еще жаловался на головную боль, но тяжелую гипсовую повязку сменила
более легкая - фунда, которую Харлен находил даже несколько
романтичной, и вполне могущей произвести впечатление на Мишель
Стаффни, когда она пригласит его на свой День Рождения четырнадцатого
июля. Но, к сожалению, у матери эта фунда не вызывала больше
сочувствия. А может она просто исчерпала все заложенные в ней
возможности к сочувствию. Иногда мать была к нему внимательна и
разговаривала тем тихим, чуть виноватым голосом, которым говорила в
первые недели после инцидента, но все чаще и чаще огрызалась или
замыкалась в молчании, которое так долго лежало между ними.
скорее это Харлен присматривал за Моной, стараясь ненароком
прикоснуться к груди шестнадцатилетней девочки или заглянуть ей под
юбку. Иногда Мона поддразнивала его... например, оставляя дверь
уборной приоткрытой, когда входила туда, а потом орала на Харлена,
когда он, крадучись, приближался к двери. Но по большей части она
игнорировала его - это с успехом могла делать и мать, если уже на то
пошло - и часто рано прогоняла его в постель, чтобы позвонить своему
приятелю и привести его сюда. Харлен ненавидел звуки, доносившиеся до
него снизу из гостиной, и ненавидел себя за то, что прислушивается к
ним. Иногда он размышлял, правда ли, как говорит О'Рурк, что тот, кто
подглядывает за такими вещами, может ослепнуть. Как бы то ни было,
однажды он напугал Мону, сказав, что расскажет матери о ее
развлечениях на диване в гостиной, после чего она исчезла. Мама была
обескуражена тем, что Мона теперь всегда оказывалась занята, как и
девочки О'Рурк - они тоже иногда подрабатывали таким образом, но в это
лето тоже были заняты встречами с поклонниками на задних сиденьях
машин.
ему запретил кататься до тех пор, пока не снимут вторую повязку. Но
ездить на велосипеде, управляя одной рукой, было совсем нетрудно.
Черт, да он вообще прекрасно умел ездить без рук, как и все ребята из
этого глупого Велосипедного патруля.
что опять покажут "Кто-то там наверху любит меня", фильм про бокс,
который всем так нравился, что мистер Эшли-Монтегю привозил его каждое
лето. Но вместо фильма Харлен увидел пустой парк, да несколько
фермерских семей из самого захолустья, до которых тоже не дошел слух о
том, что третью субботу подряд Бесплатные Сеанс отменяют из-за гнусной
погоды.
вроде не ожидалось, и вечерний свет низко стелился вдоль длинных
лужаек, где трава подрастала прямо на глазах. Харлен теперь ненавидел
эти длинные лужайки, настоящие поля, хоть трава на них была аккуратно
подстрижена. Заборов почти нигде не было и трудно было определить, где
кончается одна лужайка и начинается другая. Он не был уверен, что
действительно их ненавидит, но ему казалось, что лужайки должны быть
совсем не такие, по крайней мере, по телевизору их показывали совсем
другими... В фильме "Обнаженный город", например. В "Обнаженном
Городе" вообще не было никаких дурацких лужаек. Миллионы этажей и
никаких лужаек.
на наступившие сумерки, пока не появились летучие мыши и не начали
чертить в воздухе загадочные письмена. По привычке он старался
держаться подальше от школы, в этом была одна из причин того, почему
он не любил заезжать к Стюартам или еще каким-нибудь дуракам из тех,
кто жил вблизи от нее. Но даже, колеся по Мейн Стрит или по Брод
Авеню, он чувствовал, что нервничает.
Старой Задницы-Дублетом, не вполне отдавая себе отчет, почему он так
делает, быстро миновал несколько темных улиц, где дома казались меньше
и уличные лампы были реже и менее яркими. Вблизи дурацкой церкви
О'Рурка и дома священника было довольно светло и он чуть помедлил,
прежде чем свернуть на Вест Энд Драйв, узкую и плохо освещенную
улочку, которая вела к его собственому дому и старому депо.
что никто, выскочив из темноты, не сможет схватить его - если только
они не просунут руку между спицами, не опрокинут его наземь и не
набросятся на него - НИКТО не может схватить его. Харлен покачал
головой и продолжал крутить педали, подставляя короткие волосы
прохладному ветру, чтобы выбросить из головы плохие мысли. _Черт ее
возьми совсем. Ее не будет дома до часу или двух, а то и позже. Тогда
я снова посмотрю по телевизору передачу для взрослых. Хотя нет,
провались оно все. Сегодня этой передачи не будет. Тогда ничего
смотреть не стану._
снова залезет в мамочкин тайник со спиртным. Он обнаружил, что если
отлить немного из бутылки, а потом долить водой, то она никогда ни о
чем не догадывается. Даже ничего не замечает, то ли потому, что вечно
ставит туда новые бутылки, то ли потому что берется за старые, когда
уже изрядно наклюкается. Потом он будет слушать радио, включит как
можно громче рок-н-ролл и приготовит себе коктейль с кокой, как он
любит.
нравилось ему, даже еще когда он был маленьким - и быстро миновал
широкий перекресток Депо Стрит. Улица протянулась на три квартала, в
нормальном городе это было бы целых семь или восемь, он точно знал, но
здесь кварталы длиннее, потому что улиц мало. Все три квартала
представляли собой сплошной темный туннель, сквозь плотную листву едва
пробивался свет уличных фонарей. Около домов Стюарта и старины
Грумпи-Бампера было темно.
гаража и остановил велосипед под навесом.
так, как он и оставил его. Харлен подошел к задней двери.
оказывается, _была дома._ Наверное, эта проклятая машина опять
сломалась, или же маму довез один из ее новых приятелей, потому что
она слишком набралась. Господи, ну и влетит же ему за то, что он вышел
из дому после наступления темноты. Он скажет ей, что за ним заехал
Дейл со всем их богоспасаемым семейством, и что они взяли его на
Бесплатный Сеанс. Она в жизни не узнает, что кино отменили.
вины он подумал о новых журналах, которые взял у Арчи Крека и спрятал
в шкафу. Когда он был в больнице, она обнаружила и выбросила все
старые. Хоть и ни словом не обмолвилась об этом за все то время, что
он дома.
если она порядочно на взводе, Харлен сделал три шага обратно, отступив
к гаражу и пытаясь что-нибудь быстро придумать. _Может, сказать, что
это журналы Моны? Ну да, или одного из ее приятелей. Она сунула их в
кладовку. Если же Мона будет отрицать это, то он расскажет маме о том,
что когда она была здесь в последний раз, он нашел презерватив в
унитазе._
выход из положения, но все-таки лучше, чем ничего. Он снова бросил
взгляд наверх, пытаясь догадаться, заглядывала ли мать в кладовку.
освещенного четырехугольника окна. Ему в глаза бросился прогнивший
насквозь свитер, сгорбленная спина, космы белых волос, свисающих со
слишком маленькой головы.
Шилова Юлия
Грабб Джеф
Березин Федор
Сертаков Виталий
Фазиль Искандер
Орловский Гай Юлий