадки адвокатов и
ходатаев по делам и он не позволит водить себя за нос. Робкие заверения
злополучного стряпчего, что он прилагает все усилия, встретили резкий отпор
со стороны мисс Фанни; еще бы ему не прилагать всех усилий, заявила она,
когда ему двадцать раз говорилось, что за деньгами остановки не будет, и
вообще понимает ли он, с кем разговаривает.
много лет занимал этот пост и с которым у него никогда не бывало
недоразумений. Явившись лично поздравить мистера Доррита со счастливой
переменой в его судьбе, смотритель предложил ему на остающееся время две
комнаты в своем доме. Мистер Доррит поблагодарил и сказал, что подумает; но
не успел смотритель уйти, как он сел и написал ему весьма язвительное
письмо, в котором, подчеркнув то обстоятельство, что до сих пор ни разу не
удостаивался поздравлений с его стороны (что вполне соответствовало истине,
поскольку поздравлять до сих пор было не с чем), сообщал, что вынужден от
своего имени и от имени своего семейства отклонить это любезное предложение,
хотя высоко ценит его бескорыстность и полную свободу от каких-либо мелких
житейских соображений.
усомниться, понял ли он, что произошло; тем не менее мистер Доррит
позаботился, чтобы все вызванные к нему портные, шляпочники, чулочники и
башмачники сняли мерку также и с Фредерика, а старое его платье приказал
отобрать и сжечь. Что касается мисс Фанни и мистера Типа, то им по части
моды и щегольства никаких наставлений не требовалось; они тотчас же
переехали вместе с дядей в лучшую гостиницу округи - впрочем, по отзыву мисс
Панов Вадим
Свержин Владимир
Володихин Дмитрий
Роллинс Джеймс
Прозоров Александр
Мороз Александра