информационной программы, его оценки событий были неожиданными и глубокими,
а комментарии - мягко-ироничными и внешне вполне лояльными, но за этой
лояльностью многие угадывали скрытое ехидство. Его любили в народе, и эту
информационную программу по вечерам смотрела без преувеличения вся страна.
Что же могло случиться такого, чтобы звезду телеэкрана Синягина отлучили от
эфира? Неужели сам Президент или кто-то из его окружения остался недоволен и
оказал давление на руководство канала?
шепотом поведала администратор. - Ты представляешь? Какая гадость! Как он
мог? Теперь ему руки никто не подает.
Кто-то брякнул, а вы и поверили. Неужели ты не понимаешь, что Синягин просто
раздражает кого-то из высшего руководства, вот вам и слили эту дезу, чтобы
вы своими руками его убрали. Вы же такие демократы, что дальше некуда, вы в
своих рядах доносчиков не потерпите. Вот они вашим демократизмом и
воспользовались. А вы идете у них на поводу, как послушные ослы. Проверить
эту информацию невозможно, а поверить в нее очень хочется, да? Жареного
захотелось, на постном пайке долго сидите? Стыдно.
коридору, чувствуя, как пылают щеки. Она сказала то, что должна была
сказать, но сама в своих словах была далеко не уверена. Конечно, Синягина
убрали, он стал неугоден в верхах, и для этого разыграли самую актуальную на
сегодняшний день карту - сотрудничество с КГБ. Прошлогодний скандал с
Прунскене вызвал настоящий ажиотаж, и тема негласного сотрудничества с
силовыми ведомствами постоянно с тех пор возникала то тут, то там. Но до сих
пор, насколько Наташе было известно, этим ключом не пользовались для того,
чтобы открыть дверь кадровых перестановок. Возмущались, негодовали, пламенно
обличали и людей, служивших системе, и саму систему, но без оргвыводов. И
вот оно, начало. Был Синягин в действительности агентом КГБ или не был,
никакого значения для Наташи не имело. Важно одно: метод опробовали. Потом
его начнут применять. К кому? Кто будет следующим?
решила и ничего не добилась. Она вообще не очень хорошо понимала, что ей
говорят, мысли все время перескакивали с Синягина на Ирину и обратно. Не
рано ли она успокоилась, решив, что опасность миновала? И сколько еще
времени, сколько месяцев, а может быть, и лет придется ей жить в этом
постоянном, изнуряющем, выматывающем страхе?
позвонила Бэлле Львовне.
неторопливый говорок соседки, - у вас все в порядке? Вы утром не встали, я
уж забеспокоилась.
В нем проскальзывали давно забытые нотки, которых Наташа давно уже не
слышала.
мальчиками? С Ирой? Да говорите же.
Марик приезжает!
деревьев. Сначала, когда он только попал сюда, деревья были черно-белыми,
покрытыми шапками снега, потом, когда в апреле снег растаял, стали просто
черными, потом нежно зелеными, потом зелень стала наливаться сочностью и
темнеть, а теперь вот жизненные соки уходят из листьев и веток, и их сжигает
красно-золотое пламя осени.
встречи с бывшим следователем Дюжиным. Он пролежал в больнице с травмой
черепа и множественными переломами весь остаток зимы, весну и лето, и даже
начало осени. Заканчивается сентябрь, и завтра, наконец, его выписывают.
Кости почему-то все время неправильно срастались, их приходилось снова
ломать и снова оперировать. Порой ему начинало казаться, что отныне он будет
жить до конца дней только здесь, в этой палате на третьем этаже, на этой
койке, только соседи будут меняться, да и то нечасто, это же травматология,
отсюда быстро не уходят, месяцами лежат.
коленях блокнот, а в руках - шариковую ручку, начал работать над материалом
о бедственном положении медицинских учреждений, в частности, больниц и
станций "Скорой помощи". Нехватка врачей и фельдшеров, дефицит лекарственных
препаратов, отсутствие финансов для закупки продуктов питания для больных и
осуществления элементарных мероприятий по поддержанию санитарного состояния
зданий. Чуть позже, когда начал ходить и знакомиться с больными из других
палат, появилась новая тема: раненые и контуженные, ставшие инвалидами по
воле и вине государства, пострадавшие во время выполнения воинских или
служебных заданий, солдаты из "горячих" точек, милиционеры, спецназовцы,
пожарные.
могли только ходячие больные, которые, вернувшись в палату, со вкусом и
неизвестно откуда взявшимися подробностями пересказывали увиденное и
услышанное тем, кто прикован к кровати. Руслан с интересом прислушивался
сначала к рассказам, позже, когда начал вставать и имел возможность сам
смотреть телевизор, - уже к пересказам, не переставая удивляться тому, как
до неузнаваемости модифицируются факты и события. О степени искажения он мог
судить вполне объективно даже тогда, когда еще не ходил, ведь к нему
ежедневно прибегал кто-нибудь из редакции, приносил ворох свежих газет и
делился новостями. Так, 11 чемоданов с компроматом, о которых говорил
генерал Руцкой, как-то незаметно превратились сначала в 11 контейнеров, а в
следующем пересказе - в 21 вагон, набитый ящиками с документами,
компрометирующими ряд представителей власти. Когда созданная президентом
комиссия по борьбе с коррупцией заявила, что сам генерал Руцкой причастен к
некоему счету в швейцарском банке размером в 3 миллиона долларов, то в
больничном дворике обсуждался уже личный счет самого генерала, на котором
тот держал неизвестно где украденные миллионы, а будучи донесенной до палаты
и пересказанной лежачим больным, новость обрела поистине раблезианский
масштаб: оказывается, генерал держал на счету целых 300 миллионов единиц
североамериканской твердой валюты.
таких информационных метаморфоз. Ведь люди не глухие и не слепые, они
отчетливо слышат то, что сообщает им диктор телевидения или радио, так
почему же через полтора-два часа они подвергают это таким чудовищным
искажениям? Первое открытие, которое сделал для себя молодой журналист,
состояло в том, что люди слышат и видят вовсе не то, что им говорят и
показывают, а то, что они хотят слышать и видеть. И вопрос на самом деле
состоит в том, что именно они хотят слышать и видеть, и почему именно это, а
не что-то другое. Почему людям так хочется, чтобы все представители властных
структур оказались ворами и взяточниками? Ведь по большому счету этого
хотеть нельзя, иначе разворуется весь государственный бюджет, вся казна, и
нечем будет платить зарплату и пенсию, и не будет средств на социальные
программы. То есть с одной стороны, люди, находясь в здравом уме, конечно
же, не хотят, чтобы "наверху" все воровали, но с другой стороны, почему-то
очень этого хотят, причем хотят настолько, что зачастую принимают желаемое
за действительное. Размышлениям над этим феноменом Руслан посвятил свою
третью статью.
сам, пострадавшими в автоавариях, он разразился материалом об ужасающем
состоянии дорожного покрытия и о недобросовестности некоторых автошкол,
выдающих водительские права людям, не прошедшим надлежащий курс обучения и
не сдавших на должном уровне экзамены. Вслед за этим Руслан написал
отдельную статью о взяточничестве в Госавтоинспекции. Этим вопросом он
интересовался давно, а теперь, наслушавшись рассказов о том, как ведут себя
работники ГАИ на местах дорожно-транспортных происшествий, просто не мог
удержаться.
обязательно показывал написанное приходившим к нему сотрудникам редакции.
Они забирали текст, и через некоторое время статья появлялась в газете.
Особенно много похвал Руслан получил по поводу статьи о слухах, ее даже
перепечатали несколько газет в Томске, Иркутске и Новосибирске.
Нильского как журналиста рос не по дням, а по часам, кости наконец срослись
как положено и завтра он вернется домой. Только вот уголовное дело по
обвинению Бахтина в убийстве ему так и не удалось посмотреть. Не успел, в
больницу попал. Ну ничего, все впереди, торопиться ему некуда. Мать, похоже,
забыла о ссоре, как только Руслан оказался на больничной койке, тут же взяла
отпуск, приехала в Кемерово, поселилась у подруги и целыми днями сидела
возле сына, выхаживала, приносила еду, меняла белье. Когда отпуск кончился,
ей пришлось уехать, но каждую неделю на выходные она снова приезжала в
Кемерово. И ни разу за все эти долгие месяцы не вернулись они к тому
разговору, будто и не было его никогда. Вот выйдет Руслан из больницы,
осмотрится немного на работе и свяжется с Дюжиным. Только вряд ли это будет
сразу, похоже, ситуация в стране накаляется до предела. Три дня назад, 21
сентября, Президент Ельцин подписал Указ номер 1400: прервать съезд народных
Ильин Андрей
Махров Алексей
Конан-Дойль Артур
Жюль Верн
Орлов Алекс
Доценко Виктор