read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



больше всегда оставалось и он никогда на пустовал.
Гул отдаленного сражения почти не достигал гущи лагеря.
Вдруг в лесу раскатилось несколько выстрелов. Они последовали
один за другим совсем близко, и разом перешли в частую
беспорядочную стрельбу. Застигнутые пальбою в том же месте,
где она слышалась, шарахнулись врассыпную. Люди из
вспомогательных лагерных резервов побежали к своим телегам.
Поднялся переполох. Все стали приводить себя в боевую
готовность.
Скоро переполох улегся. Тревога оказалась ложной. Но вот
опять к тому месту, где стреляли, стал стекаться народ. Толпа
росла. К стоявшим подходили новые.
Толпа окружала лежавший на земле окровавленный человеческий
обрубок. Изувеченный еще дышал. У него были отрублены правая
рука и левая нога. Было уму непостижимо, как на оставшейся
другой руке и ноге несчастный дополз до лагеря. Отрубленная
рука и нога страшными кровавыми комками были привязаны к его
спине с длинной надписью на дощечке, где между отборными
ругательствами было сказано, что это сделано в отплату за
зверства такого-то и такого-то красного отряда, к которому
партизаны из лесного братства не имели отношения. Кроме того,
присовокуплялось, что так будет поступлено со всеми, если к
названному в надписи сроку партизаны не покорятся и не сдадут
оружия представителям войск Вицынского корпуса.
Истекая кровью, прерывающимся, слабым голосом и
заплетающимся языком, поминутно теряя сознание,
страдалец-калека рассказал об истязаниях и пытках в тыловых
военно-следственных и карательных частях у генерала Вицина.
Повешение, к которому его приговорили, ему заменили, в виде
милости, отсечением руки и ноги. чтобы в этом изуродованном
виде пустить к партизанам в лагерь для их устрашения. До
первых подходов к лагерной сторожевой линии его несли на.
руках, а потом положили на землю и велели ползти самому,
подгоняя его издали выстрелами в воздух.
Замученный еле шевелил губами. Чтобы разобрать его
невнятный лепет, его слушали, согнув поясницы и низко
наклонившись к нему. Он говорил:
-- Берегитесь, братцы. Прорвал он вас.
-- Заслон послали. Там великая драка. Задержим.
-- Прорыв. Прорыв. Он хочет нечаянно. Я знаю. Ой, не могу,
братцы. Видите, кровью исхожу, кровью кашляю. Сейчас кончусь.
-- А ты полежи, отдышись. Ты помолчи. Да не давайте
говорить ему, ироды. Видите, вредно ему.
-- Живого места во мне не оставил, кровопийца, собака.
Кровью, говорит, своей будешь у меня умываться, сказывай, кто
ты есть такой. А как я, братцы, это скажу, когда я самый, как
есть, настоящий дизельтер. Да. Я от него к вашим перебег.
-- Вот ты говоришь, -- он. Это кто ж у них над тобой
орудовал?
-- Ой, братцы, нутро займается. Дайте малость дух переведу.
Сейчас скажу. Атаман Бекешин. Штрезе полковник. Вицинские. Вы
тут в лесу ничего не знаете. В городу стон. Из живых людей
железо варят. Из живых режут ремни. Втащут за шиворот незнамо
куда, тьма кромешная. Обтрогаешься кругом, -- клетка, вагон. В
клетке человек больше сорока в одном нижнем. И то и знай
отпирают клетку, и лапища в вагон. Первого попавшего. Наружу.
Все равно как курей резать. Ей Богу. Кого вешать, кого под
шомпола, кого на допрос. Излупцуют в нитку, посыпают раны
солью, поливают кипятком. Когда скинет или сделает под себя на
низ, заставляют, -- жри. А с детишками, а по женскому делу, о
Господи!
Несчастный был уже при последнем издыхании. Он не
договорил, вскрикнул и испустил дух. Как-то все сразу это
поняли, стали снимать шапки, креститься.
Вечером другая новость, куда страшнее этого случая,
облетела весь лагерь.
Памфил Палых был в толпе, стоявшей вокруг умиравшего. Он
его видел, слышал его рассказ, прочел полную угроз надпись на
дощечке.
Его постоянный страх за судьбу своих в случае его смерти
охватил его в небывалых размерах. В воображении он уже видел
их отданными на медленную пытку, видел их мукою искаженные
лица, слышал их стоны и зовы на помощь. Чтобы избавить их от
будущих страданий и сократить свои собственные, он в
неистовстве тоски сам их прикончил. Он зарубил жену и трех
детей тем самым, острым, как бритва, топором, которым резал
им, девочкам и любимцу сыну Фленушке, из дерева игрушки.
Удивительно, что он не наложил на себя рук тотчас после
совершенного. О чем он думал? Что у него могло быть впереди?
Какие виды, намерения? Это был явный умопомешанный,
бесповоротно конченное существование.
Пока Ливерий, доктор и члены армейского совета заседали,
обсуждая, что с ним делать, он бродил на свободе по лагерю, с
упавшею на грудь головою, ничего не видя мутно-желтыми,
глядящими исподлобья глазами. Тупо блуждающая улыбка
нечеловеческого, никакими силами непобедимого страдания не
сходила с его лица.
Никто не жалел его. Все от него отшатывались. Раздавались
голоса, призывавшие к самосуду над ним. Их не поддерживали.
Больше на свете ему было делать нечего. На рассвете он
исчез из лагеря, как бежит от самого себя больное водобоязнью
бешеное животное.

9
Давно настала зима. Стояли трескучие морозы. Разорванные
звуки и формы без видимой связи появлялись в морозном тумане,
стояли, двигались, исчезали. Не то солнце, к которому привыкли
на земле, а какое-то другое, подмененное, багровым шаром
висело в лесу. От него туго и медленно, как во сне, или в
сказке, растекались лучи густого, как мед, янтарно-желтого
света, и по дороге застывали в воздухе и примерзали к
деревьям.
Едва касаясь земли круглой стопою и пробуждая каждым шагом
свирепый скрежет снега, по всем направлениям двигались
незримые ноги в валенках, а дополняющие их фигуры в башлыках и
полушубках отдельно проплывали по воздуху, как кружащиеся по
небесной сфере светила.
Знакомые останавливались, вступали в разговор. Они
приближали друг к другу по-банному побагровевшие лица с
обледенелыми мочалками бород и усов. Клубы плотного, вязкого
пара облаками вырывались из их ртов и по громадности были
несоизмеримы со скупыми, как бы отмороженными, словами их
немногосложной речи.
На тропинке столкнулись Ливерий с доктором.
-- А, это вы? Сколько лет, сколько зим! Вечером прошу в мою
землянку. Ночуйте у меня. Тряхнем стариной, поговорим. Есть
сообщение.
-- Нарочный вернулся? Есть сведения о Варыкине?
-- О моих и о ваших в донесении ни звука. Но отсюда я как
раз черпаю утешительные выводы. Значит, они вовремя спаслись.
А то бы о них имелось упоминание. Впрочем, обо всем при
встрече. Итак, я жду вас.
В землянке доктор повторил свой вопрос:
-- Ответьте только, что вы знаете о наших семьях?
-- Опять вы не желаете глядеть дальше своего носа. Наши,
по-видимому, живы, в безопасности. Но не в них дело.
Великолепнейшие новости. Хотите мяса? Холодная телятина.
-- Нет, спасибо. Не разбрасывайтесь. Ближе к делу.
-- Напрасно. А я пожую. Цынга в лагере. Люди забыли, что
такое хлеб, зелень. Надо было осенью организованнее собирать
орехи и ягоды, пока здесь были беженки. Я говорю, дела наши в
наивеликолепнейшем состоянии. То, что я всегда предсказывал,
совершилось. Лед тронулся. Колчак отступает на всех фронтах.
Это полное, стихийно развивающееся поражение. Видите? Что я
говорил? А вы ныли.
-- Когда это я ныл?
-- Постоянно. Особенно, когда нас теснил Вицин.
Доктор вспомнил недавно минувшую осень, расстрел
мятежников, детоубийство и женоубийство Палых, кровавую
колошматину и человекоубоину, которой не предвиделось конца.
Изуверства белых и красных соперничали по жестокости,
попеременно возрастая одно в ответ на другое, точно их
перемножали. От крови тошнило, она подступала к горлу и
бросалась в голову, ею заплывали глаза. Это было совсем не
нытье, это было нечто совсем другое. Но как было объяснить это
Ливерию?
В землянке пахло душистым угаром. Он садился на нЈбо,
щекотал в носу и горле. Землянка освещалась тонко в листик
нащепленными лучинками в треногом железном таганце. Когда одна



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 [ 105 ] 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.