коротко взглянул на связанного рыцаря, хмыкнул,-- знал бы этот меднолобый
с каким чудовищем... по нынешним меркам... идет! И вовсе не в эйнастии
дело. Он виновен в делах гораздо страшнее, Ну, пусть не пересматривал, но
ты менялся. Так и я не тот, каким на свет... тогда, в Начале.
сказал торопливо:
людьми. С Адамом, Каином, Авелем... Ною передавал весть о потопе, Моисею
сообщил повеление вывести евреев, Навину являлся, пророкам... Словом,
посмотрел на людей, кое-что понравилось... Но больше то, что люди взяли от
Сатаны... Ты же опускался и в ад...
раз уже... как бы сказать точнее, уже подготовленный. От людей набрался!
От них ощутил, что это великолепно -- нарушать запреты, грешить, брать
чужое, какое наслаждение ломать, рушить, жечь!
христианин, должен смириться со своей участью. Ты был побежден еще в тот
день, когда выехал из замка! Идти против небес...
пытается освободиться от пут, хотя лицо побагровело от захлестнувшей горло
веревки. Ярослава все еще смотрит с надеждой.
руку на небо... Это все язычник, он меня подбил. Прошу не милости, а лишь
прочесть молитву и поцеловать свой крест...
Томас вскрикнул отчаянно:
Сюзереном... А тогда ты можешь убить уже не как мятежника... я презираю
мятежников, их надо истреблять как бешеных собак... а как своего слугу!..
Для рыцарей нет ничего дороже верности!
тут же уперли острия дротиков с двух сторон в бока. Томас распухшими
руками, посиневшими от тугих веревок, медленно снял тяжелый крест,
ослабевшие пальцы скользили по гладкому металлу, едва удержали. Он видел
багровое лицо Олега, веревка натянулась, волхв уже приподнялся на носки,
но губы кривятся в презрении, проклятый язычник, даже с одной ногой в
могиле, а все презирает святые реликвии...
но Уриил захохотал издевательски:
три первых слова! А губами шлепаешь, будто все заветы читаешь. Пора
заканчивать, меднолобый. Я уже потешился вволю. Помощь не придет, разве не
понятно?
сторону. Пальцы Томаса чуть вздрагивали, он закусил губу до крови, по
подбородку поползла тоненькая струйка крови. Внезапно крест в его пальцах
щелкнул, блеснуло как серебристая рыбка, во мгновение ока просвистело
через комнату.
в стороны. Оба стража, как подкошенная острой косой трава, рухнули, звонко
хряснувшись затылками. Олег перекатился через голову, взвился в воздух.
Уриил, что занес меч над Томасом, как ужаленный обернулся. Толстая нога
калики ударила его в лицо с такой силой, будто обрушилась гора.
стряхнул обрывки веревки:
не стал!
хладнокровно ухватил серафима за бороду. Обнажилось белое горло.
брызнула широким веером, залила белоснежные плиты кричаще пурпурными
струями. На той стороне Ярослава торопливо освобождала ноги. Они с Томасом
то бросались друг другу в объятия, то начинали наперебой рассказывать, как
страдали один без другого.
окованного железом сапога в голову. Глухо хрустнуло. Второй был без
сознания или притворялся таким, но Олег без злобы ударил и его в висок,
убедился по вспышке света, что рассчитался окончательно, подобрал свой
посох.
пола крест Томаса:
острое, как бритва, снова бережно упрятал в основание креста, с трудом
свел половинки, от усилий мышцы вздулись даже на шее, снова приведя скобу
в боевое положение.
собственный народ!
недоверчиво,-- но чтоб в глухой деревне... полупьяный деревенский
кузнец... кривой да еще левша... Правда, грубовато. Вон следы молота.
обнял Ярославу.-- А у любой вещи надо зреть душу! Ты сам левша, если на то
пошло. Потому и везет в драках, что ждут удара справа. А умения ни на
дюйм... Можешь идти?
испуганная женщина, но чувствовал как его трясет, словно черт грешника.
Почему никто не сказал, что, между небом и адом нет четкой границы, как
нет между днем и ночью! Есть сумерки, есть рассвет, в аду отыскался Иаред,
даже Везельвул помог... кто бы подумал!.. Зато здесь врагов как собак на
попелище. Вот тебе и небо.
бешеных туров по льду!.. От этого хехалота камня на камне...
Это же надо! Дурак. Ты ж сам видел, как одевалась "Ярослава". Видел?
Ну-ну. Ничего не заметил подозрительного?
Просто знай, что ни одна в мире не одевает свитер или рубашку как мужчина.
Ты ж видел, та фигура сперва сунула руки в рукава, а потом быстренько
просунула голову в разрез рубахи. Это чисто по-мужски! Чтоб сразу нырнуть
и тут же вынырнуть, пока никто не успел подкрасться, ухватить... А женщина
когда одевается, то сперва засунет голову, а потом в таком виде, как
страус с головой в песке, долго барахтается, просовывает руки в рукава, ни
черта не видя вокруг.
и мне это понятно. Но ты лишь по одному признаку...
Мужчины иголку держат неподвижно, а суют в нее нитку, а женщины как раз
нитку держат неподвижно, а надевают на нее ушко иглы. Ну, а когда стало
ясно, что он не женщина вовсе, то стоило взглянуть на тень еще разок,
чтобы я знал его рост, вес, возраст, болезни, цвет глаз, имя, дурные
привычки, размер обуви, длину ногтей, размер печени... Ну, идем?
разлучили!
хозяина, и Ярослава подняла его с легкостью. Высокая, сильная и полная
языческой силы, она показалась Томасу чем-то похожей на ту всадницу, что
так вовремя помогла добить дракона.