исчез, закрытый очередным холмом, а когда друзья взбежали на вершину, то
увидели, как два отряда - гномы и люди, охранники и разбойники - сходятся
навстречу друг другу, пригнувшись, выставив перед собой оружие, готовясь к
смертельной схватке. А потом нападающая банда нерешительно замерла, встала,
дрогнула и бросилась назад, за холмы, к густым прибрежным зарослям. Гномы
взревели и, занеся топоры над головами, устремились вслед за бегущим
противником.
словно ныряли по волнующейся степи - поблескивали кольчуги на вершине холма, и
снова отряд исчезал в очередной ложбинке, с тем чтобы через мгновение вновь
вынырнуть на следующей возвышенности. И все никак они не могли догнать бегущего
врага, хотя - вот он - совсем рядом, оглядывается, панически торопится, манит
своей трусостью, заманивает...
стороны бежали к каравану десятки людей. Они потрясали в воздухе оружием,
предвкушая легкую поживу. Они были еще далеко, но еще дальше был отряд ничего
не замечаю щих, увлеченных погоней охранников.
мной! Коготь! Давай! Фейерверк!
дубину, за ним устремился Тролль. Перехватив топоры, бросились вдогонку
коротконогие гномы. Маг немного поотстал, он выбросил вверх руку с зажатым
посохом, и в небо ушел огненный шар. Набрав высоту, сгусток пламени
оглушительно разорвался, и на его месте заклубился черный густой дым. Он все
уплотнялся, менял форму, и наконец на фоне облаков проявился знак - два
скрещенных меча - символ битвы. Коготь надеялся, что Смирл правильно его
истолкует. Маг не знал, что отряд гномов уже вступил в сражение. Он не мог
видеть, как остановились преследуемые разбойники, как из ближайших зарослей
появились еще небритые оборванные люди с мечами в руках, как, не успев
перестроиться в боевые порядки, схлестнулись два отряда, смешались в
беспорядочную кучу, и непонятно было, на чьей стороне перевес, и вздымались
топоры, и рассекали воздух мечи, и звенели доспехи, принимая на себя тяжелые
удары... Коготь был уверен, что гномы, завидя зловещий черный знак, уже
торопятся назад, на охрану брошенного каравана, на помощь Глебу и его друзьям.
отточенные ножи, как гномы-торговцы скинули расшитые золотом плащи и поснимали
с седел топоры да молоты, как выдвинулся вперед Свертль, выкрикивая яростные
слова. Коготь не смотрел в сторону обоза, он бежал вслед за Глебом, наперерез
дикой орде разбойников, и потому не мог видеть, как вы ступили на защиту
каравана его владельцы и слуги.
рухнул на землю и покатился вниз по склону холма, приминая траву и пачкая ее
красным.
окружить себя, и начал смертоносный танец. Он на мгновение пригнулся, сжимаясь,
словно пружина, а потом распрямился, и копье в его руках ожило, со свистом
прошило воздух к и принялось стегать его, сплетая незримую паутину блоков и
выпадов. В бешеном темпе работали ноги. Мускулистое тело раскачивалось из
стороны в сторону, уклоняясь от ударов коротких мечей. Если бы Глеба сейчас
увидел гоблин, то он сразу узнал бы эту манеру боя, эти короткие подшагивания,
скручивания корпусом, маятниковые движения торса, эти широкие молниеносные
взлеты копья - Глеб мастерски исполнял боевой танец гоблинов. Виртуозная
техника, за века отточенная маленьким зеленокожим народцем до совершенства,
помноженная на силу и ловкость Двуживущего, приносила поистине страшные плоды -
разбойники, не успев увидеть смертоносного движения, заливались кровью и
падали на землю, в агонии цепляясь скрюченными пальцами за пучки сухой степной
травы, словно пытались таким образом еще на миг задержаться в этом мире. Глеб
не наносил глубоких пронзающих ударов, при которых копье могло застрять в ране;
он поражал открытые шеи, широкими взмахами вспарывал животы, подрезал бедра. Он
не думал. В этом не было необходимости - мысль не может успеть за рефлексами.
Уот был прав. И Глеб механически парировал удары, атаковал сам, уклонялся от
выпадов; своим стремительным танцем он порождал смерть, и мечущееся копье щедро
разбрызгивало по земле алые капли уходящей жизни.
заляпанную кровью и мозгами дубину и обрушивал ее на головы врагов. Его ноги,
живот и грудь были покрыты многочисленными порезами, но густой мех защищал
гиганта не хуже кольчуги, и поэтому раны были неопасными, хотя и обильно
кровоточили, склеивая шерсть в тяжелые темные сосульки. Разбойники окружили
Тролля со всех сторон, но это его нисколько не беспокоило, скорее наоборот -
так он мог одним ударом раскроить больше черепов. И он орудовал своей
сокрушительной палицей, расшвыривая нападающих в стороны, стряхивая их с себя,
топча ногами поверженные тела, не обращая внимания на булавочные уколы мечей.
острыми топорами два гнома из охраны Смирла. Разбойники, потрясая мечами,
волнами накатывались на них, на мгновение полностью скрывали дружную пару
приземистых воинов, и уже казалось, что гномы задавлены массой орущих людей,
как толпа, изрядно поредев, отступала, оставив на земле агонизирующие тела, а
плечистые силачи все так же стояли неприступным островком среди бушующего
людского моря, и по лезвиям их топоров стекали кровавые ручьи. Бок о бок с
гномами отмахивался тяжелым посохом Коготь. Было видно, что он ослабел и с
каждой новой волной нападающих сил у него оставалось все меньше и меньше. Маг
не мог использовать свои могучие заклинания, он едва успевал парировать
пламенеющим посохом многочисленные атаки разбойников. Пот заливал глаза, все
медленней и медленней поднимался магический жезл, все больших усилий стоило
Когтю устоять на ногах.
или даже больше. И противостояла им всего лишь пятерка воинов, пусть могучих и
бесстрашных, но одиноких в своем могуществе. Орда оттесняла защищающийся
маленький отряд к каравану, предчувствуя скорую победу, предвкушая недалекий
грабеж. И Глеб отступал, потому что свистящему копью требовался простор.
Отступал Тролль, весь мокрый, с прилипшей к телу шерстью, с ног до головы
перемазанный кровью, как своей, так и чужой. Понемногу сдавали назад гномы, и
пятился вместе с ними обессилевший Коготь. Но вот маг запнулся, ноги его
подкосились, и он повалился под ноги атакующих, и толпа захлестнула его,
наваливаясь на дружных гномов, оттирая их от упавшего человека, размахивая
своими примитивными мечами...
нерешительность, секундное замешательство и, улучив мгновение, оглянулся.
Поднимаясь на холм, спешила к месту битвы ровная цепь гномов и людей. Они
бежали молча, но лица их искажала ярость, и неистово сверкали глаза, и
скалились безмолвным звериным рыком разверстые рты. Солнце блестело на тяжелых
молотах, на двуручных топорах, на острых ножах. На подмогу горстке бойцов
торопились торговцы и погонщики, и сам Повелитель гномов вел их за собой.
уши ворвался яростный победный рев, и он с изумлением узнал в нем свой голос.
обезглавленное тело ближайшего разбойника упало к ногам гнома, забрызгав кровью
его кольчугу.
грабителей вал подоспевших караванщиков. Сверкнули молниями топоры, басовито
прогудели в рассекаемом воздухе боевые молоты, быстрыми зарницами замелькали
кинжалы, и передние ряды бандитов рухнули, раздавленные неистовой силой.
Гномы и люди сделали еще один шаг, ступая прямо по поверженным телам, по
красной скользкой траве, и вновь сверкнуло рассветными оттенками оружие, и
взревел Тролль, и пропело пронзительную ноту копье Глеба. И разбойники не
выдержали натиска, дрогнули и бросились бежать, на этот раз по-настоящему, не
оглядываясь, выкидывая мешающие мечи, в панике толкая друг друга, запинаясь и
падая. Вслед за ними устремились вооруженные ножами погонщики, но они
постепенно теряли запал и один за другим останавливались, удивленно глядя на
разбросанные кругом мертвые тела, словно дивясь делу своих рук. А выжившие в
сече грабители убегали все дальше, скрываясь от преследования в густых
прибрежных зарослях.
завершившейся битвы поредевший отряд Смирла.
руках посох. Он лежал в неудобной позе, и Глеб с ужасом узнал это вывернутое
положение - он вспомнил позу мертвого Уота, позу убитого молодого гоблина, его
учителя, проводника и друга. Маг лежал на животе, уткнувшись лицом в кровавую
грязь, а Глеб не мог заставить себя перевернуть тело друга. Он боялся увидеть
мертвые слепые глаза, устремленные на него. Сквозь него. Он боялся взглянуть на
лицо. Лицо, обезображенное маской смерти.
вспомнилось ему, - ... как я их сделал..."
Глеб посмотрел на Когтя.
Чертяка! Живой! - Он обхватил мага руками и стал аккуратно переворачивать его,
помогая другу сесть, выпрямиться, принять нормальное живое положение. - А я уж
было подумал!
покрыт кровоподтеками, под глазами расползлись пятна синяков, на лбу багровела
шишка. - Я еще поживу. Я еще долго поживу... Долго... Поживу... У-у! Что ж так
больно? Слышь, Глеб... У тебя осталась мазь? Ну, которой ты меня мазал... после
драки с оборотнем... Как его? Торк... Да... В деревне... Помнишь? Ободрали...
всю кожу, черти... скальпировали...
Посняков Андрей
Мережковский Дмитрий
Конан-Дойль Артур
Корнев Павел
Лукин Евгений
Херберт Фрэнк