заключению, что нельзя. Тогда Миклуха предложил им пари. Он отправился в
путь на баркасе. Почти весь экипаж броненосца с замиранием сердца и в то же
время с каким-то восторгом следил, как Миклуха блестяще огибает эскадру под
одними только парусами, без руля. Но больше всего поразило людей то, что он
вел свой баркас кормою вперед. На корабль он вернулся в установленное время
и выиграл пари.
только наступала опасность - шторм, аврал или те угрожающие неожиданности,
которые так свойственны практике морской жизни, - он каменел. В такие
тяжелые минуты от него никто уже не слышал ни крика, ни бессмысленной брани,
ни лишних слов. Он преображался, являя собою образец выдержки и спокойной
рассудительности. По своим способностям он должен был бы командовать лучшим,
новейшим кораблем, а не маленьким броненосцем береговой обороны. Но Миклуха,
ничего не имевший общего с затхлой обстановкой царского режима, загубил свою
карьеру только тем, что посмел остаться самим собою перед лицом начальства.
Его затирали по службе и давали ему в командование плохонькие суда, особенно
после одного случая.
превосходно. На мостике, рядом с Миклухой, стоял адмирал. Этому заядлому
чиновнику мало было того, что корабль находился в порядке, ему хотелось,
чтобы командир лебезил и угодничал перед его высокой особой. На это Миклуха
был неспособен. Он стоял в независимой позе, с удовлетворением наблюдая
четкое выполнение его приказаний матросами. Адмирал, взглянув на него,
почувствовал внезапное раздражение и, не зная, к чему придраться, грубо
буркнул:
оторопел, а потом впал в ярость и закричал:
величества. И вы не ломовой извозчик. Я прошу вас выражаться здесь, на
мостике, как надлежит русскому адмиралу и воспитанному человеку.
то, что он стал больше нервничать. Вероятно, на него действовала спешность
досылки 3-й эскадры, ее неподготовленность. Иногда он впадал в такое
раздражение, что, казалось, не в силах был сдержать себя. В такие минуты от
него не раз попадало провинившимся в чем-нибудь матросам. Случалось, что он
ткнет в лицо матросу культяпой правой руки (пальцы у него были оторваны
случайным выстрелом из охотничьего ружья) и тут же сконфузится, и тем дело
кончалось. Хотя Миклуха и делал это в запальчивости сам, но он не позволял
так поступать своим офицерам. Он даже преследовал тех из них, которые плохо
относились к матросам. Миклуха пользовался большим уважением всей команды и
офицеров, - те и другие верили в него, как в лучшего боевого командира.
Броненосец под его руководством был вполне подготовлен к встрече
противником.
другой и изредка останавливался, задумчиво глядя сквозь очки вперед. Там шли
корабли. На флагманском броненосце, где находился адмирал
поднимались и спускались сигнальные флаги. Лучистое тропическое солнце
немилосердно накаляло горячим зноем верхнюю палубу.
капитан 2-го ранга Мусатов, полнотелый блондин, среднего роста, с небольшой,
гладко расчесанной бородкой. Ходил он вразвалку, как селезень, и при виде
его матросы издали подшучивали: "Баркас плывет". Приблизившись к командиру,
Мусатов вытянулся перед ним, приложил руку к козырьку и заговорил:
с эскадрой Рожественского. Вдобавок некоторые повышены в чинах. В честь этих
событий мы решили устроить праздничный обед с шампанским, и мне поручено
просить вас сегодня в кают-компанию.
с вами компанию за столом. Момент вышел самый подходящий для этого.
сосредоточенный человек, квартирмейстер Василий Прокопович молча наблюдал за
ними. Около людей, похрюкивая, разгуливал пестрый боров. Матросы избаловали
его сахаром, поэтому он всегда ходил за ними, выпрашивая подачку. И сейчас
он не отставал от них, изнывая, от жары. Прокопович долга смотрел на борова
хозяйским глазом и распорядился облить его водой.
под которую борове удовольствием подставлял бока.
матросов.
спину пушистым хвостом, обежала людей, обнюхивая каждого из них и осторожно
сторонясь лужи воды на палубе. Облитый боров пошел в сторону кормы, но ему
преградил дорогу Калган. В игривой позе он остановился перед ним, с
любопытством разглядывая тяжелую, неповоротливую тушу животного.
борова, а тот на это тряхнул длинными ушами, попятился назад и уставился на
нее маленькими и сонными, в белых ресницах, глазами. В загородке, прося
корма, повизгивали еще две свиньи. Они принадлежали к китайской породе и
отличались злобностью. Поэтому на палубу их не выпускали. Оставив в покое
борова, Калган подбежал и к ним, носом потянул в себя воздух, но тут же
замотал головой от запаха свиного навоза и расчихался. Точно обходя свои
владения, Калган направился к большой деревянной клетке с утками. Они .
долго вглядывался в них, как бы дожидаясь, когда они замолкнут. Но утки,
надрываясь, крякали часто и по-весеннему неуемно. Калган с подскоком громко
один раз тявкнул на них, словно приказав им не шуметь, и побежал дальше от
них по палубе.
содержатель - квартирмейстер Илья Воробьев и боцман Григорий Митрюков.
здоровенная фигура. Он вынул из кармана лист почтовой бумаги и, повернув к
боцману смуглое, с крупными чертами; лицо, заговорил:
денег в кармане. А я удивляюсь, как это такого человека в кондукторы
произвели. Вот полюбуйся, какими делами занимается мой непосредственный
начальник. Сегодня утром я в арсенале убирался. Смотрю - под клеенкой
письмо. Слушай, что Звягин пишет жене.
прислушались. А Воробьев, широко улыбаясь, начал читать:
Я ведь теперь дослужился до больших чинов и стал вроде как армейский
полковник. И такое же большое получаю жалованье. Мне от всех почет. Много
стало у меня подчиненных. Но есть у меня Воробьев - противный человек. Я его
скоро выгоню. И вестового дали мне. Он мне чистит ботинки и одежду. А я его
бью и все по морде..." Боцман, русый и плотный человек, с выдающейся вперед
грудью, откинулся назад и громким хохотом прервал чтение, приговаривая и
давясь от приступов смеха:
балаганщик на ярмарке. Все смеялись, кроме Прокоповича, который мрачно
протянул:
шкафуте они встретили кондуктора Звягина. Это был невысокий тщедушный
человек острым, как птичий клюв, носом. Он шел развинченной походкой и
намеревался прошмыгнуть мимо, но Воробьев остановил его, протянул руку с
письмом и с нарочитой почтительностью сказал:
полковника задрожали, и на Щеках выступили красноватые пятна. Он прошипел:
приготовления к торжественному обеду. Это помещение, расположенное
кормовой части корабля, было светлое и занимало место во всю ширину
броненосца. Световой люк на потолке и иллюминаторы по бортам были открыты: в
них проникали лучи тропического солнца, играя светотенями на белой эмали
стен и переборок.
тесно заставлен посудой, бутылками, стаканами, бокалами и рюмками.
диван. К носовой переборке были прикреплены полубуфет с мраморной доской,
уставленной закусками, и книжный шкаф. В сторону кормы у переборки,
отделявшей кают-компанию от командирской каюты, ничего не стояло. Ее украшал
только один большой портрет. Из широкой рамы красного дерева строго глядели
умные глаза старика в военно-морской форме павловских времен. На полотне