Чтение 106–й страницы книги ~Виконт де Бражелон или десять лет спустя~

- Ах, черт возьми!

- Но будьте спокойны: я резинкой стер ваш почерк. Невозможно заподоз-
рить, что вы дали мне указания относительно этих работ.

- У нашего друга зоркий глаз.

- Чего вы боитесь?

- Боюсь, что все откроется, Портос. Нужно предупредить великое нес-
частье. Я приказал запереть все двери: даАртаньяна не выпустят до расс-
вета. Лошадь оседлана; вы домчитесь до первой подставы и к пяти часам
утра проедете пятнадцать лье. Идем.

Арамис одел Портоса с ловкостью, не уступавшей искусству самого опыт-
ного камердинера. Портос, смущенный и в то же время сбитый с толку, не
останавливал его и только рассыпался в извинениях.

Наконец он был готов. Арамис взял его за руку и вывел, заставляя ос-
торожно переступать со ступеньки на ступеньку, не позволяя задевать за
дверные косяки, поворачивая его то в одну, то в другую сторону, точно
он, Арамис, был гигантом, а Портос карликом. Дух управлял материей.

Оседланная лошадь действительно ожидала во дворе.

Портос уселся в седло. Арамис сам взял лошадь под уздцы и провел ее
по двору, устланному соломой, чтобы заглушить стук копыт. В то же время
епископ сдавливал ноздри коня, чтобы он не заржал.

У наружных ворот Арамис притянул к себе Портоса, который готовился
скакать, не спросив даже, зачем он едет.

- Теперь, друг Портос, - сказал ему на ухо епископ, - без отдыха до
Парижа: ешьте, пейте, спите на лошади, не теряя ни минуты!

- Отлично. Ни разу не остановлюсь.

- Передайте это письмо во что бы то ни стало в собственные руки Фуке.
Необходимо, чтобы он получил его завтра до полудня.

- Получит.

- И помните об одном, мой друг.

- О чем?

- Что вы едете за патентом на титул герцога и пэра.

- О! - произнес Портос с блестящими глазами. - В таком случае я дос-
качу в сутки.

- Постарайтесь.

- Ну, отпускайте коня... Вперед, Голиаф!

Арамис отпустил не повод, а ноздри животного. Портос пришпорил Голиа-
фа, и конь, как бешеный, рванулся с места галопом.

Арамис следил за всадником, пока тот не скрылся в темноте; потеряв
его из виду, он вернулся во двор.

В комнате мушкетера не было движения. Слуга, дежуривший у его дверей,
не видел света и не слышал никакого шума. Арамис осторожно запер входную
дверь, отпустил слугу и лег спать.

ДаАртаньян в самом деле ничего не подозревал. Поэтому, проснувшись в
половине пятого, он вообразил, что одержал победу. Неодетый, он подбежал
к окну, которое выходило во двор. Светало. Двор был пуст; даже куры еще
не сошли с насестов. Не было видно никого из слуг. Все двери были запер-
ты.

"Отлично, полная тишина, - подумал даАртаньян. - Во всяком случае, я
проснулся раньше всех в доме. Оденемся".

И даАртаньян оделся.

Но на этот раз он не старался костюмом Аньяна придать себе вид горо-
жанина или духовного лица, о котором так заботился прежде. Ему даже уда-
лось, подтянув пояс, застегнувшись, надев набекрень фетровую шляпу, от-
части вернуть себе тот военный облик, отсутствие которого поразило Ара-
миса.

Покончив с одеванием, он с притворной бесцеремонностью без предупреж-
дения вошел в комнату хозяина дома. Арамис спал или притворялся спящим.

Большая раскрытая книга лежала на его ночном пюпитре; свеча в сереб-
ряном подсвечнике еще горела. Это доказывало, как мирно провел ночь пре-
лат, с какими добрыми намерениями готовился проснуться.

Мушкетер поступил с епископом совершенно так же, как епископ поступил
с Портосом. Он коснулся его плеча. Ясно было, что Арамис притворялся,
потому что он, всегда отличавшийся таким чутким сном, не пробудился сра-
зу, а заставил даАртаньяна повторить свое прикосновение.

- А, это вы? - сказал он, потягиваясь. - Какая приятная неожидан-
ность! Подумайте, во сне я совсем забыл, что вы у меня. Который час?

- Не знаю, - смутился даАртаньян. - Кажется, рано, но у меня осталась
военная привычка просыпаться с рассветом.

- Разве вы хотите ехать сейчас же? - спросил Арамис. - Помните, мы
сговорились выезжать в восемь часов. Давайте так и сделаем.

- Может быть; но мне так хотелось увидеться с вами, что я подумал:
чем скорее, тем лучше.

- А мой семичасовой сон? - остановил Арамис. - Смотрите, я рассчиты-
вал на него, и мне придется возместить упущенное.

- Но мне кажется, прежде вы так не любили поспать. У вас была кипучая
кровь, вы никогда не валялись в постели.

- Именно поэтому теперь я люблю полежать.

- О, сознайтесь, вы назначили восемь часов не ради сна.

- Боюсь, что вы станете смеяться надо мной, если я скажу правду.

- Говорите.

- От шести до восьми я привык молиться.

- Я не думал, что епископы подчиняются такому строгому уставу.

- Епископ, дорогой друг, должен соблюдать внешние приличия больше,
чем какой-нибудь церковный служка.

- Черт возьми! Вот слова, которые меня примиряют с вашим преподобием:
внешние приличия! Это - слова мушкетера! Да здравствуют внешние прили-
чия!

- Не хвалите меня за них, а лучше простите, д'Артаньян. У меня вырва-
лись очень мирские, очень светские слова.

- Значит, я должен уйти?

- Мне необходимо сосредоточиться, дорогой друг.

- Хорошо, я ухожу. Но, пожалуйста, ради язычника по имени даАртаньян
сократите ваши размышления и молитвы. Я жажду поговорить с вами.

- Хорошо, мой друг, обещаю вам, что через полтора часа...

- Полтора часа молитв и размышлений! Дорогой мои! А нельзя ли сокра-
тить?

Арамис рассмеялся.

- Вы по-прежнему очаровательны, молоды, веселы! - улыбался он. - Вы
приехали в мою епархию, чтобы поссорить меня с благодатью.

- Вот как!

- О, я никогда не мог противиться вашим чарам, даАртаньян! Вы будете
стоить мне спасения души.

ДаАртаньян закусил губу.

- Хорошо, - усмехнулся он, - беру грех на себя. Быстро перекрестясь,
прочтите одно "Отче наш", и едем!

- Тес, - перебил его Арамис, - мы больше не одни. Я слышу, что сюда
идут.

- Отошлите их.

- Нельзя. Вчера я назначил им прием. Это директор иезуитской коллегии
и настоятель доминиканского монастыря.

- Ваш штаб? Отлично.

- А вы чем пока займетесь?

- Разбужу Портоса и в его обществе стану дожидаться конца ваших сове-
щаний.

Арамис не шевельнулся, не двинул бровью. Ни одного слова, ни одного
жеста.

- Идите, - сказал он.

ДаАртаньян повернулся к дверям.

- Кстати, вы знаете, где помещается Портос?

- Нет, но я спрошу.

- Идите по коридору и откройте вторую дверь налево.

- Благодарю. До свиданья.

И даАртаньян ушел в направлении, указанном епископом.

Через десять минут он вернулся.

Арамис сидел между настоятелем-доминиканцем и главой иезуитской кол-
легии совершенно в таком же положении, в каком мушкетер застал его од-
нажды в гостинице Кревкера.

Их присутствие не смутило мушкетера.

- В чем дело? - неторопливо спросил Арамис. - Вы, кажется, хотите
что-то сообщить мне, дорогой друг?

- Дело в том, - ответил даАртаньян, пристально глядя в лицо Арамису,
- что Портоса нет в комнате.

- Где же он может быть?

- Я спрашиваю вас об этом.

- А вы не узнавали у слуг?

- Спрашивал.

- Что же вам ответили?

- Что Портос часто уходит из дому, не предупредив никого, и что, ве-
роятно, он ушел или уехал.

- Что же вы сделали?

- Я побывал в конюшне, - спокойно произнес мушкетер.

- Зачем?

- Чтобы посмотреть, уехал ли Портос верхом.

- И что же? - спросил епископ.

- В стойле номер пять нет лошади по имени Голиаф.

Мушкетер сильно волновался, между тем как Арамис вел разговор самым
любезным тоном.

- О, я понимаю, - улыбнулся Арамис, подумав с минуту. - Портос уехал,
чтобы сделать нам сюрприз.

- Сюрприз?