ничего не подсказывали. Вверх по застланной ковром лестнице. Ступенька,
вторая, еще одни двери, затем ее втолкнули внутрь, отпустили и сняли
мешок. Элистэ огляделась. От удивления у нее перехватило дыхание, на миг
она даже забыла про страх.
в полумраке: свет давала только кучка углей в камине. Но Элистэ научилась
видеть в темноте и сразу узнала характерный стиль городского дома из тех,
что украшали проспект Парабо. Судя по тому, как быстро ее сюда доставили,
она все еще находилась в Восьмом округе, средоточии шерринских трущоб.
Однако комната, где она сейчас стояла, выглядела типичной библиотекой
Возвышенного кавалера - чистая, с роскошными коврами и портьерами,
отделанным мрамором камином, она была обставлена мебелью красного дерева;
в камине угли, по стенам - книжные шкафы; залах кожи смешивался с резким
ароматом каких-то лекарств. Но центральное место, где обычно возвышалось
бюро с письменными принадлежностями, занимала огромная медная ванна,
имевшая форму башмака с квадратным носом и высоким задником, а в ней по
грудь в воде сидел человек. То был мужчина неопределенного возраста, с
белыми волосами и совершенно гладким лицом, такой тучный, что его плоть
свисала валиками и складками через края ванны. Кожа у него была
примечательная: нежная и снежно-белая, как чистое сало, но усеянная
сероватыми пятнами со средней величины монету, которые по виду и цвету
напоминали плесень. Во многих местах эти пятна полопались, обнажив
сочащиеся сукровицей язвочки. Поперек ванны лежала доска, а на ней
колокольчик и открытая книга, которую увлечение читал сидящий в ванне
альбинос. Он не оторвался от книги даже тогда, когда в комнату втолкнули
Элистэ; необычайно острое зрение, судя по всему, позволяло ему обходиться
почти без света. Наконец он заложил страницу, не спеша отодвинул книгу и
взглянул на вошедших. Глаза у него были неестественно прозрачные и
розовые, почти красные, а ресницы - белесые, еле заметные. Мужчина подал
знак, и похитители вышли, прикрыв за собой дверь. Затем он принялся долго
и внимательно разглядывать Элистэ. Она ответила ему таким же пристальным
взглядом, и тень улыбки тронула его губы.
Подойди ближе.
бледном плече. Темный ручеек побежал вниз по телу; в полумраке казалось,
что это кровь. Запах лекарств усилился.
удивление, услышав его голос - красивый, глубокий, мелодичный, отнюдь не
соответствующий внешности. Еще поразительней было то, что его произношение
и интонации напомнили людей ее круга. Он говорил, как Возвышенный. Подняв
голову, она приблизилась к ванне на несколько шагов.
разноречивые слухи и непонятные намеки сейчас обрели плоть и кровь.
выговоре.
родного Фабека, милочка?
уже нет, забрали в "Гробницу". Пришили ее, я так думаю.
знаешь, лишилась и места, и средств. Так?
пришлось тебе вскоре просить подаяния?
тебя называть?
другого.
- Увиливать не имело смысла. - Но, истинное слово, мастер Лишай, она
первая начала. Я, право, не хотела ее так отослать.
постоять. Впрочем, это неважно, внешность Карги Плесси Значения не имеет.
Небольшое уродство даже поможет ей выручать сверх обычного. В этом смысле
ты оказала услугу как ей, так и мне. Могла бы оказать и большую, вырвав ей
глаз, однако бессмысленно горевать об упущенных возможностях. Ты знаешь,
почему Плесси набросилась на тебя?
позарилась на ее кровное. Побиралась на ее участке, и все такое. Но
клянусь, я вовсе не хотела, я извиняюсь и больше такого не сделаю.
Клянусь, мастер Лишай, я теперь ни ногой на Воздушную улицу.
главного. Что Воздушная улица, что улица Водокачки, что Парабо или площадь
Дунуласа - все едино. В любом квартале Шеррина ты окажешься на чужом
участке. Нищее братство владеет исключительным правом просить милостыню в
черте города. Привилегией "доить", как мы именуем сей промысел, пользуются
только члены Братства, а оно, хочу заметить, бдительно и ревностно
защищает свои традиционные прерогативы. С самозванцами, одиночками и
нарушителями Братство обходится круто, весьма круто. А ты, малышка Карт,
как раз и есть такая самозванка.
единственного оставшегося способа зарабатывать на жизнь. Над ней опять
нависла непосредственная угроза голода, и это - после всего, что ей
довелось вынести, - было несправедливо, чудовищно несправедливо. На
секунду возмущение пересилило ужас, и она даже рискнула сердито посмотреть
на Лишая. Он же наблюдал за ней самым пристальным образом. Словно
раскладывал ее по полочкам и в то же время, как ей показалось, забавлялся
этим. Но его взгляд хотя бы не таил в себе ни вражды, ни угрозы. Если она
постарается, то ей, быть может, удастся пробудить в нем сочувствие. В
конце концов, какой ни на есть, а он мужчина, и поэтому - как знать? -
вдруг способен принять к сердцу мольбу женщины, даже такой, как она,
грязной и оборванной. Во всяком случае, попытаться стоило. Устремив на
него умоляющий взор своих выразительных глаз, она тихо сказала:
работы нигде нету. Раз уж нельзя побираться, как же мне быть?
вас сердце из камня? Ни в жизнь не поверю! А я-то думала - такой кавалер -
из приличных...
мое положение и сжалитесь. Помогите мне, мастер Лишай! Ну, так прошу, так
прошу!
забрызганном кровью подвале у тела кавалера во Мерея, и слезы сами
полились обильным потоком.
всегда срабатывают. Дивно. - Лишай снова выжал губку на язвы, и
Красноватые ручейки потекли по его груди. - Очаровательные твои мольбы
тронули мое сердце. Кто бы мог устоять перед этими обильными слезами? Я уж
никак, а потому готов прийти тебе на помощь.
Элистэ, радуясь появившейся надежде.
исключительным правом Нищего братства, таков закон Если хочешь доить на
улицах, ты должна вступить в Братство, а это не так-то просто. Братство не
может принимать лишних людей, иначе остальным меньше достанется. И все же
тебе мы, пожалуй, местечко выкроить сможем.
порядке исключения. В твоем случае, как мне кажется, это оправдано. За
тобой, милочка, следили не один день, и все наблюдавшие единодушно
отметили, что ты умеешь потрясающе себя подавать. Молящий взор красавицы в
беде, безмолвный намек на лучшие времена, что знала бедняжка, - все это
действует безотказно. А прием с окровавленным платочком - это вообще
восхитительно, тут чувствуется настоящая профессионалка. В прирожденных
талантах тебе нельзя отказать. Такие способности заслуживают дальнейшего
развития, поэтому мы готовы принять тебя в наше Братство.
вдруг законная попрошайка? Унизительно, нестерпимо. Однако, с точки зрения
здравого смысла, предложение не так уж и плохо. Она все равно побирается,
по крайней мере в настоящее время, и если занятие это будет признано за
нею, ей нечего опасаться. Противостоять Братству она никоим образом не
может, поэтому лучше вступить в него. Шерринские нищие бывали повсюду, все
видели и знали. В столице для них не было никаких тайн. Нищее братство
могло знать о другом тайном ходе, или ином пути через кордоны, или о
способе обмануть Чувствительницу Буметту. Вдруг Элистэ удастся выбраться
из Шеррина и присоединиться к другим Возвышенным в Стрелле или