Ген. Деникин. -- Это борьба за власть. Я ее никогда не вел. Буду работать так,
как могу. Психологически соглашение невозможно.
Ген. Драгомиров. -- Принцип единства власти -- священный принцип. Начало всех
начал -- многовластие. Соглашение нам необходимо. Если Вы захотите -- Вы его
достигнете.
Ген. Щербачев. -- Завтра приедут к Вам союзники, что Вы им скажете?
Ген. Краснов. -- То же самое, что сказал Вам и Пулю. Они меня поймут.
Ген. Романовский. -- Будем помогать друг другу.
Ген. Краснов. -- Чем? У меня помогать нечем.
Ген. Драгомиров. -- Нет, есть чем помогать. Вы многим помогали и еще Бог даст
поможете. Надо выработать приказ.
Ген. Краснов. -- Его можно распубликовать, но отдать его я не могу. Это зальет
Дон кровью и превратит его в Советскую Россию.
Ген. Щербачев. -- Если соглашения не будет -- что будет тогда?
Ген. Краснов. -- Казаки укрепятся.
Ген. Щербачев. -- Это точка зрения самостийников.
Ген. Деникин. -- Значит нечего говорить. Если несогласие укрепить фронт -- надо
его признать, надо идти на него.
Ген. Краснов. -- Без Круга нельзя говорить.
Ген. Щербачев. -- Соберите Круг.
Ген. Краснов. -- В настоящий момент собрать нельзя.
Ген. Денисов. -- Весь фронт будет дома.
Ген. Драгомиров. -- Чтобы преодолеть большевиков надо перейти к формированиям и
единому командованию.
Ген. Романовский. -- Может быть выработать редакцию.
350
Ген. Краснов. -- В приказе необходимо упомянуть об автономии Дона.
Ген. Щербачев. -- Приемлемо (его никто не поддерживает).
Ген. Денисов. -- На фронте Добровольческой армии противник без связи с Москвой.
Ген. Драгомиров. -- А откуда же боевые припасы?
Ген. Денисов. -- Средства местных большевиков и Кавказской армии.
Ген. Деникин. -- Я слышу только оскорбления, Ваше Превосходительство. Вы ничего
не представляете.
Ген. Поляков. -- Да вот 13-го ноября ген. Лукомский заявил, что с точки зрения
единого командования можно временно пожертвовать частью территории Дона, перейти
там к обороне, использовав казачьи полки на другом направлении, с тем, чтобы
через некоторое время восстановить положение и на Донском фронте. Теоретически
-- он прав, но зная обстановку на фронте и психологию казачества, я утверждаю,
что это приведет к катастрофе . . .
Ген. Драгомиров. -- А по Вашему как же? Кардонная стратегия?
Ген. Поляков. -- К сожалению -- да, лучше кардонная стратегия, чем крах.
Ген. Денисов. -- У нас враг Москва и Воронеж. У Вас местные большевики.
Ген. Деникин. -- Господь с Вами. В этом Ваше злобное отношение к Добровольческой
армии. Конечно, соглашение невозможно.
Ген. Драгомиров. -- В то время, когда мы учились, мы стыдились говорить о таких
вещах. Не знаю являются ли с точки зрения новой науки приобретением Ваши слова?
Ген. Денисов. -- На это ничего не могу возразить.
Ген. Драгомиров. -- Поэтому, лучше бы было молчать.
Ген. Деникин. -- Разговор принимает страшный характер. Я дезертировать не могу.
Я буду работать, но в других рамках. От работы меня удалит только сила событий
или пуля врага.
Ген. Смагин. -- Димитрий Егорович, ведь казалось бы, как близко подошли и вдруг
такие резкости. Соглашение ведь есть. Нужно только его оформить (Все пишут,
молчание).
Генерал Драгомиров предлагает проект приказа с перечислением подчиненных
главнокомандующему местностей включительно до Одесского градоначальства. Генерал
Деникин отклоняет этот проект, говоря, что всякое новое приобретение территории
потребует его изменения.
Ген. Романовский. -- Территорию, на которой будет действовать власть
главнокомандующего можно обобщить в названии на юге России.
Ген. Краснов. -- Этот приказ я должен буду опубликовать с дополнениями, что
Донская армия подчиняется в пределах операций, предначертанных Войсковым Кругом.
Ген. Романовский. -- Надо, чтобы войсками ни Круг, ни Рада не распоряжались. В
Кубанской конституции указано, что право вывода войск за границу есть привилегия
Атамана.
Ген. Краснов. -- У нас на Круге было три кардинальных вопроса:
351
земля, недра и задачи армии. У нас ведь армии нет -- у нас вооруженный народ и
он сам себе ставит задачи.
Ген. Щербачев. -- Таким образом интересы России отошли на второй план.
Ген. Краснов. -- Соглашение достигнуто, надо провести его в жизнь, учитывая силы
и настроения.
Ген. Деникин. -- Приказ с указанием о невыводе войск моей властью с Дона
невозможен. Он не только обеспечивает Вашу автономию, но он указывает и другим
образованиям аналогичные пути. Пожелают не выходить Кубанцы с Кубани, татары из
Крыма.
Ген. Краснов. -- Менять приказы Круга я не властен. Я выборный Атаман, я
присягал на службу Всевеликому Войску Донскому и нарушить этой присяги не могу.
Если Вам нужно выводить войска, отдайте секретный приказ. Я доложу его в
закрытом заседании Круга. Тогда последуют его решения и я должен буду их
исполнить.
Ген. Деникин. -- Из единого командования нельзя делать секретов.
Ген. Краснов. -- Тогда есть другой выход: я не отдам по Войску Ваш приказ.
Ген. Романовский. -- Но у Вас же спросят -- подчиняетесь ли Вы?
Ген. Краснов. -- Я отвечу вопросом: объявлял ли я этот приказ по Войску?
Ген. Романовский. -- Значит, он не будет иметь для Вас обязательной силы.
Ген. Краснов. -- Нет будет. Я его выполню в возможной мере. Если бы в настоящий
момент была бы союзная помощь, условия для опубликования приказа были бы
другими... хотя бы одна рота...
Ген. Драгомиров. -- Одну роту, пожалуй, можно будет доставить. Надо поговорить с
Пулем.
Ген. Деникин. -- Это не будет помощь. Нельзя из такого серьезного вопроса делать
буффонады.
Ген. Краснов. -- Конечно, это не будет помощь живой силой. Но в моральном
отношении это имело бы значение.
Ген. Поляков. -- До сих пор мы несем жертвы.
Ген. Романовский. -- А за нами Вы их отрицаете. По Вашему имена Корнилова,
Маркова, Алексеева ничего не значут.
Ген. Поляков. -- Нет значут, но это другое.
Ген. Денисов. -- А где же государственность? Это Кубань и Дон.
Ген. Драгомиров. -- Но кроме Кубани и Дона есть Ставропольская губерния,
Черноморье и Крым. Наконец и Дон и Кубань возникновением своей государственности
в значительной степени обязаны Добровольческой армии.
Ген. Поляков. -- Еще в большей степени последняя обязана Дону.
Ген. Щербачев. -- Корень не в усталости казаков. У Вас причины другие.
Ген. Драгомиров. -- На Дону много демагогии.
(пропуск).
Ген. Деникин. -- С Вами, Ваше Превосходительство, невозможно разговаривать. Вы
все время говорите резкости и совершенно нас отрицаете.
Ген. Драгомиров. -- Необходимо подчинение армии общему командованию. Краснов
персонально нам не нужен. Мы олицетворяем его с
352
могуществом Дона и потому считаем необходимым сотрудничестве именно с ним.
Подчинение главнокомандующему его в наших глазах равносильно подчинению армии.
Если Петр Николаевич найдет нужным подчиниться -- соглашение будет состоявшимся.
Ген. Денисов. -- Этого приказа желают кадеты для того, чтобы пользоваться им в
борьбе за свержение Атамана.
Ген. Драгомиров -- По моим сведениям уход Атамана был бы для них нежелателен.
Они его поддерживают.
Ген. Романовский. -- Может быть, выражение о невыводе войск с Дона можно будет
смягчить.
Ген. Краснов. -- Посмотрим. Я могу предложить такую редакцию: конституция Войска
не будет нарушена.
Ген. Драгомиров. -- Это значительно мягче. Это может быть приемлемо.
Ген. Щербачев. -- Против этого нельзя возражать.
Ген. Романовский. -- Согласен.
(Готовится приказ).
Ген. Краснов. -- Надо принять меры против злостной агитации из Екатеринодара.
Оттуда расходуют частные средства на политическую борьбу Я лишен возможности
делать это. За два дня праздников я получил один миллион двести пятьдесят тысяч
рублей и передал их в казначейство.
Ген. Щербачев. -- Это яркий показатель того доверия, которым Вы пользуетесь на
Дону.
Ген Краснов. -- Но тем не менее, я должен сплошь и рядом уговаривать. В этом
отношении я совершенно уверен только в одном корпусе, который у меня
воспитывается на идеях Петрограда и Москвы.
(Читается приказ).
Приказ
Мичурин Артем
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Соломатина Татьяна
Орлов Алекс