родному, благословлявшему меня на боевые подвиги, надо было хотя бы для виду
порадоваться тому, что сынишка жив и здоров. Однако у него не нашлось для
этого времени, тем более что он, должно быть, уже сутки назад знал, что все
со мной обстоит благополучно. Это я его не видел, а он-то видел меня ВЧЕРА.
Что произошло в эти стертые из моей памяти сутки? Аллах, наверно, ведает...
шкафа и выбрасывая на постель мой "президентский" костюмчик, пошитый
местными асами. Тот лоскуток, что я нашел под кроватью, был именно от такого
же материала.
в намотанном полотенце. - Мы же брали билеты на завтра.
было такое, что если через десять минут мы не будем готовы, генерал нас
расстреляет на месте без суда и следствия.
непредвиденные обстоятельства и мы работаем по какому-нибудь аварийному,
даже, скорее, "пожарному" варианту.
смотрел на часы.
документы! Больше ни шиша! Все барахло компенсирую вам в Москве.
помнится, чуть не неделю их подбирала.
хладнокровие подевались? Должно быть, крепко его на сей раз поджимают.
Только вот кто?
услужливого боя, и втолкнул в дверь кабины. Все несколько минут, что мы
ехали в подземный гараж, он нервно барабанил пальцами по обшивке кабины,
будто поторапливал лифт.
уже фырчал "Судзуки-Самурай" - джипенок не больше нашего "уазика", к тому же
ухрюканный, будто на нем полгода ездил председатель отсталого колхоза.
Чудо-юдо пихнул нас на заднее сиденье, а сам уселся впереди. За рулем был
какой-то незнакомый мужик, скорее всего из конторы Перальты.
"Самурай" выкатил на дорогу, ведущую к кольцевой автостраде, нырнул в
путепровод, вышмыгнул из-под него, вывернул по "лепестку" - и дунул под 120.
"Гранаду", что в Москве, наверно, ему бы полчаса били за это морду. Водила и
дальше орудовал в таком же духе. Как мы не расплющились о некое штатовское
чудище с капотом, как у "КрАЗа", - сам черт не разберет! И это при том, что
время уже близилось к полуночи и машин на автостраде было не так много.
выкатилась на развязку, ведущую к аэропорту.
покойного Бернардо Сифилитика. Он был потяжелее, на лобещнике у него была
наварена крепенькая "бодалка" из стальных труб, а дорожка, как это ни
противно, шла по высокой, пятнадцати-двадцатиметровой насыпи, под которой
через каменную трубу протекала грязнющая Рио-де-Санта-Исабель. Уклон был в
сторону аэропорта, и были все опасения, что, если "Ларедо" нас боднет в борт
на скорости, "Самурай" запросто полетит в речку. Опасности утонуть, конечно,
не было, но вот расплющиться и сгореть - сколько угодно.
пол кабины, а Чудо-юдо со своим пистолетом-пулеметом залез на наше место.
лопнувшего баллона, мерзкий скрежет голого колесного диска по асфальту,
лязг, звон разбитых стекол, дребезжание сминаемого железа. Потом уже издали
долетело: бум-м-м! У "Ларедо" взорвался бак.
но только не до здания, а прямо до стоянки частных самолетов. Фары "Самурая"
освещали реактивную, с двигателями на хвосте "птичку" типа "Гольфстрима",
около которой нервно прохаживался сеньор Перальта.
мы вбежали в неосвещенный салон самолета. В этом воздушном микроавтобусе уже
было немало пассажиров, но места для нас оставались. Я уселся к
иллюминатору, Ленка рядом.
взлетную полосу. В это самое время где-то в паре километров на другом краю
летного поля взвилась красная ракета. Замелькали фары нескольких машин, с
разных сторон мчавшихся к нашему самолету. Но он уже выкатил на ВПП.
несся тяжелый грузовик... Блин! Если не разминемся - полный абзац!
в небо, оставив этого "рожденного ползать" с носом. Впрочем, водитель, как
видно, и сам был не камикадзе, а потому, когда увидел, что не успевает,
вовремя притормозил.
пулеметная очередь, и строчка трассеров прочиркала воздух где-то метрах в
пяти под крылом.
сидели впереди нас.
имеются...
- захватить на земле самолет с наркотиками, которые они для нас уже
приготовили, другое - сбить над океаном частный колумбийский самолет. У нас
все документы в порядке. И вылет был разрешен. Наш парень, сидевший на
связи, сообщил начальнику аэропорта о том, что вылет запрещается
распоряжением президента, только после того, как мы вырулили на старт...
Пока приказ дойдет до дежурных ПВО, мы уже выйдем из воздушного пространства
Хайди.
гастучке и доложил:
теплая компания: Сесар Мендес, Лусия Рохас, Эухения Дорадо с верной Ауророй,
пара служащих "Rodriguez AnSo inc." и... Таня-Кармела-Вик.
микрофончик, встроенный в сиденье: - Уна буттилья де борсоми!
"буттилью" плюс пару бумажных стаканчиков одноразового пользования. Как это
ни странно, но таинственное "борсоми" оказалось всего лишь боржомом, правда,
в экспортной пластиковой бутылке с надписью "Borzomi". Чудо-юдо выхлебнул
полный стакан, утер пот со лба и окончательно остыл.
потому что налил еще один стакан, но пить не стал, а подал его мне.
такой скорости, что опасность воспринималась лишь как короткие импульсы:
могли врезаться - не врезались, могли нас спихнуть под откос - не спихнули,
могли расшибить самолет о грузовик - не расшибли. Захватит дух - отпустит,
опять захватит - опять отпустит... Но от водички я не отказался, и даже
Ленке оставил.
Хавронья. - Уж объясните, ради Бога, почему я до сих пор тут торчу, когда
уже второй день как должна быть в Москве? И почему вы меня врать заставили?
Сами заставили и сами все переиграли.
сожалению, показывает, что дамам значительно удобнее доверять дезу, чем
реальную информацию. С гарантией доходит до вероятного потребителя. И очень
естественно, кстати сказать.
объясни, что произошло со мной...
Конечно, я и по твоей памяти, и по Танькиной прогулялся, но только уловил,
что ты вкатил ей и себе по три кубика "Зомби-7", закоротил ее и себя
перстнями и каким-то образом после всего этого остался жив.
известно, суха, от вас с пани Кармелюк ни шиша не должно было остаться.
Больше того, я еще не уловил, как вы выдержали тройную допустимую дозу. По
данным Эухении, хотя это нуждается в проверке, никто из подопытных Рейнальдо
Мендеса не выдерживал больше одного кубика. Причем размер предельной дозы
находится в прямой пропорции от массы тела. Примерно 1 миллилитр на 100
килограммов веса. То есть тебе при весе в 86 кило вполне хватило бы 0,9
кубика, а Танечке при ее 64 килограммах и того меньше. А ей ты, кстати, ввел
несколько больше препарата, чем себе. Я, правда, не мог точно измерить по
Максимов Альберт
Суворов Виктор
Бажанов Олег
Акунин Борис
Пехов Алексей
Самойлова Елена